Лукашенко высказал Путину свои накопившиеся претензии

За внешне красивыми пасторальными декорациями скрыты реальные проблемы и противоречия белорусско-российских отношений, которые в последние две недели вырвались наружу и стали предметом публичной дискуссии.

Если судить по официальной риторике, то белорусско-российская интеграция цветет и пахнет. 2 апреля Владимир Путин и Александр Лукашенко обменялись пафосными поздравлениями по случаю Дня единения народов двух стран. 6 апреля в Кремле в торжественной обстановке состоялось заседание так называемого Высшего Госсовета Союзного государства. Вроде бы все пучком.

И экономические отношения развиваются неплохо. Согласно оценкам газеты «Наша ніва», объем российских дотаций в 2022 году за счет льготных цен на нефть и газ более чем в три раза превысил уровень 2021 г. и достиг более 15 миллиардов долларов. И оказалось, что российский нефтегазовый грант Беларуси в 2022 году стал рекордным в истории.

Однако за этими внешне красивыми пасторальными декорациями скрыты реальные проблемы и противоречия, которые в последние две недели вырвались наружу и стали предметом публичной дискуссии. За благолепным фасадом скрыто политическое инобытие отношений Беларуси и России.

Переговоры между Лукашенко и Путиным состоялись 5 апреля и продолжались 6 часов, закончились глубокой ночью. Перед телекамерами они выполнили необходимый ритуал. Путин говорил о росте товарооборота между странами, Лукашенко – об успешной реализации союзных программ.




Особенность теперешней встречи состояла в том, что впервые за последние годы разногласия между Путиным и Лукашенко вышли в публичное пространство, фактически превратились в полемику на глазах политизированной общественности. Камнем преткновения стал вопрос о ядерном оружии.

По поводу размещения российского ядерного оружия в Беларуси у Путина и Лукашенко совершенно отчетливо выявились разные позиции. Российский президент в своем заявлении 25 марта отметил, что Россия «намерена не передать Беларуси ядерное оружие, а разместить свое оружие на ее территории». В ответ Лукашенко 31 марта в ходе выступления с посланием заявил, что «это наше ядерное оружие», «управлять всем тем оружием, которое находится на нашей территории, будем мы».

На это прискорбное недоразумение тут же обратили внимание журналисты и даже задали вопрос пресс-секретарю Путина Дмитрию Пескову, дескать, кто же прав. Тот дипломатично ответил, что смотрите на заявление президента России.

Поэтому вряд ли можно сомневаться, что именно этот принципиальный вопрос о ядерном оружии и был в центре внимания в ходе переговоров в Кремле. И здесь сразу несколько проблем.

Хоть Лукашенко за последний год много раз говорил о возможности появления ядерного оружия в Беларуси (Путин сказал, что Лукашенко сам просил об этом), но одно дело – пугать Запад, особенно соседей этим шагом, и совсем другое дело – практическая реализация такой угрозы.

Если судить по поведению Лукашенко, то можно предположить, что объявленное Путиным решение о предстоящем размещении ядерного оружия в Беларуси не было заранее согласовано с ним и стало для него в определенном смысле неожиданностью. Об этом свидетельствует тот факт, что он пять дней никак не комментировал заявление российского президента, вызвавшее большой ажиотаж в стране и мире.

Было бы логично, если бы такое принципиальное, стратегическое для обоих государств решение о размещении в Беларуси российского ядерного оружия было объявлено на специально созванной по этому поводу пресс-конференции с участием двух лидеров. А сепаратное заявление Путина на эту тему поставило Лукашенко в неловкое положение. И даже вызвало некоторое смятение в рядах правящей белорусской элиты, что было видно по вопросам, заданным лидеру по окончании его выступления с посланием.

А в странах Запада эта ситуация была воспринята как еще одно подтверждение несамостоятельности Лукашенко, его вассальной зависимости от России. Если по вопросу о размещении ядерного оружия Москва не интересуется мнением Минска, то и вопрос о его применении Кремль не станет обсуждать с белорусским руководством. Для Лукашенко это проблема не только его статуса, репутации, престижа, но и проблема власти.

В этой связи еще один интересный нюанс. 6 марта в перерыве между двумя встречами с Лукашенко Путин принял глав оккупационных администраций четырех захваченных украинских областей — Донецкой, Луганской, Запорожской и Херсонской областей. Возможно, это просто совпадение, но уж очень символичное, ставящее Лукашенко в один ряд с российскими марионетками.

Можно предположить, что Лукашенко высказал Путину свои накопившиеся претензии в связи со всеми этими обстоятельствами. И предложил детально обсудить, кто и как будет фактически контролировать хранение и возможное применение ядерного оружия. И какова процедура принятия решения. Лукашенко явно хотел бы иметь право «второй кнопки» или «второго ключа», то есть право «вето» в вопросе о применении ядерного оружия. Но Путин вряд ли захочет советоваться с младшим и сильно зависимым союзником в критический момент. В лучшем случае он готов сообщить Лукашенко о своем решении.

Наконец, есть и внешняя или пиаровская сторона проблемы. Двум товарищам по несчастью в неблагоприятной международной обстановке надо действовать согласованно, выдвигать одну и ту же версию. Теперь они не могут позволить себе публичные споры. Только кулуарные. Ради этого и встретились.

Опросили офицеров о размещении ядерного оружия в Беларуси. Вот их оценка ситуации