Шрайбман: Россия свои лучшие войска сковала в Украине или потратила их, а у Лукашенко какая-никакая личная гвардия есть

Россия никогда в своей современной истории не меняла режимы. Последний раз, когда они попробовали это сделать, было в Афганистане 40 лет назад. Политический аналитик Артем Шрайбман в эфире шоу "Обычное утро" рассказал о том, может ли Москва сместить Лукашенко, а также о предстоящей кульминации в войне.

О предложении Зеленского разместить наблюдателей на границе с Беларусью

— Я думаю, сегодня это невозможно, потому что все побоятся. Такие миссии миротворцев или наблюдателей обычно отправляют после того, как конфликт уже закончился и все причастные к этому стороны дают добро. Я не уверен, что Россия и Беларусь дадут добро.

Учитывая высокий риск горячего конфликта, летающие ракеты через головы потенциальных наблюдателей, я с трудом представляю страну, которая сегодня будет готова отправиться туда по украинскому приглашению.

Я думаю, эта идея не про то, чтобы сделать, а про то, чтобы просигнализировать миру, что Украина не боится такого контроля и у нее нет намерений ни на кого нападать.

О создании региональной группировки воск Союзного государства

— То, может начинаться как театр, может вполне себе закончиться как реальная война. Думаю, в феврале Лукашенко, когда начинал те учения, которые в итоге вылились в войну, думал, что он тоже занимается спектаклем для Запада, помогая Путину напугать НАТО. Поэтому и сейчас ничего однозначного о создании этой группировки я ответить не могу.

Судя по молчанию западной и украинской разведок, никаких реально приготовлений к нападению с территории Беларуси нет. Нет стягивания к границе военной техники, она наоборот вывозится из Беларуси на нужды России. Поэтому пока признаков нет, за этим стоит искать скорее политический танец.

Это может быть желание Лукашенко помочь Путину с тренировкой мобилизованных, а может быть желание оттянуть украинские силы на север, пока она атакует.

О том, может ли Москва при желании убрать Лукашенко

— Я не уверен, что это так просто сделать. Россия никогда в своей современной истории не меняла режимы. Последний раз, когда они попробовали это сделать, было в Афганистане 40 лет назад, что закончилось не очень хорошо.

Как это сделать в случае с Лукашенко? Если бы у них были какие-то супер-войска, которые могли бы быстро штурмовать Дрозды, поставить своих людей на нужные позиции, тогда, наверное, можно было о таком говорить. Россия свои лучшие войска сковала в Украине или потратила их, а у Лукашенко какая-никакая личная гвардия есть.

Экономический шантаж тоже не вынудит его уйти.

Поэтому, с точки зрения Путина, я думаю, намного проще использовать Лукашенко, выжимая из него соки и ставя в положение, когда он должен уступать все больше и больше суверенитета, нежели пытаться дестабилизировать его режим и рисковать своим самым надежным плацдармом.

О кульминации, которой еще нет

— Россия делает ставку на ядерный шантаж. Он может закончится деэскалацией, как было в Кубинском кризисе, а может закончиться и ядерной эскалацией.

В случае тактических ядерных ударов по украинской территории или где-то рядом с ней, самым обсуждаемым среди вариантов ответа НАТО является конвенциональный удар по каким-то российским военным объектам. Это могут быть объекты в Украине, Черном море, а могут быть, например, в Беларуси. Поэтому, к сожалению, вариантов ухудшения для нас ситуации еще предостаточно, особенно учитывая, что Путин сейчас пробует мобилизацию.

Когда станет понятно дает она эффект или нет, ему придется принимать решение эскалировать ли дальше. Поэтому я бы сказал, что мы еще не подобрались к кульминации.

{banner_news_end}
Худший сценарий — обмен ядерными ударами, который в том числе задевает Беларусь. Дело в том, что советское руководство при всем маразме некоторых советских руководителей, принципиально отличалось от сегодняшней России. Это было коллективное правление. Наверное, только Сталин мог принимать какие-то решения лично, но в моменты ядерных дуэлей или возможных противостояний с Западом, было политбюро. Эти люди думали о своем выживании. За исключением классовой борьбы и борьбы с Западом у них не было некой идеологической сверхмиссии. У Путина, кажется, она есть.

При этом он не ограничен какими-то коллективными органами власти. И это очень опасная ситуация, потому что, будучи прижатым к стенке (а мы придем к этому моменту), у него будет очень болезненный выбор между тем, чтобы первым моргнуть и пойти на какую-то деэскалацию или идти до конца, что рано или поздно приведет к ядерному противостоянию. Какой он сделает выбор — непонятно.