“На нашем поле “Бука“ не было. Ни следа — ни от гусениц, ни от велосипеда“

Публикация окончательного доклада международной комиссии, которая ведет расследование обстоятельств крушения в небе над Восточной Украиной малайзийского "Боинга" (рейс МН17), судя по всему, намечена на осень.

Тем не менее последняя неделя была богата на события, так или иначе связанные с этой трагедией. В Москву прибыл глава МИД Нидерландов Берт Кундерс, чтобы обсудить с министром Лавровым в том числе и тему расследования авиакатастрофы, большинство жертв которой — голландцы.

Несколькими днями ранее состоялась пресс-конференция руководства предприятия «Алмаз-Антей», производящего в том числе и пусковые установки «Бук»: был презентован доклад, который до деталей совпадал с тем документом, что оказался весной в распоряжении редакции «Новой газеты» и был опубликован нами 6 мая. Российские инженеры, проводившие исследований, утверждают:

«Боинг» был сбит «зенитной управляемой ракетой 9М38М1 с боевой частью 9М314М, являющейся основной ракетой ЗРК «Бук-М1».

«Сложившиеся условия встречи ракеты с самолетом и, как следствие этого, поле накрытия осколочным потоком реализуются только при стрельбе на курсовом параметре. Ракета двигалась на пересечение курса самолета под углами 72-75 градусов в горизонтальной плоскости и 20—22 градуса в вертикальной плоскости».

«На основании условий встречи ракеты с самолетом определен наиболее вероятный район запуска ракеты (2,5 х 3,5 км), располагающийся южнее н.п. Зарощенское».

На пресс-конференции было добавлено, что ракеты с БЧ 9М314М давно уже сняты с производства, российской армией не используются, а вот на вооружении украинских ВС состоят.

Напомним, что «Новая газета» после публикации этого документа объявила о начале публичного исследования обстоятельств трагедии «Боинга» и попросила экспертов всех заинтересованных сторон принять в нем участие.

13 мая 2015 года мы опубликовали материал инженера-авиаконструктора и независимого историка Марка Солонина, изучившего доклад экспертов российского ВПК. Он согласился с тем, что «Боинг» был сбит ракетой, выпущенной установкой «Бук-М1», но аргументированно усомнился, что точкой пуска был район населенного пункта Зарощенское. Солонин привел свои доказательства ранее публиковавшимся сообщениям: стреляли из района Снежного, находившегося под контролем сепаратистов. Мало того, утверждал Солонин, согласно картам информационно-аналитического отдела СНБО Украины, и Зарощенское на момент катастрофы было под контролем сепаратистов.

То, что выстрел производила пусковая установка «Бук-М1», нам подтвердил на условиях конфиденциальности засекреченный российский военный инженер, принимавший непосредственное участие в испытании этого оружия. 18 мая было опубликовано интервью с этим специалистом, в котором он заявил:

траекторию полета ракеты и место пуска просчитать возможно;

у американцев должны быть спутниковые данные о пуске, а у России их нет, потому что данная местность для наших спутников на тот момент времени находилась в «мертвой зоне»;

«ракета летела с востока—северо-востока и взорвалась на встречном курсе». То есть — как раз из района Снежного.

Таким образом, как нам представляется, несмотря на сенсационные утечки прошлой недели из СК РФ, в котором с непонятным упорством продолжают придерживаться версии о некоем «украинском истребителе», уже опровергнутой российской стороной в докладе, что со всей очевидностью будет отправлен международной комиссии, можно утверждать: малайзийский «Боинг» был сбит ракетой, выпущенной установкой «Бук-М1».

Но остались вопросы: откуда в район боевых действий была доставлена эта установка, что это была за ракета, куда потом делась сама установка, из кого состоял экипаж и из какого района произвел пуск?

Наш специальный корреспондент Павел КАНЫГИН выехал в район Снежного и район Зарощенского, чтобы опросить очевидцев событий и попытаться ответить на последний вопрос из списка. Вот, что удалось выяснить.


Грабово

Катастрофу МН17 в этом селе видел почти каждый. Взрыв, летящие с неба обломки, тела, которые падали в поле и на дома. Под видеозапись мне удалось пообщаться с семью местными жителями, которые наблюдали крушение. Без особых расхождений они описывают момент, когда уже разрушающийся в воздухе лайнер, «как лист падал с неба». Несколько человек рассказывают, что слышали хлопок, который предшествовал крушению самолета.


Семнадцатилетний Анатолий, житель Грабова, рассказывает мне, как видел «шар», который на большой скорости летел с юго-востока (со стороны Снежного), скрылся за облаком, после чего раздался хлопок.

— Мы с друзьями купались на Миусе (река протекает через Грабово. — П. К.). Уже вылезли, обсыхали, и я услышал звук ракеты. Мы просто привыкли уже слышать этот звук (неподалеку от Грабова летом 2014 года шли боевые действия. — П. К.), но этот звук был сильно громче, как будто возле нас. Повернулся на небо, плохо было видно, но потом вижу шар, чисто один шар, как бы светящийся, как бы. Он залетает в облако, было так среднеоблачно, и [затем] слышу взрыв. Через секунд десять-двадцать мы смотрим — непонятно что такое — вылетает, точнее, он уже кружился, самолет. [Из облаков] вот прямо выскочил. Начали [из самолета] выпадать люди, обшивка вырвалась. После он развалился на три части. Взрыв был настолько сильный, что люди [на землю] попадали…

— То есть вы не видели сам самолет до того, как он вылетел из облаков?

— (Отрицательно мотает головой. — П. К.)

— А этот шар, вы можете показать, с какой стороны он летел?

— Летел где-то оттуда (показывает на юго-восток. — П. К.). Я точно помню, шар оттуда летел, и самолет где-то оттуда же выскочил.

— И он уже кружил?

— Уже кружил, да. Кружился, и люди уже начали выпадать. Я думал, он на нас летит, и хотел уже в Миус нырять от страха. Но он упал, и мы упали вместе с ним. Потом собрались быстро, приезжаем [в Грабово], а здесь кто плачет, кто кричит. Пожар. Людей начали проверять, есть ли живые. Пошли, а там такое мясо…

— Анатолий, сколько примерно по времени вы наблюдали полет этого шара?

— С земли я не видел, чтоб его пустили. Я видел, как он уже летел. Секунд пять. Потом он зашел в облако, и секунды две-три — и взрыв.



Зарощенское

Поселок — примерно на сотню домов — находится пятью километрами южнее трассы, соединяющей Донецк и Ростов. В центре — здание бурсы, разрушенное еще до нынешней войны, разобранное местами на кирпичи. Южнее — павильоны бывшего колхоза. А дальше уже поле — и коровы. Небольшая возвышенность, недавно вспаханная, — это и есть то место, откуда, по заключениям российских военспецов, производился запуск ракеты «Бук-М1». Военспецы РФ уверяют, что 17 июля территорию в окрестностях поселка и эту высоту контролировали вооруженные силы Украины (ВСУ). Однако шесть местных жителей рассказали мне, что украинской армии в поселке в те дни не видели. По их словам, Зарощенское 17 июля находилось под контролем «ДНР», но сами войска в поселок не заходили, не было здесь и боев.


Беседы с каждым из местных я записывал на диктофон — против него зарощенцы не возражали. Хотя наотрез отказывались рассказывать то же самое на камеру. «Знаешь же, где мы живем», «А если придут за нами потом?», «Не надо, парень, этого твоего видео. Ты умотаешь, а нам тут жить», — так отвечали мне местные жители.


Высота, с которой, по утверждениям военспецов, мог быть осуществлен запуск, является пахотным угодьем семьи Натальи Викторовны. На паях с другими жителями сын Натальи Викторовны распоряжается высотой. В прошлом году (как и в этом) они засеивали свой участок. «Ездили туда каждый день, через день, и ниче там не стояло, — рассказывает мне Наталья Викторовна. — Ни дэнээра у нас тут не было, и нациков у нас тут не было. Никого у нас в Зарощенском не было. Сами по себе были. И «Бука» не было».


— Но вы, вообще, видели, как произошло крушение?

— Никто ниче не видел! Мы видели черный дым, как каждый день, через день. То заправка горела, то комбината объединение горело. Но ничего мы не слыхали, чтобы стреляло от нас чего-то.

— Наталья Викторовна, а вы могли мне на камеру рассказать то же самое, что у вас ничего не было?

— Нет, не буду ничего говорить, вон Ольга Ивановна, Иван Дорофеевич, иди их [спрашивай]. Ну зачем оно мне надо?.. Не хочу я, чтобы меня визировали еще по телевидению, — вот сижу я на тырле и говорю: вот видела, не видела. А я говорю: не было ничего! Ясно? Сто пудов тебе говорю. Мы здесь постоянно были, у нас тут коровы, хозяйство, куда нам бежать.

Доярку Наталью Николаевну с подругами я встречаю на другом конце поселка. С ведрами на велосипедах они идут со стороны павильонов бывшего колхоза.

— Видно было, дед наш косил траву, — сначала бабахнуло, а потом самолет начал падать, — рассказывает Наталья Николаевна. — Муж мой видел. Что самолет начал падать и бабахнуло.

— Говорят, будто бы стреляли по «Боингу» отсюда, от вас.

— Это глупости! Муж у меня объехал на машине, следы же должны были остаться, он проездил, все просмотрел, но там нет даже никакого следа! Даже от велосипеда. Как можно сказать, что из Зарощенского [стреляли]? Ниче не было! Самая … брехня, самая настоящая.

— Мы бы слышали, если бы кто-то стрелял, а мы ничего не слышали такого.

— Потом только по телевизору услышали!

— Здесь у вас была «ДНРовская» армия?

— Да, там был блокпост.

— А украинская армия была?

— Ну они прошли стороной, по той дороге.

— Все мы проездили, просмотрели. Никаких следов! Все это ерунда, что «Бук» стрелял! Мы бы слышали, а мы не слышали.

— Только когда через нас летали эти самые гранаты, мы слышали, а тогда ниче не летало!

— А теперь услышали, как Зарощенское прославилось на весь мир!


"Первомайка", город Снежное

До 17 июля украинская армия использовала на юго-востоке авиацию. Особенно активно авиация — и военно-транспортная, и боевая — действовала в районе Снежного, вблизи российско-украинской границы, за контроль над ней в тот момент шла острая борьба. Помимо транспортников вылеты совершали и штурмовики Су-25. За два дня до крушения МН17 авиаударами в Снежном были повреждены два дома, в том числе штабное помещение «ДНР». Тогда же, 15 июля, сепаратисты объявили о том, что смогли сбить один из штурмовиков. А на следующий день, 16 июля, Игорь Стрелков-Гиркин сообщил, что сбит еще один: «Из Снежного сообщают о сбитии второго Су-25 тремя выстрелами из ПЗРК. Работали зенитчики «Оплота».

А сразу же после крушение МН17 тогдашний главком армии «Новороссии» отчитался о «продолжении птичкопада»: «сбитии украинского транспортника». Через несколько часов, правда, это сообщение было удалено.


Что было в небе над Снежным 17 июля, вспоминает Наталья, жительница «Первомайки», южного пригорода.

— Наблюдали за самолетами [ВСУ]. Потом услышали такой хлопок сильный. Очень сильный. Потом буквально вскорости мы узнали, что там самолет [малайзийский сбит]. Но дело в том, что тогда ж над нами уже летали эти [ВСУ]… «Сушки» летали в этот день. Выпускали «стрелы».

— Как высоко летали?

— Не сильно. Мы видели их, слышали.

— Говорят, что откуда-то отсюда была запущена ракета, которая попала в «Боинг».

— Не знаю. Слышали хлопок, и все, больше я не знаю.

— Откуда был звук>?

— Где-то в округе. Но хлопок был такой, как, может, что-то упало или взорвалось. Было такое. Ну и вскорости мы узнали [про «Боинг»].


Вспоминает Марина, жительница «Первомайки», того же пригорода Снежного:

— Перед тем (крушением «Боинга». — П. К.) в тот день нас было четыре человека: тетя Нина, тетя Люба и моя подруга, кума Люда. Сидели мы на скамеечке, разговаривали. Летали беспилотники. Потом мы разошлись. А потом выскочила тетя Нина и начала звать, закрыла лицо платком. И к нам сюда полетели, как фейерверк, ракеты, но они белые. Их очень много было, они раскрылись и вот так висели в небе, и она [тетя Нина] подумала, что фосфорные бомбы. Нас же перед тем напугали, что в Макеевке было, что потом ожоги. Кричит [тетя Нина] — «фосфорные бомбы!». А тут Сергей же ж идет (муж, служил в ДНР. — П. К.) и говорит: «Теть Нин, этого не может быть, это же защита».

— Тепловая [защита от ПЗРК]?

— Да. И небо было белесое, как туман.

— Ваш сосед рассказал мне, что этот самолет, который выбрасывал тепловую защиту, был потом сбит.

— Ну конечно! Над Дмитровской сбили его.

— И в этот же день сбили «Боинг»?

— Да-да.

— Вот дядя Сережа знает, — Марина кивает на пожилого мужчину, подъехавшего к нам на мопеде. — В тот день. Мой муж служил в Дмитровке, и там сбили [этот украинский штурмовик]. А потом мы зарядили генератор и узнали по телевизору, что сбили пассажиркий самолет.

— Четыре штуки [тогда летали], — говорит дядя Сережа.

— И один украинский самолет был уничтожен?

— Да, да. Честно, да. Самолет этот укроповский сбили наши хлопцы. Ополченцы, да.


Рассказывает «дядя Сережа», Сергей Иванович.

— Его [«Боинг»], может, и не сбили б. Дело в том, что они [штурмовики ВСУ] под ним прятались, под самолетом [малайзийским]. Они последнее время под пассажирским прячутся, а потом срываются — и пошли стрелять [вниз]. Я на поле в комбайне работал, все видел. Да… Четыре штуки летало. Одного потом здесь сбили, а три — там.

— Из чего сбили?

— Из зенитки, наверно. Их уже ждали наши хлопцы.


Рассказывает Николай Иванович, житель Снежного:

— Я шел и слышал гул самолета. Но как будто бы самолет летел один. Я начал смотреть в ту сторону, но самолета я не увидел, а увидел, что… Нет! Сначала я услышал выстрел, но откуда он был произведен — то ли с земли, то ли с другого самолета, — я не знаю. А после выстрела я увидел, как падают обломки самолета. Я думал, военный самолет. Потом он упал на землю, произошел взрыв, была туча дыма, а вечером в новостях узнал я, что был сбит южнокорейский пассажирский самолет.

— Вы хотели сказать, малайзийский? Южнокорейский сбили 30 лет назад.

— Малайзийский, извините. Да-да-да.

— Скажите, пожалуйста, а перед этим были случаи, когда здесь сбивали украинские военные самолеты?

— Да, были.

— На большой высоте?

— Был случай в центре города. Я, конечно, не наблюдал. Но над центральной улицей города, как рассказывают очевидцы, пролетел истребитель или бомбардировщик. Попадания были по двум жилым домам, в одном погибло 11 людей, а в другом — попал в фундамент… Еще дважды я наблюдал [как сбивали], но самолеты сбиты не были. Выстрелы по самолетам с земли велись, скорее всего, ополченцами. Какими-то снарядами, они, как веер, разлетаются перед самолетом, а самолет уходит в сторону.

— Слышно было, как запускались с земли эти снаряды?

— Да, и видно хорошо было.

— Выстрел, который вы слышали в день катастрофы «Боинга», он был похож на другие выстрелы с земли?

— Вот этого я сказать не могу. Все произошло неожиданно. (После паузы.) Какой выстрел? Я не артиллерист, я в авиации служил. Не знаю, — сказал Николай Иванович, замешкавшись.

— Тогда я лучше выключу камеру, — говорю я и выключаю.

— Я тут не один раз видел, как украинские самолеты атаковывались, — продолжил Николай Иванович уже уверенно.

— «Дэнээровцами»?

— Ну да. А вот тот выстрел [по «Боингу»] был с земли или с воздуха, я вам сказать не могу. Но второго самолета я не видел. Кто-то говорит, что он был, но я его не видел.

— Могли бы вы сказать то же самое на камеру?

— А меня завтра не арестуют?

— За что?

— Так я же живу на какой территории, — ответил Николай Иванович.