«Ожидаемый результат — тотальный недобор в 2024 году»

Лукашенко подписал новую редакцию закона «О здравоохранении». Теперь врачам, поступающим в ординатуру, придется отрабатывать после обучения не менее пяти лет, а в случае отказа — возместить стоимость учебы в кратном размере. Между тем министр здравоохранения Дмитрий Пиневич считает изменения справедливыми. А что думают сами медики? Попросили их ответить министру.

Некоторые имена героев изменены в целях безопасности.

«Теперь ни один доктор не пойдет в ординатуру»

Владимира, который работает анестезиологом-реаниматологом в одной из районных больниц Брестской области, принятый закон уже не удивляет. Мужчина уверен: благодаря действиям законодателей в последние годы врачей в Беларуси может совсем не остаться.

— Ординатура для меня и для моей жены была для того, чтобы освежить свои теоретические знания, — рассказывает он. — Жена очень хотела учиться там, но потом передумала. Во-первых, попасть туда нелегко, а во-вторых, уже были слухи про этот закон. Еще в прошлом году, когда появился проект, было понятно, из-за чего это делается. Есть острая нехватка врачей.


Идею «привязать» медика к определенному месту минимум на 10 лет Дмитрий описывает просто: «Это уже край». Вспоминает целевое направление на пять лет, а теперь к нему может прибавиться пятилетняя отработка после ординатуры.

— Так еще огромные выплаты, если тебя отчислили, — возмущается он. — Если я поругаюсь с главврачом и ему это не понравится, он попросту меня может отчислить, а мне потом выплачивай. Поэтому, думаю, теперь ни один доктор не пойдет учиться дальше, никому это не надо. В жизни может всякое случится, а ты привязан к одному месту.

В таком нововведении Дмитрий видит и меркантильный момент. Дело в том, что согласно новому закону ординатура является допуском врачей к оказанию «специализированной и высокотехнологичной медицинской помощи».

— Конкретно они не написали, что к этому относится, в законе о здравоохранении эти определения очень размыты. Но вполне возможно, что изменения будут касаться как раз высокотехнологичных операций, за которые идет доплата в зависимости от категории врача. Выходит, что если хочешь большую зарплату, тогда иди, учись, — рассуждает он. — Не хочешь надбавку за ВТО, работай без. А могут вообще в «добровольно-принудительном» порядке сделать ординатуру. Почему нет? Если подытожить, то закручивают гайки, чтобы ни один доктор не уехал за границу, а отрабатывал почти до 35 лет. Туда ведь не так много и поступало, а теперь туда вообще никто не рискнет пойти. Хотя еще ведь будет «вход» на определенные специальности только после ординатуры. Но вот кого это будет касаться, тоже пока что не понятно.



Об этом же говорит и коллега Владимира Дмитрий, который сейчас живет в польском Кошалине. Мужчина считает, что такое изменение не значит, что в стране резко уменьшится количество тех самых высокотехнологичных операций.

— Просто за них не будут платить, — считает он. — А доплата за ВТО составляет приличный кусок зарплаты хирургов и анестезиологов. К тому же не знаю, как обстоят дела в Минске, но в областных и районных больницах единицы проходят клиническую ординатуру. Ведь для поступления туда необходимо направление организации здравоохранения. Соответственно, добрая воля главного врача.

«Закон оценит готовность медиков „отдать на благо обществу“ пять лет жизни»

Негативное отношение к принятому закону выражает и Маргарита. Она офтальмолог, сейчас находится в Польше. Белоруска считает, что из-за нововведений может ухудшиться кадровая ситуация в белорусской медицине.

— Она без того была плачевна, а теперь будет еще хуже, — считает собеседница. — Будь я на месте нынешних абитуриентов, белорусские медуниверситеты рассматривала бы в последнюю очередь. И только с целью дальнейшей интернатуры и практики за границей. Потому что есть впечатление, что в будущем отработки затронут коллег и после интернатуры. А этот закон помимо прочего оценит реакцию медиков, их готовность «отдать на благо обществу» очередные пять лет жизни.

При этом врач уверена: мотивации идти в ординатуру такое изменение в законе не добавит.

— Это ведь дополнительное образование: если врач хочет повышать свою квалификацию, то может справиться с этим и сам, без карательных мер, — уверена она. — К сожалению, белорусская медицина сейчас живет и выживает не благодаря, а вопреки государству.

Возмущение новый закон вызывает и у хирурга одной из столичных больниц Владислава. Врач отмечает, что поскольку дополнительное обучение по хирургическим специальностям теперь будет только очным и скорее всего 4−5 лет, для медиков это значит серьезную привязку к одному месту.

— У тебя уходит 4−5 лет на стипендию ординатора, а потом еще пять лет живешь без возможности сменить место работы. И еще могут услать куда угодно — механизм распределения не прописан! — возмущается он. — Десять лет — это уж слишком, и так горизонт планирования 2−3 месяца. Наиболее ожидаемый результат: тотальный недобор в ординатуру в 2024 году.

«Нет ничего хорошего в том, чтобы попасть к врачу, который отрабатывает перед государством свою учебу через не хочу»

Педиатр Майя Терекулова, которая сейчас живет в Польше, называет поправки в закон попыткой удержать врачей в стране и сравнивает их фактически с желанием «запереть» медиков в Беларуси.

— Но есть же причины, по которым врачи уезжают, — рассуждает она. — И эти причины игнорируются руководством. Действительно, можно «запереть», заставить остаться на какое-то время. Но кто-то сбежит все равно, оборвав возможность вернуться когда-либо. Кто-то честно выплатит деньги, кто-то отработает эти годы и уедет. А кто-то останется. Но никогда поставленный в рабские условия человек не будет стараться работать лучше. И нет ничего хорошего в том, чтобы попасть к врачу, который отрабатывает перед государством свою учебу через не хочу.

В долгосрочной перспективе, считает врач, в медвузы будут идти не умные и амбициозные абитуриенты, а готовые на любые условия люди. Лишь бы учили бесплатно.

— Не желала бы я кому-либо врача с такими исходными данными, — добавляет она. — Система здравоохранения должна стать человечной по отношению к врачам и по отношению к пациентам. Но реформы — это слишком сложно для власти, которая умеет только закручивать гайки.


Кардиолог Александра, которая сейчас живет и работает в Германии, уверена, что такой закон — это вынужденная реакция государства на «неизбежно уменьшающееся количество врачей». И на тот факт, что даже после шестилетнего сложного обучения многие решают не работать по специальности.

— С одной стороны, это возможность привлечь молодое поколение в медицину. Особенно в случае семей, которые не могут позволить себе платное обучение и содержание ребенка в большом городе. С другой — необходимость удержать человека в сфере как можно дольше, — считает она. — Бросить учебу в университете без выплат невозможно — потом двухлетняя отработка. А если пойдешь в ординатуру, то потом еще плюс пять лет. В совокупности минимум семь лет врач вынужден оставаться в профессии, даже если она ему не по душе.

Александра вспоминает: на момент ее выпуска из университета обязательная отработка после бюджетного обучения составляла два года и плюс интернатура. За этот период, уверена собеседница, человек понимает, насколько работа вписывается в его жизнь.

— В это же время приходит понимание, что жить нормально и работать так, чтобы тебе нравилось, и не срываться на пациентов из-за усталости невозможно, — рассказывает она. — Либо ты работаешь на две ставки, и у тебя нет ни на что времени, либо твой супруг или родители тебя содержат. Есть еще вариант брать от пациентов взятки или ждать около трех лет, чтобы уйти работать в частный центр, где зарплата хоть немного выше. Каждый выбирает здесь свой вариант. Но именно в это время многие врачи решают уехать, чтобы улучшить качество своей жизни.