“Белорусское общество созрело для делукашенизации“

Когда активность Макея станет опасной для Лукашенко?

Нынешний глава внешнеполитического ведомства Беларуси немало времени проводит за пределами Беларуси, в том числе и на Западе. Чем вызвана такая активность Владимира Макея и долго ли будет ее терпеть официальный белорусский лидер, особенно в условиях, когда некоторые известные люди не прочь видеть его преемником нынешнего главы государства?

— В функциональные обязанности министра иностранных дел и министерства в целом входит и такая активность во внешнем мире, в том числе и поездки по миру, — отмечает политолог Валерий Карбалевич. — Когда Макея никуда не пускали, и он ездил только на Восток, это было плохо. А теперь Лукашенко и поставил перед министром иностранных дел задачу разморозить отношения с Западом, нормализовать их. И он вполне успешно ее выполняет.

Есть факт, что процесс нормализации отношений с Западом идет и довольно успешно. Белорусский парламент де-факто признали в Европе, в Минске прошла сессия Парламентской ассамблеи ОБСЕ, Беларусь является председателем Центральной европейской инициативы, в Минск ездят бесконечно делегации из Европы, так что министр справляется.

Кстати, по своим личным качествам Владимир Макей более органично смотрится как министр иностранных дел, чем как глава администрации президента. Он человек с тихим голосом, мягкими манерами, он скорее похож на дипломата, чем на жесткого администратора.

— Некоторые известные люди из демократического лагеря высказывают мнение, что Владимир Макей органично смотрелся бы как преемник Александра Лукашенко. Не навредят ли такие высказывания дальнейшей карьере нынешнего главы МИД?

— Вполне могут навредить. Мы помним судьбу премьер-министра Сергея Сидорского, которого отправили в отставку еще до инаугурации президента в 2010 году. Так что для самого Макея эти разговоры и публикации не очень приятны.

На некоторых российских интернет-ресурсах Владимира Макея обвиняют в том, что он организовывает прозападный заговор против Лукашенко. В Беларуси тоже говорят, что Макей становится очень влиятельным.

Любой высший белорусский чиновник на месте Лукашенко – это был бы шаг вперед. Потому что сегодня президентство стало жестким препятствием для серьезных реформ, экономических, внутри- и внешнеполитических ориентаций.

— В 1993-1994 годах многие думали, что хуже власти Кебича уже ничего быть не может. Не наступим ли мы на те же грабли в будущем?

— Нет, ситуация другая. В 1994 году общий настрой общества был на ту политику, которую предложил Лукашенко. Нужно обратить внимание, что из шести кандидатов в президенты 1994 года у четырех кандидатов – Лукашенко, Кебича, Дубко и Новикова – программы фактически не отличались. То есть общество было готово принять такого политика, как Лукашенко, с такой программой. Сегодня ситуация кардинально другая. Общество созрело, номенклатура созрела к изменению политики, чтобы она была более прорыночной и продемократической. И главное препятствие на этом пути — именно Лукашенко.

Сегодня мы имеем ситуацию, которая была в СССР на момент смерти Сталина, года все последователи Сталина понимали, что удержаться у власти они могут только на пути десталинизации. Сначала Берия попытался ее начать, но его расстреляли, обвинив, что он предал Сталина. Потом Маленков, потом Хрущев, то есть, каждый последующий правитель шел дальше и дальше по пути десталинизации, поскольку так требовало общество.

Так вот, сегодня белорусское общество созрело для делукашенизации.