Михаил Подоляк: «Лукашенко со страхом ждет финала этой войны»

Как на Украине в целом и на ВСУ в частности скажется потенциальное отсутствие помощи от США в ближайшие месяцы? Президентские выборы в России, которые пройдут в марте 2024-го, могут преподнести сюрпризы? Какова стратегия Лукашенко в отношении Украины? Об этом и не только мы поговорили с советником главы Офиса президента Украины Михаилом Подоляком.



— Визит Владимира Зеленского в Вашингтон не помог убедить республиканцев и разблокировать в Конгрессе решение о помощи Украине на 61 миллиард долларов. Как на стране в целом и на ВСУ в частности скажется потенциальное отсутствие помощи от США в ближайшие месяцы?

— Честно говоря, я бы не ставил так вопрос — помог или не помог разблокировать, потому что на самом деле это внутриполитическая дискуссия Соединенных Штатов. Я думаю, что они должны найти компромисс по вопросу миграционной политики между двумя партиями. Думаю, что они на такой компромисс выйдут и будет разблокировано голосование по объемному пакету помощи Украине, Израилю, Тайваню и решению вопроса по южной границе США.

На мой взгляд, наоборот, поездка господина Зеленского вернула ощущение для американских политических элит, что это за война, к каким последствиям приведет ее неправильная финализация, что такое глобальное лидерство и доминирование демократии. Это очень важный диалог, который, на мой взгляд, позитивно был воспринят представителями и республиканской, и демократической партий — конгрессменами и сенаторами.

Польза от этого визита, несомненно, в том, что это актуализация темы войны в Украине. Это первое. Второе — есть еще военные пакеты, которые США до конца года будут отправлять в Украину. Да, это не те суммы, которые нам бы хотелось получать, — имеются в виду не суммы, а непосредственно оружие. Есть увеличение поставок военной техники со стороны европейских стран, потому что как раз таки они очень точно понимают, к каким рискам ведет продолжающаяся война и непроигрыш Российской Федерации. Соответственно, наши европейские партнеры увеличивают бюджеты военной помощи для Украины. Есть третья составляющая — это дополнительные инвестиции в украинские военные производства, которые мы делаем сами или вместе с партнерами, с частными компаниями.


Конечно, мы бы хотели большей определенности, особенно в этот период войны, потому что два года — это тяжелое психоэмоциональное состояние для всех. Тем не менее я с осторожным оптимизмом смотрю на те решения, которые будут принимать страны, входящие в проукраинскую коалицию.

Несомненно, помощь в полном объеме в 2024 году Украине будет оказана. Потому что Российская Федерация открыто формирует и верстает бюджет исключительно исходя из целей под названием «война». Прямые ассигнования на войну — это более 120 миллиардов, [они идут] на убийства граждан другой страны. Наши партнеры тоже прекрасно понимают, что этому пакету военных денег Российской Федерации нужно противопоставить более-менее сбалансированный военный пакет помощи Украине.

— В ближайшие месяцы отсутствие помощи не будет влиять на Украину?

— В ближайшие недели помощь будет продолжаться. Еще раз подчеркиваю: в том числе США передают необходимые пакеты той помощи, которая нам нужна на этом этапе. Во-вторых, я бы все-таки говорил не о месяцах, а о неделях дополнительных консультаций, дискуссий на уровне республиканской и демократической партий США. В-третьих, я думаю, что в ближайшее время фундаментальное решение о необходимости разблокировать пакеты помощи для Украины и Израиля будет принято.



— Как бы вы описали стратегию Лукашенко в отношении Украины?

— Никак. У него нет стратегии. В принципе, у господина Лукашенко никогда не было никаких стратегий по отношению к соседям. У него была стратегия только по отношению к России — взять дополнительных ресурсов, которые позволяют безбедно существовать, то есть компенсировать те недостатки управленческой системы, которые он там укоренял в течение 30 лет. Стратегии по отношению к Польше, странам Балтии, Украине нет.

Есть какие-то ситуативные варианты — что-то делать, что-то заявлять. Мы вчера слышали очередное феноменальное заявление о том, что семь групп готовятся на территории Польши для захвата чего-то в Беларуси. Более нелепую информационную составляющую, чем то, что демонстрирует сегодня Беларусь, наверное, проявляет только Российская Федерация. Это архаично, это 70-е годы прошлого столетия. Это говорит о том, что ни объемного анализа событий, которые в мире происходят, ни объемной оценки возможности или невозможности сотрудничества с теми или иными странами, ни оценки собственных возможностей в Беларуси нет.

Что касается вообще войны: мне кажется, что Лукашенко просто сидит и ждет ее финала, со страхом понимая, что финал этот будет не такой, как он прогнозировал. Напомню, в начале он говорил, что война продлится три-четыре дня. Сейчас он старается минимизировать любые свои комментарии, кроме оскорбительных, и минимизировать любые свои контакты, кроме как с потенциальными гарантами сохранности его жизни в случае, скажем так, правильного финала этой войны.



— Президентские выборы в России, которые пройдут в марте 2024-го, могут преподнести сюрпризы?

— Во-первых, нет никаких президентских выборов в Российской Федерации. Это будет абсолютно комфортное для авторитария переназначение. Там нет конкурентной политической среды, там нет площадок, где будет идти острая дискуссия, социальные сети будут модерироваться.

В принципе, на мой взгляд, результат уже сформирован. Сам факт какой-то кампании — это скорее нужно для внутренней пропаганды, для того, чтобы легитимизировать дополнительно войну. Потому что есть определенное нарастающее негативное отношение к войне. Длинная война всегда будет вызывать негативные эмоции даже в авторитарных системах.

{banner_news_end}
Никаких сюрпризов, конечно же, не будет. Там будут абсолютно отсутствующие персонажи в качестве конкурентов — те, которые не получат никаких ресурсов, электоральной возможности и площадок для ведения избирательных кампаний. Потому что, собственно, избирательной кампании не будет.

Имеет ли это какое-то отношение к демократии? Конечно, нет. Будет ли признан легитимным Путин? Скорее всего, нет. Будут ли де-факто его воспринимать как лидера? Да, как любого авторитария. Мы видим, что есть авторитарные лидеры в других странах, которые имеют возможность ездить по тем или иным государствам, проводить какую-то агитационную работу и так далее. Путин будет восприниматься демократическими странами как абсолютно нелегитимный авторитарий, который не имеет никакого отношения к демократии как к форме управления.