Майкл Наки: «Если история с Путиным еще какая-то интригующая, то с Лукашенко все понятно»

Журналист и политолог — о роли репрессий и формуле падения диктаторских режимов.

— Репрессии, даже сталинские, нужны не для того, чтобы загнобить как можно больше людей. Они нужны для того, чтобы повысить для каждого отдельно взятого человека цену его высказываний или действий, — объяснил Майкл Наки в эфире канала Л*мпа. — Маховик репрессий раскручивается не тогда, когда это приходит в голову диктатору, а когда цена, с точки зрения власти, перестает быть достаточно высокой.

На самом деле, это замкнутый и очень порочный круг. Когда увеличивают репрессии, соответственно, людей, готовых хоть на что-то, там, на антивоенный пост, становится меньше, потому что риски повысились.

Но в момент, когда ты за пост в твиттере и за, условно, убийство военного получаешь равные сроки, для тебя уже нет большой разницы с точки зрения рисков.




Не действовала она только у Сталина, мы не увидели там какого-то большого и радикального ответа со стороны общества. Но там есть искажение в виде Великой отечественной войны, потому что, когда она началась, стало как-то сложно и с диктатором бороться, и с армией, которая приходит и убивает.

За счет этого произошло какое-никакое единение, и эти бесчеловечные репрессии немного снизили свой запал, и Сталин на этом драйвере существовал и после войны. Тем более что большое количество молодых людей, а именно они, как правило, драйверы радикального сопротивления, погибли.

Поэтому сейчас, мне кажется, репрессии (в России) будут нарастать. Ответно реакция тоже будет нарастать, и это продолжится до падения режима.

Потому что в какой-то момент диктатор загоняет себя в ловушку, из которой у него нет выхода.



Если ты отматываешь назад, снижая накал репрессий, то увеличивается количество недовольных людей. Это такая ловушка, из которой выхода особо нет, — подчеркнул политолог.

Сценарий по описанной формуле он считает вполне реальным для современной России, также высказывает свои предположения относительно конца диктатуры в Беларуси.

— Сейчас у Путина очень мало «escape-опций», то есть как бы он мог выйти из всего этого. Когда он только начал вторжение, еще первые недели, примерно до Бучи, когда еще собирались переговорные группы, у него было какое-то количество опций, что называется «вернуть все к 23 февраля».

Но чем больше он делает, тем меньше у него таких возможностей. Последняя точка, которая этому очень сильно помешает, это ордер МУС. Он уже технически делает невозможным это возвращение.



Ведь все знают, чем все закончится. Потому что не может устоять такой колосс на глиняных ногах: с несамостоятельной экономикой, без международной поддержки, в полной изоляции, с коррумпированной не очень боеспособной армией, с абсолютно отрицательным отбором среди функционеров.

Он не может выдержать долго. Но падая, он захватывает с собой в бездну все больше и больше людей.

А конец Лукашенко случится моментально, прямо быстро. Он не сможет долго держаться. Если история с Путиным еще какая-то интригующая, то с Лукашенко все становится понятно, как только Путин оказывается не у власти, — полагает Майкл Наки.