«Вначале у Лукашенко было представление о действительности, а потом начался какой-то цирк с конями»
Инга Хрущева. Кадр из видео
Как утверждает Инга Хрущева, в 1994 году она голосовала за Станислава Шушкевича. Она училась в БГУ и знала этого человека. Хрущева утверждает, что на то время ее политика не интересовала. Журналистка занималась в молодежной редакции телевидения другими программами. При этом активно писала о Позняке, Белорусском народном фронте.
Позже она вошла в журналистский пул избранного президента.
«Сначала мне было интересно. Нам казалось, что это будет какое-то независимое телевидение. Что ты свидетель событий. Потом, как ушел Ельцин, стало понятно, что произошла подмена понятий. Он вытащил назначенца Путина», — вспоминает Инга Хрущева.
Известность журналистка получила благодаря своему эмоциональному репортажу с Чернобыльского шляха 1996 года.
«Я присутствовала на этом митинге. Мы стояли между митингующими и ОМОНом. Я там была и получила тумаков. Меня удивило то, что в первых рядах шли украинцы — УНА-УНСО. На том митинге нам сломали камеру. Это эмоционально повлияло на текст репортажа. Мы получили дубиной. Нам отломали видоискатель, надавали по плечам. Трудно вспомнить, кто бил. Более поздний текст был написан на эмоциях».
Как менялся образ Лукашенко в СМИ
Знакомство с Лукашенко произошло случайно. Инга Хрущева была одна в редакции и ее направили на освещение посещения первым лицом камвольного комбината.
«Он восхищенно смотрел на женщин, полностью стремился вникнуть в проблемы, он был там, в моменте, на самом деле. В тот первый визит, который я видела, он казался каким-то своим. И женщины его там чуть ли не в кольцо схватили. Он их слушал, старался им помочь. Складывалось такое впечатление, что он вполне живет проблемами того предприятия, куда он приехал, и хочет им помочь. Меня поразило, что он делал это искренне», — вспоминает журналистка.
Инга Хрущева сравнивает поездки Лукашенко в первые годы его власти и позже. Она уверена, что начиная с 2000-х годов они стали подвергаться режиссуре, появились люди, который на своих должностях отвечали за организацию поездок.
«Их появлялось все больше и больше. Кроме ответственных за прием на местах, были люди со стороны администрации. Раньше, когда он только начинал свою карьеру, таких было гораздо меньше. Потом это количество разрасталось и буквально из исполкомов, других учреждений появлялись эти люди, которые готовили какие-то сцены пыли в глаза».
Хрущева замечает, что Лукашенко любил встречаться с людьми. Но со временем на них стали присутствовать спецслужбы.
«Много людей приходило, создавалась картинка, что он разговаривает с народом. И вот однажды Андрей Утюрин откуда-то привел людей, похожих на нынешних губоповцев. Создавалось впечатление, что это какие-то не простые граждане. И несколько этих мужиков были в простой одежде, но забыли снять бейджики.
Эти «народные сцены» напоминали какой-то спектакль. Раньше это были настоящие люди. Он имел обратную связь. У него было представление о действительности, которая есть в Беларуси, полученное от самих людей. А потом начался какой-то цирк с конями», — отмечает Хрущева.
Эти «народные сцены» напоминали какой-то спектакль. Раньше это были настоящие люди. Он имел обратную связь. У него было представление о действительности, которая есть в Беларуси, полученное от самих людей. А потом начался какой-то цирк с конями», — отмечает Хрущева.
Инга Хрущева вспоминает, что в самом начале не было никаких запретов на съемки Лукашенко. Его можно было снимать со всех сторон. Запрет не снимать сзади появился, когда его пресс-службу возглавила Наталья Петкевич.
«Я пропустила момент появление Петкевич, так как была в декрете. Когда я уходила в декрет, то службу возглавлял Николай Борисевич, который позже работал в МИД. А когда я уже вышла, была Петкевич. И это был другой мир. Стало как-то грустно. До этого были либеральные времена. А когда я вернулась, появилось ощущение, что он уже не играет той роли, которую играл в конце 1990-х-начале 2000-х. Появилось много сотрудников, которые делали картинку. Нам стали выдавать вопросы. Если в начале 1990-х журналисты приезжали за час-полтора, проходили досмотр и ждали приезда, то потом надо было приезжать за 2-3 часа. Там все определяла Петкевич. Ты сидел в ожидании неизвестно чего».
Инга Хрущева раскрыла кухню подготовки вопросов. За несколько недель до поездки Петкевич предлагала журналистам предоставить свои вопросы, которые они планируют задать во время подхода Лукашенко. Петкевич эти вопросы могла оставлять в том виде, как их подали. Из вопросов и составлялся подход. Таким образом Лукашенко был подготовлен. Иногда Петкевич накануне давала журналистам вопросы из подготовленного списка.
Журналистка рассказала о случае отлучения от президентского пула из-за привычки задавать свои вопросы.
«Когда я вышла из декрета, была какая-то пресс-конференция с российским журналистами, и вот тогда впервые Петкевич мне дала вопрос. Это была бумажка с вопросом. Вы могли бы не учить его, как стихотворение. Но общий смысл ты должен был озвучить. Я не поняла этого тогда и задала свой вопрос исходя из контекста этой конференции. Он отвечал. Было видно, что он не подготовлен к такому. После сразу подошла Петкевич и, как владычица вселенной, начала рассказывать, какие сейчас правила. И я должна им подчиняться. Я доехала до редакции, и там мне сказали, что Петкевич позвонила, и мне не надо пока ездить. У меня стало много свободного времени. Для меня это был подарок. У меня, наконец, было свободное время. Через какое-то время, возможно через полгода, меня вернули».
Инга Хрущева согласна с мнением, что сегодня из Лукашенко делают какую-то куклу всеми механизмами, которые позволяет Adobe. И у него не все хорошо со здоровьем:
«Сейчас это происходит потому, что им нужно создать картинку и показать, что он здоров, у него все хорошо, он хорошо выглядит. Но разговоры об инсультах, инфарктах, болезнях. Их задача — убедить, что у Лукашенко все хорошо.
А вот когда он был в Зимбабве, его снимали другие журналисты. На снимке зимбамбийского фотокора он стоит такой, какой есть. Это дед, который уже расплылся, жирный. А на видео он тянет ногу. Они дают кусок реального видео. Он в плохом состоянии здоровья. Как бы не старались накинуть скин-тон. Когда кидаешь в Adobe картинку, видно, что была обработка. Инженерам на телевидении сейчас нужно работать над лицом».
А вот когда он был в Зимбабве, его снимали другие журналисты. На снимке зимбамбийского фотокора он стоит такой, какой есть. Это дед, который уже расплылся, жирный. А на видео он тянет ногу. Они дают кусок реального видео. Он в плохом состоянии здоровья. Как бы не старались накинуть скин-тон. Когда кидаешь в Adobe картинку, видно, что была обработка. Инженерам на телевидении сейчас нужно работать над лицом».
Спортсмены и политика
По мнению Хрущевой, спортсменам в 2020 году нужно было какую-то сторону занять. Но больше всех ее поразила Домрачева: «После того, когда избили ее брата, она никакого мнения не высказала. Я не могу объяснить, почему».
По мнению Хрущевой, в спорте произошла какая-то деградация. В этом есть вина и самих спортсменов:
«Им не интересны те события, что происходят. Это человеческие черты. Если они есть, ты можешь высказать свою позицию, как это сделала Надежда Остапчук. Спортсмен Недосеков — результат деградации. Мы с ним записывали сюжет накануне Европейских игр. Он был мотивирован спортом и не высказывался на политические темы. Потом мне было странно, что он начал этим заниматься».
Инга Хрущева считает, что фраза «Спорт вне политики» совершенно не соответствует действительности:
«Спорт никогда не был вне политики. Он всегда использовался политиками. Мне кажется, что это выражение придумано в советские времена. А тогда как раз спортсменов и использовали в политических ц
елях».Лукашенко и спорт
Одержимость Лукашенко спортом Инга Хрущева объясняет тем, что он, фактически не имея к результатам спортсменов никакого отношения, получает политические дивиденды:
«Это то единственное положительное, для чего он ничего не делает. Домрачева или кто-то другой завоевывает медали, приносит славу. А он стоит при событии, ничего в это не вкладывая. Власть — это болезнь. И тебе хочется, чтобы все тебя знали, все о тебе говорили. А спорт дает такую возможность. Это информационный повод напомнить о себе».
{banner_news_end}
По мнению Хрущевой, вначале Лукашенко сделал много для спорта. В определенный момент он способствовал этому развитию. Но вовремя не смог остановиться:
«Ты возбудил это дело, но потом отдай в руки профессионалу. Хороший пример — БАТЭ. Кажется, он туда мало лез. И как-то у БАТЭ все получилось. А хоккей — это пример того, что лучше дать профессионалам».
Уход в спортивную редакцию и возвращение к пропаганде в 2010 году
По своей первой профессии Инга Хрущева легкоатлетка. Она занималась спринтом. Сначала бегала на 100 и 200 метров. Позже, после травмы, более длинные дистанции — 200 и 400 метров. Окончила Витебское училище олимпийского резерва.
«Это то, что мне нравится, чем я жила много лет. Я хотела заниматься спортивной тематикой. Поиск своего пути долго шел. Меня с облегчением отпустили. Еще на первом курсе, когда я пришла на телевидение, я пошла в спортивную редакцию. Но там не было мест. Поэтому я оказалась в молодежной редакции. Но генеральной линией было заниматься спортивной журналистикой».
Однако в 2010 году она снова появилась на экранах в новостях. Хрущева объясняет это тем, что верила в Лукашенко.
«Лукашенко тогда, перед избирательной кампанией, выбирал европейский путь. В 2010 году оппозиционные кандидаты стремились найти единого кандидата и долго договаривались. Внутри этой коалиции происходили не совсем понятные мне вещи. Все шло к тому, что европейское лобби готовило для Лукашенко добровольный путь в Европу. Было много свидетельств того, что будет какое-то потепление в отношениях с Европой. Это во всем чувствовалось. У меня была вера в европейский путь Беларуси. К этому все шло. Но потом, после Площади, родилась мысль, что надо уходить».
Инга Хрущева согласна, что вместе с другими занималась имиджем Лукашенко, пропагандой. Но объясняет свою позицию в 1990-х тем, что искренне верила президенту.
«Ты молод и страстен. У тебя одно отношение к событиям. Потом начинаешь понимать, что тебе не нравится, делать какие-то выводы для себя. Для кого-то это эволюция, для кого-то — деградация. Мы работали на изломе истории и еще не знали, кто такой Лукашенко. Казалось, что этот человек принесет Беларуси добро. За 29 лет уже можно разобраться, что это за человек. В 96-м году я не знала о Лукашенко ничего».
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Дорогие читатели, не имея ресурсов на модерацию и учитывая нюансы белорусского законодательства, мы решили отключить комментарии. Но присоединяйтесь к обсуждениям в наших сообществах в соцсетях! Мы есть на Facebook, «ВКонтакте», Twitter и Одноклассники
