Григорьев: «В России – Террор 2.0»
Публицист – о событиях этих месяцев и последних дней.
– Тьма сгущается на всех фронтах, – пишет Игорь Григорьев. – Кременчуг, Одесса. Бьют прямой наводкой. Крови пустили – хватит на доброе море.
Моя одесская подруга пишет, что тревоги стали такими частыми, что если их соблюдать, можно не вылезать из подвала. В России – Террор 2.0. Это когда не расстреливают, как в 30-е, и не упрятывают в психушки, как в 70-е, а просто выживают из страны. Гуманно, по-вегански лишают родины.
![Григорьев: «В России – Террор 2.0»]()
Лучшие места, раскрашенные лучшими людьми, пустеют. Их занимают бездарности, никчемности, приспособленцы, пройдохи и жулики.
Наблюдать за этим захватывающим дух смертельным аттракционом все равно, что следить за потоплением «Титаника», по палубам которого расставлены камеры наблюдения: страшно, но глаз не оторвать.
В ресторанах все еще искрится шампанское и лоснится икра, в курительных комнатах режутся в карты. Пассажирам объясняют, что ничего страшного не происходит – корабль ударился о небольшой кусок льда и идет дальше.
И вот отчалили первые спасательные шлюпки, на шлюпочной палубе нервно толпятся люди в ожидании эвакуации, но лодок больше нет.
Судовой оркестр играет «Ближе, Господь, к Тебе».
По одну линию фронта бьют праздничные фейерверки, по другую – ониксы, кинжалы, химарсы и байрактары.
Бездна, пугающая все живое, спускается с небес.
Инстинкт подсказывает: чтобы ты не увидел, не удивляйся, не пугайся и не шевелись. Наступает время-цугцванг.
– Тьма сгущается на всех фронтах, – пишет Игорь Григорьев. – Кременчуг, Одесса. Бьют прямой наводкой. Крови пустили – хватит на доброе море.
Моя одесская подруга пишет, что тревоги стали такими частыми, что если их соблюдать, можно не вылезать из подвала. В России – Террор 2.0. Это когда не расстреливают, как в 30-е, и не упрятывают в психушки, как в 70-е, а просто выживают из страны. Гуманно, по-вегански лишают родины.
Отрицательный отбор начал свой обратный отсчет. Самые яркие, самые одаренные, самые прогрессивные выдворяются вон.
Лучшие места, раскрашенные лучшими людьми, пустеют. Их занимают бездарности, никчемности, приспособленцы, пройдохи и жулики.
Наблюдать за этим захватывающим дух смертельным аттракционом все равно, что следить за потоплением «Титаника», по палубам которого расставлены камеры наблюдения: страшно, но глаз не оторвать.
В ресторанах все еще искрится шампанское и лоснится икра, в курительных комнатах режутся в карты. Пассажирам объясняют, что ничего страшного не происходит – корабль ударился о небольшой кусок льда и идет дальше.
И вот отчалили первые спасательные шлюпки, на шлюпочной палубе нервно толпятся люди в ожидании эвакуации, но лодок больше нет.
Судовой оркестр играет «Ближе, Господь, к Тебе».
По одну линию фронта бьют праздничные фейерверки, по другую – ониксы, кинжалы, химарсы и байрактары.
Бездна, пугающая все живое, спускается с небес.
Инстинкт подсказывает: чтобы ты не увидел, не удивляйся, не пугайся и не шевелись. Наступает время-цугцванг.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Дорогие читатели, не имея ресурсов на модерацию и учитывая нюансы белорусского законодательства, мы решили отключить комментарии. Но присоединяйтесь к обсуждениям в наших сообществах в соцсетях! Мы есть на Facebook, «ВКонтакте», Twitter и Одноклассники
