“Она умерла за полдня“. Врач Минской “четверки“ о том, что запрещено говорить

Ложь в эпикризах, нехватка специальной одежды, отсутствие тестирования на коронавирус среди врачей. Belsat.eu познакомился с врачом минской 4-ой городской клинической больницы, которая на условиях анонимности рассказала о работе во время эпидемии.

- Людям, инфицированным коронавирусом, могут поставить диагноз пневмония?

- К нам привезли одну женщину из другой больницы, сразу в реанимацию в тяжелом состоянии. Через полдня она умерла.

В эпикризе написали «пневмония», но через знакомых врачей я узнала, что два теста на коронавирус у нее были положительные и только один негативный. Но в итоге они написали пневмонию. Ей было 72 года.

23 марта она поступила вечером, 24 марта в 10:00 уже умерла. Женщина приехала из Вильнюса. У каждого есть какие-то хронические болезни, но этот вирус убивает иммунитет, угнетает функцию легких, и эта пневмония очень быстротечная и очень быстро берет человека. Если пневмония обычная, бактериальная, можно дома неделю полежать, и такой симптоматики не будет. А в этом случае, согласно описанию больных, они на второй день чувствовали, что не могут дышать, будто им нажали ногой на грудь. Просто сгорают. Еще одна женщина была 83-летняя, приехала из Парижа. Ей также написали диагноз «пневмония».



Был также мужчина, 14-15 марта. У него брали мазок и нашли свиной грипп, COVID не нашли. 57 лет ему было, он умер. Но у него были патологии, сахарный диабет.

- Как думаете, это указ Минздрава – не ставить диагноза COVID-19?

- Да. Врач ничего не скрывает. Он пишет то, что видит. Нет причины скрывать. Однако есть классификация, которой они не пишут, так как это запрет сверху. Согласно Международной классификации болезней (МКБ), есть шифрование, и каждая болезнь имеет свою градацию по МКБ: обычно буква английского алфавита и цифры. И для коронавируса существует своя градация: смерть связана с коронавирусом, например, или смерть в результате осложнений из-за коронавируса. И я знаю точно, что есть случаи соответственно Международной классификации болезней, которых у нас не пишут.

Теперь только все начинается. Не знаю, когда будет пик. Может, в середине апреля-начале мая.

Но у нас будет очень много смертей, и они не смогут молчать. Многие врачи уже не молчат. Поэтому моральное давление и неудовлетворенность растет из-за того, что вынуждены обманывать близких людей умерших.

Начнем с самого начала. Что изменилось в течение последнего месяца в вашей работе?

Технически ничего не изменилось, та же самая работа, но условия другие. Мы сейчас работаем в костюмах. Мы изолированы, не можем выходить из корпуса. Пока не отработаешь, не сходишь в душ, тебя не выпустят. Мы в течение дня должны быть в специальной одежде: костюм, бахилы, шапка, очки, респиратор, перчатки. После работы костюмов мы не выбрасываем, они многоразового применения, хоть он и должен быть одноразовым.



Весь корпус терапии, а это 4 этажа, переоборудовали под пациентов с подозрением на COVID-19. Все отделения кроме пульмонологии расформировали. Часть пожилых людей с проблемами сердца, например, перевезли в кардиологию.

Правда ли, что врачи, работающие с пациентами с COVID-19, подписывают документы о неразглашении информации?



Я о таком не слышала. Мы не подписывали такого, только согласие, что соглашаемся работать в условиях пандемии с контактными лицами 1-2-го уровня. Про другие отделения тоже не слышали. Может, это касается врачей, работающих в инфекционной больнице.

- Теперь у вас есть пациенты с COVID?

- Их очень быстро забирают. Вчера было несколько, одному мужчине стало плохо, его завезли в реанимацию. Очень быстро приехал бокс, и его забрали в инфекционную больницу. Но у нас пациенты лежат и по два человека в комнате. Выходит, что второй в зоне риска, так как он с ним контактировал. В целом результат теста на COVID нескоро приходит, человек может ждать сутки. И эти сутки он с кем-то контактирует в отделении.


В каждом отделении у нас 55-60 кроватей. То есть 275 человек плюс реанимация. Всего около 300 человек. И корпус уже полностью заполнен. 22 марта к нам привезли первых двух женщин, они приехали из Польши и США. И больница уже в течение недели была полностью заполнена, больше никого не принимают. Мы работаем только на обслуживание тех, кто лежит сейчас. Пока никого не выписали. В течение недели в инфекционку вывезли около 15 человек, а может и больше.

- Вам страшно работать?

- Когда работаешь в таком темпе, то нет времени подумать. Конечно, страшно, даже не за себя, а за близких людей, чтобы их не заразить. Могут закрыть в больнице.



Слышали ли вы, что в Копыльском районе больницу полностью закрыли, и теперь врачи 14 дней должны в ней жить?

Нам заведующая сказала, что если кто-то из персонала заболеет, то нас закроют. Но на практике у нас были зараженные, но никого не закрыли. Может, не хотят подтверждать, что они есть. Людей вывозят, они не говорят, где конкретно обнаружили. Мы все этого боимся и ждем, но пока без карантина.

- Но у вас есть условия, если это случится, и придется дальше работать и жить на работе?

- Нам сказали, что на 8-м этаже комната отдыха, и там сделают, но где спать – непонятно. У нас много людей работает. Я думаю, нас закроют, и будем спать в своих отделениях.

- Родным вы говорили о такой возможности? Как они реагируют?

Да. Парень сказал, что если надо, то надо. Бабушке не говорила. Мама переживает, конечно, но не показывает этого. Нельзя показывать близким, что переживаешь. Я говорю, что все будет хорошо.

- Какие в среднем зарплаты врачей в 4-й больнице?

- Средняя-BR 950-1000. Это ставка. 7 дежурств в месяц.

- Обещали ли вам премии?

- Да, нам говорили, что есть такой приказ, как будет все организовано, что будет от 20 до 100% от оклада, но не очень понимаю, как это будут делать. Поэтому не знаю, как будет на самом деле.



- Какие настроения вообще в коллективе и среди врачей, которые в группе риска?

- Пенсионного возраста у нас работает только несколько человек. В целом все спокойны, но всех раздражает ложь, которую приводит Минздрав, их статистика, что все от всех скрывают. Все в шоке от политики, от происходящего, как стараются манипулировать.

- Как они манипулируют информацией? Почему они сначала говорят, что было обнаружено, после – нет? Как это работает с тестами?

- Они считают, что чтобы подтвердить отсутствие или наличие вируса, нужно сделать три теста. Что все три должны быть отрицательные. Бывает, что два теста положительные и один отрицательный. То есть сначала пишут правду, а после карточки стирают, как было с актером, которому записали пневмонию неизвестной этиологии. Как такое возможно, если у него брали мазок?

Пока власти не скажут правды о заболевших и умерших, люди дальше будут ходить на шашлыки, в клубы, вести себя, будто это их не касается.

- Насколько больше стало людей с пневмонией, чем в прошлом году?

- Я сказала бы, что раза в 2-3 точно. Например, в отделении пневмологии 55 человек. Обычно половина из них с пневмонией, половина – бронхиальная астма. Сейчас все – пневмония.

- Сколько мазков берут ежедневно?

- У нас брали у каждого, кто поступал, то есть около 290 штук.

- Есть ли вероятность, что мазки теряются?

- Может, если мазки неподписанные.

- Защищены ли сами врачи?

- У врачей еще никто не брал мазков. Есть приказ, что если даже мы заразимся, нас не госпитализируют. Если не будет симптоматики или легкая, то нужно будет работать. Почему? Ведь некому будет работать. Но нас не обеспечивают нужными вещами, говорят, что нет – и все.

Пришлось покупать самим респираторы и костюм, малярный комбинезон. В реанимации вообще нет ни костюмов, ничего. Мне кажется, что большинство врачей переболеет.



И говорить о них, что они не соблюдают мер безопасности, – это как плевок в лицо. Остается только мыть руки. А руки после 24 часов и длительного мытья антисептиками выглядят как шершавые доски. А от кварцевых ламп были ожоги сетчатки, ведь нам выдают пластиковые очки, они не защищают от ультрафиолета.

По данным Минздрава, в стране 304 больных COVID-19, умерли 4 человека.