Лукашенко наносит превентивный удар

Лукашенко сошелся в жесткой словесной перепалке с Путиным, обсуждая цены на газ для Беларуси. Но в итоге попросил прощения «у хозяина».

Самым ярким моментом саммита ЕАЭС, который прошел 6 декабря в Санкт-Петербурге, стала словесная перепалка Лукашенко и Путина по поводу цены на газ, поставляемого в Беларусь. До сих пор не озвучены конкретные договоренности, достигнутые на саммите (если вообще достигнуты).

«Cамое главное, о чем мы договаривались, создавая нашу единую экономику, что все субъекты хозяйствования и наши люди будут иметь равные условия. Если таких равных условий нет, то нет и союза", - подчеркнул Лукашенко.

Какой смысл белорусский руководитель вложил в этот пассаж?

Предварительные итоги саммита "Белорусскому партизану" комментируют экономист Лев Марголин и политолог Валерий Карбалевич.


Лев Марголин: Россия прекрасно понимает: союзника придется поддержать


- Давайте подождем оценки самого Лукашенко, который озвучивает все результаты – и положительные, и отрицательные – буквально в течение дня-двух.

В пикировке руководителей Беларуси и России я бы обратил внимание на такую деталь: Лукашенко выступил открыто, а Путин перевел дискуссию в закрытый формат - давайте пообщаемся, но после ухода журналистов. Это обстоятельство ярко иллюстрирует подходы Беларуси и России к обсуждению экономических вопросов.

Беларусь ведь сама подписала соглашение, по которому единый рынок газа и нефти должен сложиться до 2025 года. Но ситуация в экономике усугубляется, и Россия прекрасно понимает, что надо каким-то образом союзника поддержать. А вот каким именно образом – думаю, в ближайшее время и узнаем.

- Фраза Лукашенко «Нет равных условий- нет союза» брошена в сердцах или с подтекстом?

- Думаю, фраза сформулирована сознательно, а понимать ее можно двояко.

Можно понимать ее в будущем времени: не будет равных условий – не будет и союза, потому что нам такой союз не нужен. Но читается и второй вариант: пока нет равных условий, то де-факто нет и никакого союза – без угрозы в подтексте. Думаю, это домашняя заготовка Лукашенко.

- Удалось ли Лукашенко сегодня что-то выторговать у России?

- Конкретные договоренности не озвучены. Успешность может быть разная, например, конкретные договоренности. С другой стороны, Пу н мог сказать Лукашенко: не пыли, все вопросы порешаем – и это Лукашенко будет воспринимать как конкретный исход переговоров.

Надо понимать, что в сегодняшней ситуации для Лукашенко будет положительным любой исход переговоров, в ходе которых он выторгует что-нибудь дополнительное к тому, что уже есть. Лукашенко говорил про тарифы на прокачку газа, но промолчал, что сам газ для Беларуси дороже, чем в Смоленской области. Действительно, Путин сам сказал: 127 долларов за тысячу кубометров газа больше, чем в Смоленской области, но дешевле, чем для Германии. Как на военном плацдарме: любой захваченный километр (или даже метр) имеет значение.


Валерий Карбалевич: Лукашенко наносит превентивный удар, чтобы упредить Россию?

- Делать выводы рано, потому что до конца непонятна даже повестка дня саммита: обнародован только кусок спора Лукашенко и Путина, причем публичного спора, после которого переговоры продолжались в закрытом формате.

- Публичный спор двух руководителей свидетельствует о серьезных проблемах внутри ЕАЭС?

- Проблема, которую вспомнил Лукашенко, старая, он постоянно обращается к ней. Можно сказать, это вечный спор внутри ЕАЭС. Проблем в союзе очень много, и одна из них – подписанные соглашения не действуют, как сказал Лукашенко. В союз объединились авторитарные режимы, которые к праву относятся легкомысленно; если внутри каждой страны не соблюдаются законы и правила, как они могут делать это в международной политике? Вопрос только в том, почему Лукашенко в присутствии журналистов поднял эту проблему. Путину это не понравилось, потому что он считает, что такие проблемы лучше обсуждать в кулуарах. Вот самый интересный момент всего саммита.

- Как вы поняли пассаж Лукашенко «Нет равных условий – нет союза»?

- Это давнее требование белорусской стороны, сколько существует «Союзное государство», столько Лукашенко и выдвигает этот тезис, не говоря уже об Евразийском экономическом союзе. Таким образом давит на Россию, предлагая перейти на озвученные условия. Лукашенко выглядит не как проситель, который добивается от России неких льгот, а как законник, как человек, стоящий на защите закона. Мол, что за союз, если нет равных условий? Его позиция выглядит благородной, и его сложно обвинить в том, что он просит у России льготы. Возможно, Лукашенко располагает кулуарной информацией, что Россия хочет перейти на равные условия не в 2025 году, как закреплено в соглашении, а позже. Возможно, Лукашенко наносит превентивный удар, чтобы упредить Россию.