Дебаты кандидатов на БТ: а может, зря не пришел Лукашенко?
Кандидатские дебаты президентской кампании 2015 года оказались на порядок менее зрелищными, чем пять лет назад. Ныне в прямом эфире 3 октября прозвучало слишком много округлых общих слов о том, что белорусам лучше быть здоровыми и богатыми, чем бедными и больными.
Лишь активистка кампании «Говори правду» Татьяна Короткевич местами достаточно резко критиковала нынешнюю власть, которая «осталась в 90-х как в лицах, так и в подходах».
А вот атаман Николай Улахович, назвавший сам себя серьезным хозяйственником, тревожился рефреном, как бы «нацпатриоты» не устроили в Беларуси бучу на манер украинской.
Сын же и партийный заместитель кандидата Сергея Гайдукевича — Олег, пришедший в студию как доверенное лицо, казалось, был озабочен не столько продвижением программы Гайдукевича-старшего, лидера либеральных демократов, сколько дискредитацией Короткевич. Мол, ее лозунг мирных перемен — только ширма, за ней прячутся коварные замыслы все той же деструктивной оппозиции, которая жаждет и у нас учинить аналог Майдана.
Команда Короткевич избрала не те мишени
Этой антимайданной риторикой Улахович и Гайдукевич-младший составили удивительный унисон. Равно как и настойчивыми призывами к электорату дружно прийти на участки 11 октября при полной уверенности, что каждый голос будет учтен.
Лишь Короткевич намекнула на возможные фальсификации (упаковав их в понятие «непрозрачный подсчет».
Короткевич довольно бойко проговорила вступительный и заключительный монологи, предусмотренные регламентом. Тут все заготовки сработали. А вот право задать вопросы оппонентам она (или ее команда) использовала плохо.
Например, Гайдукевичу-старшему было предложено объяснить, почему не пришел на дебаты его отец-кандидат. Да, оправдание выглядело неуклюже: мол, тот вживую встречается с людьми в Гомеле, а это важнее всего (при том что аудитория БТ в тысячи раз больше). Равно как неуклюже оправдывался Улахович за то, что некогда назвал белорусского классика Максима Богдановича польским поэтом (лично я подозреваю, что просто перепутал с Адамом Мицкевичем).
В конце концов атаман прямолинейно заверил, что любит белорусскую культуру, после чего наседать на него было бы совсем глупо.
Ошибка команды Короткевич в том, что, готовя вопросы, сместили фокус на ляпы кандидатов, которые абсолютно не делают погоды в нынешней кампании.
И демагогом надо уметь быть
Да, а почему Лукашенко не пришел, равно как и не использовал ранее лимит эфирного времени на программные монологи?
В частности, чисто психологически многолетнему правителю страны не хочется выглядеть лишь «одним из». Он предпочитает те форматы, в которых по определению, по амплуа величественно парит над мелкими фигурками, — форматы типа прошедшей днем ранее «Молитвы за Беларусь».
Впрочем, по ходу дебатов у меня мелькала мысль, за которую противники режима могут съесть с потрохами. Переломи Лукашенко себя и приди в студию — скорее всего, разделал бы всех под орех.
Да, он большой демагог, но при этом умеет формулировать остро, конкретно, афористично, гибко реагировать на вопросы и реплики, наносить кинжальные полемические удары. В 1994 году именно так он разделал на дебатах своего главного соперника — тогдашнего премьера Вячеслава Кебича.
«Плыли» на элементарных вопросах
В речах же всех участников этих дебатов был слишком велик процент шелухи. И почти не было фокусировки на нуждах того самого простого человека, который составляет массу электората. Больше говорили о поддержке бизнеса, который, по мнению работяг, и так не бедствует.
И труднее всего давались гостям студии экспромты. Ведущий был вынужден раз за разом возвращать своих визави к сути заданных им, в общем-то, элементарных вопросов: где взять средства для структурных реформ, каков ваш интеграционный выбор?
Политическая жизнь в Беларуси деградирует
Предвижу реплику: может, Лукашенко и был сильным полемистом в 1994-м, но давно потерял форму.
Да, но и оппозиция за это время не смогла противопоставить ему разящего Цицерона — ни в мужском, ни в женском обличье.
Среди тех, кто говорит в мегафон на несанкционированных митингах, есть, конечно, неплохие ораторы, но их слышит лишь горстка людей. И главное, за их эмоциональными речами масса не видит потенциала что-то изменить в реале.
В итоге единственным, кто выкрикнул в студии «Жыве Беларусь!», по иронии судьбы оказался Гайдукевич-младший. При том что его отца оппозиция давно дружно трактует как спарринг-партнера власти.
В 2010-м оппозиционеры хоть час побыли королями в эфире БТ (что, правда, потом дорого некоторым обошлось). Нынешняя же кампания наглядно иллюстрирует деградацию политической жизни в придавленной авторитаризмом стране.
Лишь активистка кампании «Говори правду» Татьяна Короткевич местами достаточно резко критиковала нынешнюю власть, которая «осталась в 90-х как в лицах, так и в подходах».
А вот атаман Николай Улахович, назвавший сам себя серьезным хозяйственником, тревожился рефреном, как бы «нацпатриоты» не устроили в Беларуси бучу на манер украинской.
Сын же и партийный заместитель кандидата Сергея Гайдукевича — Олег, пришедший в студию как доверенное лицо, казалось, был озабочен не столько продвижением программы Гайдукевича-старшего, лидера либеральных демократов, сколько дискредитацией Короткевич. Мол, ее лозунг мирных перемен — только ширма, за ней прячутся коварные замыслы все той же деструктивной оппозиции, которая жаждет и у нас учинить аналог Майдана.
Команда Короткевич избрала не те мишени
Этой антимайданной риторикой Улахович и Гайдукевич-младший составили удивительный унисон. Равно как и настойчивыми призывами к электорату дружно прийти на участки 11 октября при полной уверенности, что каждый голос будет учтен.
Лишь Короткевич намекнула на возможные фальсификации (упаковав их в понятие «непрозрачный подсчет».
Короткевич довольно бойко проговорила вступительный и заключительный монологи, предусмотренные регламентом. Тут все заготовки сработали. А вот право задать вопросы оппонентам она (или ее команда) использовала плохо.
Например, Гайдукевичу-старшему было предложено объяснить, почему не пришел на дебаты его отец-кандидат. Да, оправдание выглядело неуклюже: мол, тот вживую встречается с людьми в Гомеле, а это важнее всего (при том что аудитория БТ в тысячи раз больше). Равно как неуклюже оправдывался Улахович за то, что некогда назвал белорусского классика Максима Богдановича польским поэтом (лично я подозреваю, что просто перепутал с Адамом Мицкевичем).
В конце концов атаман прямолинейно заверил, что любит белорусскую культуру, после чего наседать на него было бы совсем глупо.
Ошибка команды Короткевич в том, что, готовя вопросы, сместили фокус на ляпы кандидатов, которые абсолютно не делают погоды в нынешней кампании.
И демагогом надо уметь быть
Да, а почему Лукашенко не пришел, равно как и не использовал ранее лимит эфирного времени на программные монологи?
В частности, чисто психологически многолетнему правителю страны не хочется выглядеть лишь «одним из». Он предпочитает те форматы, в которых по определению, по амплуа величественно парит над мелкими фигурками, — форматы типа прошедшей днем ранее «Молитвы за Беларусь».
Впрочем, по ходу дебатов у меня мелькала мысль, за которую противники режима могут съесть с потрохами. Переломи Лукашенко себя и приди в студию — скорее всего, разделал бы всех под орех.
Да, он большой демагог, но при этом умеет формулировать остро, конкретно, афористично, гибко реагировать на вопросы и реплики, наносить кинжальные полемические удары. В 1994 году именно так он разделал на дебатах своего главного соперника — тогдашнего премьера Вячеслава Кебича.
«Плыли» на элементарных вопросах
В речах же всех участников этих дебатов был слишком велик процент шелухи. И почти не было фокусировки на нуждах того самого простого человека, который составляет массу электората. Больше говорили о поддержке бизнеса, который, по мнению работяг, и так не бедствует.
И труднее всего давались гостям студии экспромты. Ведущий был вынужден раз за разом возвращать своих визави к сути заданных им, в общем-то, элементарных вопросов: где взять средства для структурных реформ, каков ваш интеграционный выбор?
Политическая жизнь в Беларуси деградирует
Предвижу реплику: может, Лукашенко и был сильным полемистом в 1994-м, но давно потерял форму.
Да, но и оппозиция за это время не смогла противопоставить ему разящего Цицерона — ни в мужском, ни в женском обличье.
Среди тех, кто говорит в мегафон на несанкционированных митингах, есть, конечно, неплохие ораторы, но их слышит лишь горстка людей. И главное, за их эмоциональными речами масса не видит потенциала что-то изменить в реале.
В итоге единственным, кто выкрикнул в студии «Жыве Беларусь!», по иронии судьбы оказался Гайдукевич-младший. При том что его отца оппозиция давно дружно трактует как спарринг-партнера власти.
В 2010-м оппозиционеры хоть час побыли королями в эфире БТ (что, правда, потом дорого некоторым обошлось). Нынешняя же кампания наглядно иллюстрирует деградацию политической жизни в придавленной авторитаризмом стране.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Дорогие читатели, не имея ресурсов на модерацию и учитывая нюансы белорусского законодательства, мы решили отключить комментарии. Но присоединяйтесь к обсуждениям в наших сообществах в соцсетях! Мы есть на Facebook, «ВКонтакте», Twitter и Одноклассники
