Развилка Николая Статкевича

Освобождение Николая Статкевича внесло сумятицу в ряды по крайней мере части оппозиции. Многие планы строились с учетом ситуации «Беларусь с политзаключенными».

Уж насколько они были действенными — это отдельный вопрос, но они были по крайней мере идеологически обоснованными: аморально участвовать в выборах, когда за решеткой остаются люди, попавшие туда за свои убеждения. С этим и раньше можно было поспорить, но концепт был налицо. И сплыл.

О чем сказал сразу после освобождения и сам Статкевич. По его словам, пока он сидел, у него был план делегитимизации выборов, а Лукашенко его поломал, «выгнав» политзека на волю. Теперь тому же Статкевичу придется предлагать оппозиции что-то новое.

Начал он с того, что отвесил легкие плюхи коллегам по оппозиции, причем разным. На вокзале заявил, что «не имеет смысла бойкот слабаков, которые не собрали подписи» (дружеское рукопожатие с Анатолием Лебедько и Сергеем Калякиным), а на следующий день сказал, что в списке кандидатов, сдавших подписи на регистрации, «настоящих оппозиционеров и близко нет» (горячий привет Татьяне Короткевич). В своем праве, конечно, из-за решетки игры людей на воле выглядят, наверно, мелкими и несерьезными.

Но раздача плюх — не вариант действий, а вариантов на самом деле немного.

В принципе не исключен политический союз с Короткевич. Кандидатка избавляется от клейма спарринг-партнера Лукашенко, соглашательницы, которое на нее усиленно навешивает часть оппозиции, Статкевич получает возможность участвовать в легальном политическом процессе. Повторение его телевыступления 2010 года, но уже в качестве доверенного лица Короткевич — это было бы сильное зрелище. Такой альянс кого-то удивил бы, но политика вообще — занятие, чреватое неожиданностями.

Другой вариант — это альянс с политиками, либо выбывшими из избирательной гонки (Лебедько, Калякин) либо не участвовавшими в ней (Некляев). Однако возникает вопрос о цели. То есть составление разного рода коалиций — вещь сама по себе замечательная, единство лучше раздрая. Но в стране происходят выборы. На чей-то взгляд — «невыборы-дурыборы». Анатолий Лебедько, например, после заявления о том, что не собрал подписи, предложил остроумный, несколько постмодернистский концепт: не собрал подписи — так не очень и напрягался, поскольку выборов нет, я продолжаю свою кампанию, не попаду на БТ, опубликую свое выступление в ФБ. По формуле хиппи 60-х — они объявят войну, а на нее никто не придет. Изящно, но судя по всему не произвело должного впечатления даже на Статкевича («слабаки» — помните?). Если вчерашний политзаключенный, скрепя сердце, присоединится к этому перфомансу, это сделает его более убедительным?

Возможна и иная цель — пресловутая «делегитимизация выборов», которую Статкевич упомянул в своей первой речи на Минском вокзале. Почему-то представляю себе работягу из Климовичей, торговку из Малориты, да хоть и IT-шника из Минска, которым говорят: «Наша цель — делегитимизация выборов». Чего, родной?

Нет, в Брюселе и Вашингтоне наверно отреагируют иначе, им эта величественная стратегия, собственно говоря, и может быть адресована. Но, во-первых, при всей искушенности американских и ЕС-овских чиновников их решение насчет делегитимизации чего-либо в Беларуси зависит как раз от реакции на это начинание упомянутых персонажей из белорусских городов, поселков и деревень. Если подобная цель не воспламенит энтузиазмом последних, то не очень взволнует и обитателей зарубежных столиц.

А во-вторых, у этих самых обитателей могут быть другие планы. Они довольно долго готовили замирение с Лукашенко, исходя из множества факторов, сильно изменившихся или возникших с тех пор, как Николай Статкевич попал за решетку. Был камень преткновения в виде политзаключенных — теперь он устранен с дороги нормализации отношений. Которая нужна обеим сторонам в свете и Украины, и Путина, и экономического кризиса, который, возможно, как в 2008 году, накрывает всех, а не только Беларусь и Россию — а тут делегитимизация. Извините, не до нее.

Остается площадь, которая, кроме всего прочего, и есть один из возможных инструментов той самой делегитимизации. Но тут возникает много «но». По какому поводу? «Украли победу»? У кого? У Короткевич? Сомнительно, что она тепло поздравит с победой понятно кого, но и заявлять о том, что у нее украли причитающееся ей по праву место на Маркса, 38, она тоже вряд ли станет. Так у кого что украли? Победу у Статкевича? Сильный мотив, если предположить, что очень многие белорусы очень хотели и хотят этой победы. Это по крайней мере неочевидно. На отказ в регистрации его инициативной группы общество отреагировало огорчительно спокойно.

Ну и есть контекст, так сказать. В нынешнем году лидеры оппозиции никого на площадь не призывали не только и, возможно, не столько из страха. Белорусам достаточно включить телевизор и посмотреть по белорусскому или российскому (а хоть бы и по украинскому или польскому) телеканалу свежие репортажи с донбасского фронта. Не всегда, но по крайней мере иногда последствием Майдана становится и такое. Донбасская картинка сильно демотивирует устраивать дома нечто подобное даже людей, которые теа жалкрпеть не могут действующего правителя.

В результате может получиться не вдохновенно и даже не трагично, о. Придет на площадь пару тысяч человек, постоят и разойдутся. И цель?
Разумеется, все эти варианты — лишь формальная схема. Вопреки распространенному мнению, автор этих строк не считает, что обозреватели, аналитики и блогеры умнее политиков. Как говаривал герой рассказа Бабеля, «он — Король, а у вас на носу очки, а в душе — осень». Лично я вижу пока без очков, а насчет осени в душе — так без того. То, что политики иногда находят решение там, где его не видят люди, вооруженные только формальной логикой — это правда. И тогда они короли. Но описание наличного состояния дел — занятие по крайней мере полезное. Хотя бы для того, чтобы понять, из какой, кажущейся безвыходной, ситуации придется находить выход тем, кто хочет стать Королем.


Об авторе.

Юрий Дракохруст, обозреватель белорусской службы "Радио "Свобода". Кандидат физико-математических наук. Автор книг "Акценты свободы" (2009) и "Семь тощих лет" (2014). Лауреат премии Белорусской ассоциации журналистов за 1996 год. Журналистское кредо: не плакать, не смеяться, а понимать.