Оппозиция может остаться у разбитого корыта

Оппозиция подтвердила свою трехглавую непримиримую суть даже по отношению к модернизации с Беларусью, инициированную Европейским Союзом.

Даже в отношениях с внешними партнерами оппозиция не способна выработать единую позицию, что уж говорить о «домашних» разборках, без свидетелей?

9 апреля в Брюсселе прошла конференция по "Европейскому диалогу о модернизации для Беларуси", организованная фракцией Европейской народной партии и делегацией Европарламента по связям с Беларусью. Участвовали в конференции 110 человек.

Накануне Александр Милинкевич, Владимир Некляев и Алексей Янукевич призвали Евросоюз не играть по правилам режима, а сделать пять шагов навстречу белорусам в одностороннем порядке. Андрей Санников, который в прошлом году получил политическое убежище в Англии, назвал заявление тройки "Больше Европы для Беларуси" "легитимацией правящего режима". А лидер ОГП Анатолий Лебедько повез в Брюссель свою трехшаговую стратегию: освобождение политзаключенных и их реабилитация, проведение свободных и честных выборов, и только потом – диалог о модернизации.

А ведь еще и официальный Минск навязчиво щемится через форточку в европейский дом. К кому из них должен прислушаться Евросоюз?

"Санниковцы" против "милинкевичевцев": кто кого?

Политическая оппозиция, игнорировавшая до сих пор "Европейский диалог о модернизации для Беларуси", может остаться у разбитого корыта. Противоречия между политическими группировками "милинкевичевцев» и "санниковцев" происходят из различной трактовки модернизации.

"Только возвращение к полноценному диалогу и сотрудничеству между Беларусью и Европейским Союзом существенно расширит возможности нашей страны и общества для модернизации и построения демократического строя.

Полноценный диалог возможен только после освобождения политических заключенных, включая прекращение действия судебных решений в отношении условно осужденных и осужденных с отсрочкой исполнения приговора. Однако Европейский Союз уже сейчас может предпринять ряд шагов, которые одновременно будут способствовать большей открытости белорусского общества и проведению неотложных экономических реформ". Такое заявление накануне брюссельского саммита сделали лидеры Партии БНФ, движения "За свободу" и кампании "Говори правду".

Андрей Санников отреагировал резко:

"Свое заявление руководители трех организаций - БНФ, "Говори правду" и "За свободу" - назвали "Больше Европы для Беларуси", хотя читается оно как "Хотим легитимную диктатуру". Именно эта цель стоит за всеми словесными упражнениями.

Потребуйте незамедлительного освобождения всех 13-ти политзаключенных и до их освобождения прекратите все отношения с диктатурой, приостановите торговлю нефтепродуктами и импорт калийных удобрений, заморозьте банковские счета, не принимайте эмиссаров диктатуры и не отправляйте своих. Поверьте, это сработает, если вы действительно хотите помочь освобождению политзаключенных".

Позиции – прямо противоположные.

"Темой диалога должен стать вопрос демократизации Беларуси. Коллеги, которых представляет Ивашкевич, говорят: нужно усилить давление с Запада, и все демократизируется само по себе. Но так не будет. Для демократизации нужна работа всей страны. Если наращивать давление, то пар выйдет через Россию", - уверен один из лидеров кампании "Говори правду" Александр Федута, представляющий позицию "милинкевичевцев".

"Призыв к диалогу означает призыв к привлечению миллиардных дотаций режиму. Открытие кредитных линий безусловно означает сдачу всех позиций", - подчеркнул Виктор Ивашкевич, из "санниковцев".

Чем объяснить противоречивое отношение оппозиции к диалогу?

"Белорусские оппозиционные политики, не имеющие отношения к Диалогу по модернизации, говорили о чем-то своем. В частности, Лебедько высказал мнение, что диалог задуман для белорусских чиновников. Это не так. Не только государство, но и политические партии не хотят участвовать в инициативе", - считает директор Центра европейской трансформации Андрей Егоров.

"Официальный Минск готов участвовать в "Европейском диалоге о модернизации для Беларуси", но не наравне с оппозицией и гражданским обществом. Вполне реально, что возможны параллельные процессы: между Европейским Союзом и официальным Минском в лице белорусского МИД, и между Евросоюзом и гражданским обществом. Площадку для гражданского общества представляет и «Восточное партнерство», где гражданское общество может демонстрировать свой вес, поскольку является единственным белорусским партнером.

Но как только появится новый партнер в лице официального Минска – политический вес оппозиции и гражданского общества снизится", - убежден Валерий Карбалевич.

Валерий Карбалевич, похоже, доходчиво объяснил причины столь ожесточенной внутри оппозиции. Если Евросоюз получает нового партнера в лице официального Минска, обладающего реальной властью в стране, роль оппозиции сводится к минимуму. Поэтому различные оппозиционные группировки борются за выживание.

Нереальное реально?

Часть оппозиции рассматривает "Европейский диалог о модернизации" как заигрывания Евросоюза с режимом Лукашенко, а потому против диалога. Другая часть считает возможным начало диалога ЕС с режимом после освобождения политзаключенных. Противоречия вызваны "разным пониманием смысла диалога, в разном понимании влияния диалога на процессы демократизации Беларуси", - считает Валерий Карбалевич.

Хотя и в одном, и в другом случае речь идет о вероятном "размораживании" отношений Евросоюза с Минском. На каких условиях это возможно?

"ЕС не пойдет на разрыв экономических отношений с Беларусью, как предлагает Санников. Остаются переговоры. В заявлении трех наших лидеров говорится, что, во-первых, диалог может начаться только после освобождения всех политзаключенных. Во-вторых, диалог невозможен без участия гражданского общества и политической оппозиции Беларуси", - считает Александр Федута.

"Нужно отличать термины "диалог" и "переговоры". Диалог – это разговоры, которые могут вестись. А переговоры имеют четкий порядок дня и итоги.

В 2011 году всеми оппозиционными партиями и организациями был принято решение, что единой темой переговоров ЕС с белорусским режимом может быть проведение свободных демократических выборов. Предусловиями переговоров должны быть освобождение и реабилитация политзаключенных, обеспечение свободы слова, СМИ, союзов, собраний и манифестаций", - считает Виктор Ивашкевич.

Критический диалог с ЕС "не гарантия, но шанс сохранить для Беларуси европейскую перспективу. Санкции ЕС не освобождают политзаключенных, увеличивают антизападные настроения, уменьшают влияние демократов, ускоряют экономическую агрессию со стороны России", - считает Александр Милинкевич.

"Хотелось бы лично передать А. Милинкевичу, в ответ на его слова, которые он повторяет как молитву: "диалог отвлечет Беларусь от России". Для политика заблуждение - это непростительная злонамеренность, - парирует политолог Павел Усов. – Угрозой для суверенитета страны всегда был и есть Лукашенко, а не санкции. И пока в Беларуси существует режим Лукашенко, она никогда не будет действительно независимой".

Политолог Валерий Карбалевич считает, что из трех вариантов белорусской оппозиции Евросоюз готов прислушаться к заявлению тройки:

"Больше всего, на мой взгляд, Европейский Союз готов прислушаться к заявлению лидеров трех организаций: Милинкевича, Некляева, Янукевича. После освобождения политзаключенных Европейский союз готов возобновить диалог и пойти на определенное потепление отношений".

Евросоюз услышал "позитивные сигналы" из Минска?

Похоже на то, что Евросоюз услышал "позитивные сигналы" из Минска. В чем заключаются эти позитивные сигналы – никто не знает. Но факт тот, что в день конференции министр иностранных дел Швеции Карл Бильдт объявил, что в ближайшее время в Минск вернется посольство Швеции во главе с временным поверенным, выдворенным Лукашенко после плюшевого десанта. Участникам брюссельской конференции об этом объявил директор департамента России, Восточного партнерства, Центральной Азии, регионального сотрудничества и ОБСЕ Европейской службы внешних действий Гуннар Виганд.

Первоочередным и главным условием для размораживания отношений между ЕС и Минском, замороженным после 19 декабря 2010 года, является освобождение политзаключенных. Политзаключенные остаются в тюрьмах, однако посольство Швеции возвращается в Минск.

"Идет размывание общей позиции Евросоюза, декларированной ранее: только после освобождения и реабилитации всех политзаключенных возможна нормализация отношений с Евросоюзом. Начало диалога. Мы не видим политзаключенных на свободе, а начало контактов (я бы не назвал это диалогом) происходит", - считает политический обозреватель Роман Яковлевский. И поясняет свою точку зрения: "Я не говорю о том, что шведам не стоило возобновлять дипмиссию, однако сегодняшнее заявление Карла Бильдта о возвращении временного поверенного лучше было бы услышать после реального освобождения политзаключенных, судьба освобождения и реабилитации которых по-прежнему неизвестна".

Политолог Валерий Карбалевич напротив, уверен, что "конфликт Беларуси и Швеции находится в стороне от общего конфликта официального Минска с Евросоюзом". А потому возвращение шведского диппредставительства в Минск, пусть и в более низком ранге, следует рассматривать как уступку Минска Швеции, а не наоборот.

Вместе с тем, политолог считает, что Минск посылает маленькие сигналы, свидетельствующие, что "Беларусь готова к потеплению отношений с Евросоюзом". Это и разрядка отношений со Швецией, прекращение уголовного дела в отношении Анджея Почобута, невозбуждение уголовного дела в отношении журнала "Архе".

Однако ЕС не отказывается от своего главного условия – освобождения политзаключенных:

"До сих пор Евросоюз настаивал на освобождении и реабилитации политзаключенных. Если политзаключенные будут освобождены, их реабилитация может стать компромиссом, на который готов будет пойти Евросоюз", - отмечает политолог.