Зачем Лукашенко пустил оппозицию в парламент
Выбор настоящей оппозиционерки Канопацкой вместо более умеренной Короткевич – это перевыполнение негласных ожиданий Брюсселя и Вашингтона. Белорусским властям хочется, чтобы у адресатов их сигнала не осталось никаких сомнений в его четкости. Меню встречных шагов у Брюсселя в принципе есть, но нельзя сказать, что оно слишком впечатляющее.
Итак, в белорусском парламенте будет оппозиция. По итогам прошедших 11 сентября выборов два места в избранной по одномандатным округам Палате представителей займут противники власти Елена Анисим и Анна Канопацкая. Способность Александра Лукашенко делать сюрпризы напомнила аналитикам, что иногда нужно уметь не только прогнозировать, но и объяснять, почему прогнозы не сбылись.
Впрочем, прохождение в парламент языковеда Анисим выглядело вполне вероятным и накануне выборов (я писал об этом неделю назад). В ее округе на этапе регистрации снялась провластная конкурентка. Сама Анисим – человек и политик мягкий. Интересуют ее в первую очередь гуманитарные вопросы – продвижение белорусского языка и культуры. Анисим производит впечатление университетского преподавателя филологии. Она не состоит в оппозиционных структурах, если таковой не считать Общество белорусского языка имени первопечатника Франциска Скорины. Оппозиционеркой ее во многом делают СМИ, сама она такой свой статус не подчеркивает. Хотя на прямой вопрос отвечает – да, я в оппозиции.
Настоящий сюрприз
Куда более неожиданно выглядит попадание в парламент второй оппозиционерки – Анны Канопацкой. Сама она до сих пор была почти неизвестна, но зато представляет Объединенную гражданскую партию (ОГП), одну из старейших либеральных оппозиционных сил. Эту партию никак нельзя назвать умеренной или ручной оппозицией, она – белорусский прототип ПАРНАСа, с покойным лидером которой Борисом Немцовым ОГП три года назад даже подписала декларацию о сотрудничестве. Сама Канопацкая – состоятельная юристка, владеет собственной фирмой. С искренностью и знанием дела она говорит о реформе госаппарата, экономике и бизнес-климате. Но, став самой оппозиционной из новых депутатов, поставила на первое место своей программы пункт о честных выборах.
Победа стала настолько неожиданной для самой ОГП, что партия совещалась больше суток, прежде чем решить, что делать с мандатом Канопацкой. С одной стороны, уже напечатаны заявления, что все депутаты – назначенцы, а выборы сфальсифицированы. С другой – когда еще власть даст такую трибуну твоему кандидату. Решили ситуацию использовать.
Ситуация выглядит еще удивительнее потому, что по округу Канопацкой на выборы шла известная мягкая оппозиционерка Татьяна Короткевич, кандидат в президенты на прошлогодних выборах. Именно Короткевич сватали в будущие депутаты все, кто верил в смелость белорусских властей. Вероятно, именно этот фактор – раскрученность – поставил крест на депутатстве Короткевич в этот раз. Власть решила не давать никому повода думать, что она ослабила хватку и не смогла справиться с известным альтернативным политиком.
Победа прозападного лобби
А хватка у белорусских властей и вправду все та же. Важно понимать, что процедура выборов в Беларуси не изменилась, нет никакой перестройки, брожения элит или даже ослабления вожжей в отдельно взятых округах. Канопацкой отдали первое место с самым скромным результатом по стране – 27%, с отрывом всего 2,5% от провластного кандидата. Наблюдатели сообщают, что, как и по всей стране, в этом округе была массовая накрутка явки в протоколах участковых комиссий. Версия о том, что власть подкрутила только явку, а сам результат голосования отдала на откуп избирателю и волю случая, выглядит наивной. Решение о допуске оппозиции в парламент принималось осознанно как часть идущего уже год налаживания отношений с Западом.
Пропуск в депутаты даже двух пусть и не самых опасных оппозиционерок – это, в представлении Лукашенко, очень серьезный шаг. Это сознательное ограничение собственной зоны комфорта, внесение диссонанса в привычную тишь белорусской системной политики. И хотя никаких значимых рычагов, кроме возможности громче пошуметь, оппозиция не получила, в Минске не привыкли и к этому.
Очевидно, на этом этапе президента убедили, что нужны уступки именно такого масштаба. Естественным лоббистом этого решения видится МИД, которому нравится продолжать внешнеполитическое балансирование. Судя по всему, более консервативные и силовые круги либо не были услышаны, либо не стали протестовать – на фронте политического спокойствия в стране все в принципе схвачено.
Первым маячком, что власть пойдет по сценарию максимальных для себя уступок, стали заявления Лукашенко на избирательном участке в день выборов. Отвечая на вопрос-пас российского журналиста о санкциях и условиях Запада, президент в нетипично мягкой манере сказал, что от любых санкций Минску всегда хочется избавляться. А если условия Запада выполнимы, то «зачем нам ерепениться?» – продолжил Лукашенко. Анонсировал он и скорое решение вопроса с отозванными восемь лет назад послами Беларуси и США из столиц друг друга.
Выбор настоящей оппозиционерки Канопацкой вместо более умеренной Короткевич – это перевыполнение негласных ожиданий Брюсселя и Вашингтона. Белорусским властям хочется, чтобы у адресатов их сигнала не осталось никаких сомнений в его четкости.
Ответ Запада
Как пошутил белорусский писатель Виктор Мартинович: «Ситуация в экономике такова, что на полное отсутствие оппозиции в парламенте не хватает денег». После своего эффектного жеста Минск ждет не менее осязаемой отдачи из западных столиц.
Их первая реакция говорит о том, что сигнал был прочитан так, как в Беларуси и рассчитывали. Наблюдатели ОБСЕ заявили, что до демократических белорусским выборам еще как до Луны, но по отдельным направлениям прогресс есть. «Теперь правительству и избранному парламенту нужно продолжать демократизацию», – сказали руководители миссий ОБСЕ и ПАСЕ на пресс-конференции после выборов.
Словосочетание «избранный парламент» в адрес белорусской Палаты представителей – это новый лексикон, намекающий чуть ли не на признание. Такой роскоши белорусские депутаты не знали уже 20 лет. Одна из глав наблюдательной миссии и вовсе назвала прохождение в парламент оппозиционерок «историческим моментом».
Первые заявления Брюсселя и Вашингтона повторили логику выводов ОБСЕ: все было не очень демократично, но мы заметили небольшой прогресс, хотим видеть продолжение.
Вот здесь начинаются вопросы. С США повестка дальнейшего сближения более или менее ясна. Это снятие санкций, которые Вашингтон лишь частично приостановил, когда Брюссель свои отменил. Актуализируется тема возвращения послов.
С Евросоюзом есть несколько направлений, где белорусским властям могут предложить что-то для них ценное. Разумеется, учитывая все ограничения, связанные с собственной авторитарностью Минска и тесной интеграцией с Россией.
Во-первых, Беларусь и ЕС уже три года ведут переговоры об упрощении визового режима. Судя по всему, политических препятствий не осталось, идет затянувшееся согласование технических деталей. Безвизовый режим – пока слишком далекая перспектива, она явно не в зоне видимости.
Второе – подписание базового соглашения, минимального рамочного документа, который есть у Брюсселя со всеми странами СНГ, кроме Беларуси и Туркменистана. Минск давно и настойчиво просит начать переговоры об этом, теперь, вероятно, Евросоюз прислушается. Другие стадии формальной близости, вроде ассоциации, по понятным причинам пока даже не рассматриваются.
Если белорусская Палата представителей будет признана, ее пригласят к участию в парламентском измерении Восточного партнерства. Но это в общем-то уступка символическая и финансово бесплодная.
С денежными вопросами ситуация сложнее. Уже были сняты формальные политические ограничения на пути прихода в Беларусь Европейского инвестиционного банка и расширения мандата Европейского банка реконструкции и развития до работы с госсектором, а не только с частными компаниями. Дальше дело за Минском, нужно предлагать интересные ЕИБ и ЕБРР проекты, Брюссель не может приказать этим банкам дать белорусам денег.
В повестке дня есть вопросы торговли и инвестиций. Здесь из Евросоюза можно выбить снятие нескольких барьеров, возврат Беларуси в систему торговых преференций (но для этого нужен прогресс с правами профсоюзов) и проведение новых инвестфорумов.
Наконец, Евросоюз может еще увеличить объемы технической помощи Беларуси, в начале года ее уже удвоили. Но в самом оптимистичном случае речь идет о нескольких сотнях миллионов евро целевого финансирования, растянутого на годы. Минску будет приятно, но экономика страны это едва ли почувствует.
Таким образом, меню встречных шагов у Брюсселя в принципе есть, но нельзя сказать, что оно слишком впечатляющее. После жеста Лукашенко с парламентскими выборами евробюрократы, ответственные за отношения с Минском, скорее всего, возьмут паузу, чтобы выбрать какие-то из пряников для ответного реверанса. Выбирать будут тщательно, потому что до тех пор, пока в сближении просматривается потолок, выкладывать на стол сразу все было бы слишком опрометчиво.
Итак, в белорусском парламенте будет оппозиция. По итогам прошедших 11 сентября выборов два места в избранной по одномандатным округам Палате представителей займут противники власти Елена Анисим и Анна Канопацкая. Способность Александра Лукашенко делать сюрпризы напомнила аналитикам, что иногда нужно уметь не только прогнозировать, но и объяснять, почему прогнозы не сбылись.
Впрочем, прохождение в парламент языковеда Анисим выглядело вполне вероятным и накануне выборов (я писал об этом неделю назад). В ее округе на этапе регистрации снялась провластная конкурентка. Сама Анисим – человек и политик мягкий. Интересуют ее в первую очередь гуманитарные вопросы – продвижение белорусского языка и культуры. Анисим производит впечатление университетского преподавателя филологии. Она не состоит в оппозиционных структурах, если таковой не считать Общество белорусского языка имени первопечатника Франциска Скорины. Оппозиционеркой ее во многом делают СМИ, сама она такой свой статус не подчеркивает. Хотя на прямой вопрос отвечает – да, я в оппозиции.
Настоящий сюрприз
Куда более неожиданно выглядит попадание в парламент второй оппозиционерки – Анны Канопацкой. Сама она до сих пор была почти неизвестна, но зато представляет Объединенную гражданскую партию (ОГП), одну из старейших либеральных оппозиционных сил. Эту партию никак нельзя назвать умеренной или ручной оппозицией, она – белорусский прототип ПАРНАСа, с покойным лидером которой Борисом Немцовым ОГП три года назад даже подписала декларацию о сотрудничестве. Сама Канопацкая – состоятельная юристка, владеет собственной фирмой. С искренностью и знанием дела она говорит о реформе госаппарата, экономике и бизнес-климате. Но, став самой оппозиционной из новых депутатов, поставила на первое место своей программы пункт о честных выборах.
Победа стала настолько неожиданной для самой ОГП, что партия совещалась больше суток, прежде чем решить, что делать с мандатом Канопацкой. С одной стороны, уже напечатаны заявления, что все депутаты – назначенцы, а выборы сфальсифицированы. С другой – когда еще власть даст такую трибуну твоему кандидату. Решили ситуацию использовать.
Ситуация выглядит еще удивительнее потому, что по округу Канопацкой на выборы шла известная мягкая оппозиционерка Татьяна Короткевич, кандидат в президенты на прошлогодних выборах. Именно Короткевич сватали в будущие депутаты все, кто верил в смелость белорусских властей. Вероятно, именно этот фактор – раскрученность – поставил крест на депутатстве Короткевич в этот раз. Власть решила не давать никому повода думать, что она ослабила хватку и не смогла справиться с известным альтернативным политиком.
Победа прозападного лобби
А хватка у белорусских властей и вправду все та же. Важно понимать, что процедура выборов в Беларуси не изменилась, нет никакой перестройки, брожения элит или даже ослабления вожжей в отдельно взятых округах. Канопацкой отдали первое место с самым скромным результатом по стране – 27%, с отрывом всего 2,5% от провластного кандидата. Наблюдатели сообщают, что, как и по всей стране, в этом округе была массовая накрутка явки в протоколах участковых комиссий. Версия о том, что власть подкрутила только явку, а сам результат голосования отдала на откуп избирателю и волю случая, выглядит наивной. Решение о допуске оппозиции в парламент принималось осознанно как часть идущего уже год налаживания отношений с Западом.
Пропуск в депутаты даже двух пусть и не самых опасных оппозиционерок – это, в представлении Лукашенко, очень серьезный шаг. Это сознательное ограничение собственной зоны комфорта, внесение диссонанса в привычную тишь белорусской системной политики. И хотя никаких значимых рычагов, кроме возможности громче пошуметь, оппозиция не получила, в Минске не привыкли и к этому.
Очевидно, на этом этапе президента убедили, что нужны уступки именно такого масштаба. Естественным лоббистом этого решения видится МИД, которому нравится продолжать внешнеполитическое балансирование. Судя по всему, более консервативные и силовые круги либо не были услышаны, либо не стали протестовать – на фронте политического спокойствия в стране все в принципе схвачено.
Первым маячком, что власть пойдет по сценарию максимальных для себя уступок, стали заявления Лукашенко на избирательном участке в день выборов. Отвечая на вопрос-пас российского журналиста о санкциях и условиях Запада, президент в нетипично мягкой манере сказал, что от любых санкций Минску всегда хочется избавляться. А если условия Запада выполнимы, то «зачем нам ерепениться?» – продолжил Лукашенко. Анонсировал он и скорое решение вопроса с отозванными восемь лет назад послами Беларуси и США из столиц друг друга.
Выбор настоящей оппозиционерки Канопацкой вместо более умеренной Короткевич – это перевыполнение негласных ожиданий Брюсселя и Вашингтона. Белорусским властям хочется, чтобы у адресатов их сигнала не осталось никаких сомнений в его четкости.
Ответ Запада
Как пошутил белорусский писатель Виктор Мартинович: «Ситуация в экономике такова, что на полное отсутствие оппозиции в парламенте не хватает денег». После своего эффектного жеста Минск ждет не менее осязаемой отдачи из западных столиц.
Их первая реакция говорит о том, что сигнал был прочитан так, как в Беларуси и рассчитывали. Наблюдатели ОБСЕ заявили, что до демократических белорусским выборам еще как до Луны, но по отдельным направлениям прогресс есть. «Теперь правительству и избранному парламенту нужно продолжать демократизацию», – сказали руководители миссий ОБСЕ и ПАСЕ на пресс-конференции после выборов.
Словосочетание «избранный парламент» в адрес белорусской Палаты представителей – это новый лексикон, намекающий чуть ли не на признание. Такой роскоши белорусские депутаты не знали уже 20 лет. Одна из глав наблюдательной миссии и вовсе назвала прохождение в парламент оппозиционерок «историческим моментом».
Первые заявления Брюсселя и Вашингтона повторили логику выводов ОБСЕ: все было не очень демократично, но мы заметили небольшой прогресс, хотим видеть продолжение.
Вот здесь начинаются вопросы. С США повестка дальнейшего сближения более или менее ясна. Это снятие санкций, которые Вашингтон лишь частично приостановил, когда Брюссель свои отменил. Актуализируется тема возвращения послов.
С Евросоюзом есть несколько направлений, где белорусским властям могут предложить что-то для них ценное. Разумеется, учитывая все ограничения, связанные с собственной авторитарностью Минска и тесной интеграцией с Россией.
Во-первых, Беларусь и ЕС уже три года ведут переговоры об упрощении визового режима. Судя по всему, политических препятствий не осталось, идет затянувшееся согласование технических деталей. Безвизовый режим – пока слишком далекая перспектива, она явно не в зоне видимости.
Второе – подписание базового соглашения, минимального рамочного документа, который есть у Брюсселя со всеми странами СНГ, кроме Беларуси и Туркменистана. Минск давно и настойчиво просит начать переговоры об этом, теперь, вероятно, Евросоюз прислушается. Другие стадии формальной близости, вроде ассоциации, по понятным причинам пока даже не рассматриваются.
Если белорусская Палата представителей будет признана, ее пригласят к участию в парламентском измерении Восточного партнерства. Но это в общем-то уступка символическая и финансово бесплодная.
С денежными вопросами ситуация сложнее. Уже были сняты формальные политические ограничения на пути прихода в Беларусь Европейского инвестиционного банка и расширения мандата Европейского банка реконструкции и развития до работы с госсектором, а не только с частными компаниями. Дальше дело за Минском, нужно предлагать интересные ЕИБ и ЕБРР проекты, Брюссель не может приказать этим банкам дать белорусам денег.
В повестке дня есть вопросы торговли и инвестиций. Здесь из Евросоюза можно выбить снятие нескольких барьеров, возврат Беларуси в систему торговых преференций (но для этого нужен прогресс с правами профсоюзов) и проведение новых инвестфорумов.
Наконец, Евросоюз может еще увеличить объемы технической помощи Беларуси, в начале года ее уже удвоили. Но в самом оптимистичном случае речь идет о нескольких сотнях миллионов евро целевого финансирования, растянутого на годы. Минску будет приятно, но экономика страны это едва ли почувствует.
Таким образом, меню встречных шагов у Брюсселя в принципе есть, но нельзя сказать, что оно слишком впечатляющее. После жеста Лукашенко с парламентскими выборами евробюрократы, ответственные за отношения с Минском, скорее всего, возьмут паузу, чтобы выбрать какие-то из пряников для ответного реверанса. Выбирать будут тщательно, потому что до тех пор, пока в сближении просматривается потолок, выкладывать на стол сразу все было бы слишком опрометчиво.