Шокирующие подробности убийства Джамаля Хашогги

Я иду по усаженной деревьями улице в тихом квартале в центре Стамбула и дохожу до особняка кремового цвета, увешанного камерами видеонаблюдения.

Год назад, 2 октября 2018 года, находившийся в добровольном изгнании саудовский журналист Джамаль Хашогги таким же путем шел в консульство своей страны. Его засняли камеры видеонаблюдения. Это последнее его прижизненное изображение.

2 октября прошлого года он вошел в консульство Саудовской Аравии и был убит специально присланной из Эр-Рияда группой лиц, подготовленных к совершению этого преступления.



Турецкие спецслужбы установили в консульстве прослушивающие устройства. Поэтому подготовка и исполнение плана убийства были полностью записаны. Эту запись слышали всего несколько человек. Двое из этих людей согласились рассказать о ее содержании программе Би-би-си Panorama.

{banner_news_show}
Британский адвокат, барристер — баронесса Хелена Кеннеди — слышала запись момента смерти Джамаля Хашогги.

— Жутко слышать чей-то голос, слышать страх в этом голосе и понимать, что все это происходило на самом деле. От этого дрожь пронизывает все тело, — признается Хелена Кеннеди.



Хелена Кеннеди делала подробные записи во время прослушивания разговоров саудовских убийц.

— Слышно, что они смеются. Это же страшное дело. Они ждут там, зная, что человек, который сейчас войдет, будет убит и расчленен, — говорит баронесса.

Кеннеди пригласили в группу международных экспертов, которую возглавила Аньес Каламар, правозащитница и спецдокладчик ООН по вопросу внесудебных казней.

Аньес Каламар говорила мне, что решительно настроена использовать свой мандат для расследования убийства Хашогги, после того как попытки начать международное уголовное расследование в рамках ООН оказались безуспешными.




На то, чтобы убедить турецкую разведку разрешить ей и Кеннеди вместе с переводчиком с арабского прослушать записи с прослушивающих устройств в консульстве, у Каламар ушла неделя.

— Очевидно, что согласие Турции предоставить мне доступ [к записям] основывалось на желании помочь мне доказать факт планирования и предварительного сговора, — говорит Каламар.

Аньес Каламар и Хелене Кеннеди разрешили прослушать около 45 минут аудио, которое было записано в консульстве в течение двух дней, когда происходили основные события.

Когда Джамаль Хашогги направился в консульство, он находился в Стамбуле уже несколько недель. В Стамбуле часто обосновываются изгнанные из своих стран диссиденты, критики и оппоненты авторитарных режимов стран Ближнего Востока.

59-летний Хашогги, разведенный отец четверых детей, незадолго до своего убийства обручился с турчанкой Хатидже Дженгиз, научным сотрудником одного из турецких институтов.

Они хотели поселиться в космополитичном Стамбуле, но для того, чтобы жениться на Дженгиз, Хашогги нужны были документы о разводе.

28 сентября они с Дженгиз обращались в муниципальное учреждение в Стамбуле, но им сказали, что для оформления брака Хашогги необходимо получить документы о разводе в консульстве его страны.

— Ему ничего не оставалось, как пойти за этими документами в консульство, чтобы мы могли официально заключить брак, поскольку в свою страну он вернуться не мог, — вспоминает Дженгиз во время нашей встречи в кафе.



Хашогги не всегда был политэмигрантом, изгнанным из собственной страны. Я познакомилась с ним лет 15 назад в посольстве Саудовской Аравии в Лондоне. Тогда он был в самом сердце саудовского истеблишмента — аккуратно подбирающим слова, красноречивым помощником посла.

Мы тогда говорили о недавних терактах «Аль-Каиды». Хашогги был лично знаком с лидером «Аль-Каиды» Усамой бин Ладеном, их знакомство на тот момент насчитывало уже несколько десятилетий. Было время, когда Хашогги с пониманием относился к одной из заявленных целей «Аль-Каиды» — свержению авторитарных режимов на Ближнем Востоке. Позже он осудил зверства группировки. Его собственные взгляды стали более либеральными, он начал активно выступать в защиту демократии.

В 2007 году Хашогги вернулся на родину и стал главным редактором проправительственной газеты «Аль-Ватан» («Отечество»). Но спустя три года он был уволен, как он сам объяснял, за то, что «перешел границы дозволенного для обсуждения в саудовском обществе».

В 2011 году, вдохновленный событиями арабской весны, Хашогги открыто выступает против репрессивного и авторитарного, с его точки зрения, режима в Саудовской Аравии. К 2017 году ему фактически запретили публиковаться, и он отправился в добровольное изгнание в США. Его жену заставили подать на развод.

Одним из главных объектов критики Хашогги был наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бин Салман.

В западных странах у Мухаммеда бин Салмана было немало сторонников и почитателей. На Западе многие видели в нем реформатора, современно мыслящего политика, модернизатора с новым видением будущего своей страны.

Но в Саудовской Аравии наследный принц преследует диссидентов и всячески борется с инакомыслием. Об этом и рассказывал Хашогги на страницах Washington Post.

Наследному принцу такой имидж на Западе был не нужен.



—Я думаю, что это особенно раздражало наследного принца, и он продолжал просить своих советников сделать что-нибудь, чтобы решить «проблему Джамаля», — говорит Дэвид Игнатиус, который регулярно бывает в Саудовской Аравии и пишет о политике Эр-Рияда.

Когда Хашогги приехал в Стамбул, советникам наследного принца представилась возможность решить эту «проблему».

Когда Хашогги отправился в консульство в первый раз, Дженгиз пришлось ждать его на улице.

Она вспоминает, что Хашогги вышел из консульства в хорошем настроении. Он сказал ей, что сотрудники консульства не ожидали его увидеть и предложили ему чай и кофе.

— Он сказал, что здесь нечего бояться. Он очень тосковал по своей родине, и знакомая обстановка подняла ему настроение, — вспоминает Дженгиз.

В консульстве Хашогги сказали, чтобы он пришел за документами через несколько дней.

Но как только он вышел, сотрудники консульства позвонили в Эр-Рияд — все это было записано на прослушивающие устройства турецкой разведки.

— Интересно, что во время телефонного разговора о Хашогги говорили как о человеке, которого разыскивают, — рассказывает Аньес Каламар.

Предположительно, первый звонок был сделан влиятельному советнику принца Сауду аль-Кахтани, главе так называемого коммуникационного офиса наследного принца.

— Кто-то из коммуникационного офиса дал разрешение на проведение операции. Поэтому есть основания говорить, что если к этому имеет отношение коммуникационный офис, то к операции имеет отношение и Сауд аль-Кахтани, — говорит Каламар.

— Его имя прямо упоминалось в связи с разными другими кампаниями против некоторых лиц в Саудовской Аравии, — говорит правозащитница.




Хашогги в своих статьях писал, что аль-Кахтани отвечает за составление «черного списка» диссидентов для наследного принца.

Есть записи как минимум четырех телефонных разговоров от 28 сентября между консульством в Стамбуле и Эр-Риядом. Среди них — разговор генерального консула и главы службы безопасности министерства иностранных дел, который сообщил консулу, что запланировано проведение сверхсекретной миссии, являющейся «национальным долгом».

— У меня нет никаких сомнений в том, что это была тщательно спланированная операция, руководство которой осуществлялось сверху. Это не операция, совершенная кем-то своевольно и без должного планирования, — говорит Кеннеди.

Днем 1 октября три офицера саудовской разведки прилетели в Стамбул. Известно, что двое из них работали в администрации наследного принца.

Аньес Каламар считает, что их задачей была разведка.

— Возможно, они осмотрели здание консульства и попытались понять, что можно сделать, а что нет, — предположила Каламар.

Глубокой ночью 2 октября в аэропорту Стамбула приземлился частный самолет.

На борту самолета были девять граждан Саудовской Аравии — в том числе судмедэксперт и патологоанатом, доктор Салах аль-Тубейги.



Изучив их биографию и род занятий, Каламар пришла к заключению, что это и была группа убийц.

— Операция была проведена государственными служащими, они действовали в рамках своего служебного положения. У двух из них были дипломатические паспорта, — говорит Каламар.

Прилетевшие в Стамбул поселились в отеле Mövenpick. В нем много постояльцев, поэтому здесь можно остановиться, не привлекая к себе особого внимания, при этом отель находится всего в нескольких минутах ходьбы от консульства Саудовской Аравии.

Приблизительно за несколько минут до 10:00 камеры наружного наблюдения зафиксировали, как один из группы прилетевших в Стамбул саудовцев вошел в здание консульства Саудовской Аравии.

Изучая аудиозаписи, Кеннеди пришла к выводу, что это был Махер Абдулазиз Мутреб, который руководил операцией на месте.

Мутреба часто можно было увидеть в поездках вместе в наследным принцем, но он всегда держался в тени.

Позже утром 2 октября Хашогги позвонили из консульства и пригласили приехать за документами.

Пока он и Дженгиз ехали в консульство, в дипмиссии Мутреб и судмедэксперт Салах аль-Тубейги вели чудовищный по содержанию телефонный разговор.

— Он [аль-Тубейги] говорил о том, как он проводит вскрытие. Слышно было, что они смеются. Он говорил: «Я обычно включаю музыку, когда режу трупы. Иногда у меня в руке чашка кофе и сигара», — пересказывает Хелена Кеннеди.

Из записи становится ясно: доктор знал, что ему предстоит сделать, говорит Кеннеди.

— Впервые жизни мне придется резать [труп] прямо на полу. Даже если ты мясник, ты подвешиваешь тушу, чтобы ее разделать, — так рассуждал саудовский судмедэксперт, вспоминает Кеннеди.

Кабинет на верхнем этаже консульства был подготовлен. Пол застелили полиэтиленом. Турецкому персоналу консульства в этот день дали выходной.

— Они говорили о том, когда приедет Хашогги. «Когда приедет жертвенное животное?» — так они говорили о нем, — вспоминает Кеннеди.

Рассказывая мне это, Кеннеди смотрит в свой блокнот. В ее голосе — ужас.



В 13:15 камеры наблюдения фиксируют, как Хашогги заходит в здание консульства.

— Я помню, что мы шли, взявшись за руки, а когда мы дошли до консульства, Джамаль отдал мне свой телефон и сказал: «До встречи, дорогая, подожди меня здесь»,— рассказывает Хатидже Дженгиз.

Хашогги знал, что телефон у него заберут на входе, и не хотел, чтобы в руки властей Саудовской Аравии попала его личная информация.

Судя по записям, его встретила комиссия по приемам консульства. Ему сказали, что у них есть ордер Интерпола на его задержание, и что он должен будет вернуться в Саудовскую Аравию.

Судя по записи, он отказался написать сообщение сыну, чтобы тот передал семье, что с ним все в порядке.

— Был момент, когда по голосу можно было понять, как Хашогги, который был уверенным в себе человеком, овладевает страх — растет чувство тревоги, растет ужас — и он понимает, что скоро произойдет что-то непоправимое, — говорит Кеннеди.

— В том, как меняется его голос, есть что-то очень пугающее. Жестокость происходящего становится очевидной по мере того, как слушаешь записи, — признается Хелена Кеннеди.

Каламар говорит, что сложно понять, догадывался ли Хашогги о планах саудовских властей.

— Я не знаю, думал ли он о том, что может быть убит, но он абсолютно точно понимал, что они могут попытаться похитить его. Он спрашивает: «Вы собираетесь сделать мне инъекцию?» Ему отвечают: «Да», — рассказывает Аньес Каламар.

Кеннеди говорит, что Хашогги два раза спрашивает, похитят ли его, и затем говорит: «Как это можно сделать в посольстве?»

— Звуки, которые следуют за этим диалогом, говорят о том, что в этот момент его душат. Возможно, ему надели пакет на голову. Рот ему тоже зажали — с применением силы — возможно рукой или чем-либо еще, — говорит Каламар.

Каламар считает, что за этим начал действовать патологоанатом, выполнявший указания руководителя операции.

— Слышно голос, который говорит: «Дайте ему порезать. И кажется, что это голос Мутреба», — говорит Каламар.

— Затем раздается чей-то крик: «Все кончено», и кто-то еще кричит: «Снимите это, снимите это. Положите вот это ему на голову. Замотайте». Я могу только предположить, что в этот момент они отделили голову от туловища, — говорит Аньес Каламар.

Когда все это происходило, Дженгиз ждала Хашогги у консульства. Прошло всего полчаса с того момента, когда он вошел в здание.

— В это время я думала о будущем — о свадьбе. Мы планировали скромную церемонию для близких, — говорит она.

Около 15:00 камеры видеонаблюдения зафиксировали, как автомобили консульства выезжают с территории дипмиссии и приезжают в резиденцию генерального консула, которая расположена через две улицы от консульства.

Три человека вошли в резиденцию с чемоданами и полиэтиленовыми пакетами. Каламар считает, что в них могло быть расчлененное тело Хашогги.

Спустя некоторое время машины уезжают. Тело Хашогги до сих пор не найдено.