Шульман: «24 февраля было неизбежным? На самом деле это не так»

Политолог Екатерина Шульман – о претензиях Путина к Польше и о том, каким образом противоположные тезисы не снижают эффективность пропаганды, а наоборот ее усиливают.

– Когда нам говорят, что мы наблюдаем долгий след распада советской империи, что неудача российской демократии тоже обусловлена объективно, и что, наверное, какой-то авторитарный разворот у нас должен был произойти, то из этого всего совершенно не следует, что 24 февраля было неизбежным, – рассуждает в подкасте Данилы Поперечного политолог Екатерина Шульман. – Я понимаю, что теперь оно в учебниках истории навеки.

И 24 февраля будут объяснять, а детки в школах будут заучивать эти объяснения в разных школах и по разные стороны границы. И теперь это будет такой несмываемый факт, и будет казаться, что все предыдущее развитие России к этому шло, но на самом деле это не так.

Екатерина Шульман напоминает:

– Отрицание субъектности Украины вообще характерно для геополитического взгляда Путина. На последнем выступлении на Петербургском экономическом форуме он повторил тезис о том, что государство или может быть суверенным, или оно может быть колонией, и никаких промежуточных состояний тут не бывает.


Продолжая говорить о геополитической картине мира президента РФ, политолог отмечает, что на самом деле субъектность отрицается им почти за всеми странами.

– К Польше, например, тоже есть претензии, так как она считается фактотумом Америки, как и, пожалуй, вся Европа.

Кажется, даже у Европы не особенно есть в рамках этого представления какой-то суверенитет. А суверенитет есть у кого? У США, у России, у Китая. Вот с ними можно разговаривать. А со всеми остальными разговаривать нечего, потому что они несамостоятельные, ненастоящие, – описывает логику российской верхушки Екатерина Шульман.

Применительно к Украине, считает политолог, этот тезис очень расцветает, потому что помогает объяснить всю военную картину. Мол, на самом деле Россия воюет с НАТО – а как же с НАТО не воевать?

– Это объясняет и ход военных действий, немного замысловатый.

Они говорят, что это не какая-то украинская армия воюет. Кстати, о ней очень мало речи в официальном дискурсе. Там все время говорят про «националистов», мол, «уничтожен батальон националистов» и прочее.

То есть, кажется, что это не Вооруженные силы Украины противостоят Вооруженным силам России, а это каким-то органам правопорядка противостоят нехорошие националисты, которые даже не регулярные войска.

Такая концепция, считает Екатерина Шульман, довольно соблазнительная, но она в некотором роде противоположна концепции того, что мы воюем с НАТО.

– Потому что либо это какие-то отдельные нацбатальоны, либо это могучие натовские войска, – замечает политолог и углубляется в суть пропагандистского дискурса и его влияния на аудиторию. – Как мы знаем, внутренние противоречия совершенно не снижают эффективность пропагандистских тезисов.

А иногда даже наоборот, потому что они человека вводят в состояние взрыва мозга. Он не может совместить эти два тезиса в своей голове, и поэтому становится дезориентированным и тем самым более доверчивым. Более податливым для того, чтобы в его разверстые мозги еще залить пару ведер чего-нибудь.