Алейников: «Не пьешь, не куришь — что ты за футболист»
Полноценное знакомство с Италией у полузащитника минского "Динамо" и союзной сборной началось в 1989-м, когда Сергей подписал контракт со знаменитым туринским "Ювентусом", составив компанию киевлянину Александру Заварову. В итоге на Апеннинах Алейников осел после завершения карьеры. Уже более 15 лет белорус живет в Лечче.
— Сижу в аэропорту, жду рейса в Лечче, — говорит Сергей Алейников. — Возвращаюсь из Варшавы, где проходил международный конгресс, посвященный предстоящему Евро-2012. В формате конгресса сначала было выступление хозяев турнира. Шеф полиции рассказывал о проблемах, с которыми они борются, пытаясь искоренить хулиганство и расизм. Один из кураторов поведал, на сколько процентов Польша готова к проведению турнира на данный момент. А затем был ветеранский матч между сборными Польши и сборной Европы. В команде, представляющей Старый Свет, кроме меня играли австриец Тони Польстер, румын Флорин Радучою, чемпион мира аргентинец Педро Пабло Паскулли. В сборной Польши были ребята помладше. Так что игра получилась неравной — хозяева выиграли 3:1.
— "Лечче", за который вы играли, до сих пор борется за выживание. Может, команде не хватает молодого амбициозного наставника Сергея Алейникова? Почему вас не приглашают в структуру клуба?
— "Лечче" все время курсирует между серией А и В — то вылетит, то вернется. Все, включая руководство клуба, привыкли к этому — такая у них жизнь. Моя кандидатура на определенном этапе рассматривалась. Но у клуба своеобразная политика: бывших игроков они в свою структуру привлекают неохотно. Здесь даже не обо мне речь — чемпион мира Паскулли после завершения игровой карьеры остался жить в Лечче, но место в тренерском штабе ему никто не предлагает. Не знаю, с чем это связано. Может, не хотят иметь во главе команды самостоятельных и независимых людей?
— Вернемся в то время, когда вы перебрались из Минска в Турин. Президент "Ювентуса" Джованни Аньелли действительно побывал в плену на нашей территории?
— Вряд ли бы он меня обманывал. Перед началом сезона синьор Аньелли пригласил всю команду к себе на виллу. Давал свое традиционное напутствие. Затем устроил прогулку по парку. Так получилось, что мы с ним шли нога в ногу. Тогда-то он мне про плен и рассказал. Дескать, что такое СССР, знаю не понаслышке — после Второй мировой пришлось несколько лет потрудиться на социалистическое будущее СССР в лагере для военнопленных. Дескать, помню, холод у вас зверский... А в каком Аньелли роде войск служил и на каком фронте воевал, я спрашивать уже не стал.
— Семейство Аньелли до сих пор является одним из владельцев ФИАТа. Вам сразу же предоставили автомобиль этой компании?
— Машина полагалась по контракту — в аренду. А когда решил купить автомобиль, дали 50-процентную скидку. Что интересно, затем этот Lancia Thema дважды угоняли.
— В Турине или в Минске?
— В Лечче. Первый раз отвозил жену на консультацию в больницу — ожидали прибавления в семье. Вышел из госпиталя, смотрю — машины нет. Хорошо, что полиция авто нашла, — вернули практически в том же виде, в котором я ее оставил. А вот вторая история оказалась более печальной. Угнали Lancia Thema прямо со двора. "Лечче" мне снимал квартиру, двор был маленьким, с парковкой возникали проблемы. Выезжать на дорогу можно было только задом. Но воров это не смутило. Помню, вышел во двор и глазам не верю: нет машины! А мне как раз на тренировку нужно. В итоге на занятие опоздал. Был за это наказан — правда, морально, а не материально. А машину затем полицейские опять нашли. Но она уже была в таком виде, что мама не горюй. В салоне бандиты оставили даже пистолет — наверное, собирались пойти на дело (смеется).
— Приятных открытий в Италии, полагаю, было куда больше?
— Намного. Когда на обеде в ресторане на столах у футболистов увидел вино, несказанно удивился. Надо мной тогда взял шефство чемпион мира-1982 Гаэтано Ширеа. Помню, налил себе вина и мне предложил. Я, конечно же, отрицательно замотал головой. А когда он закурил и предложил мне сигарету, удивился еще больше. Снова замахал руками. Увидел на лице Гаэтано удивление. Ширеа даже пошутил: "Не пьешь, не куришь — что ты за футболист такой?" Добила же меня сцена, как после обеда игроки подходили к тренеру Дино Дзоффу и прикуривали у него. У нас тогда в Союзе существовали порядки пожестче — и в минском "Динамо", и в сборной СССР можно было закурить украдкой в таком месте, где тебя никто не видел. Например, в душе после игры.
— Перебравшийся на год раньше вас во французскую "Тулузу" Вагиз Хидиятуллин первое время большую часть своей зарплаты относил в посольство СССР во Франции — по советским законам он не мог получать больше посла. Вас эта горькая чаша миновала?
— Мне подсказали, как от этого "отскочить".
— А что не подсказали?
— Что не нужно было уходить из "Ювентуса". Я ведь закрепился в основном составе команды. Контракт подписывал на три года. И ни сном ни духом о том, что у "Ювентуса" с итальянской компанией "Симод", которой ЦС "Динамо" передал права представлять интересы советских футболистов за рубежом, есть еще свои дополнительные договоренности. Изначально за мой переезд "Ювентус" заплатил 2,85 млн. долларов. Плюс бонус минскому "Динамо" — современный автобус, комплекты формы на всю команду и возможность в течение трех лет раз в год проводить сборы в Италии. Поэтому, когда мне дома подсунули чистую бумагу и сказали поставить свою подпись — дескать, завтра закрывается трансферное окно, нужно срочно оформлять твой трансфер, — я не мудрствуя лукаво поставил свою подпись на чистом листке.
— В чем же заключался подвох?
— В дополнительном соглашении значился пункт, согласно которому "Ювентус" был обязан выплатить еще миллион долларов "Симоду", если я покину команду через год. По нынешним временам довольно странный пункт, но 20 с лишним лет назад такое было возможно. И после первого сезона меня поставили перед фактом: я должен сменить команду. Очень жаль, что в то время не нашлось человека, который мог бы мне все правильно разложить по полочкам. Представители "Симода" сделали все ради того, чтобы получить этот "штрафной" миллион. Они сказали, что "Ювентус" отказывается от моих услуг. В итоге я заключил контракт с "Лечче".
— После "Лечче" оказались в японской "Гамба Осака", где выступали вместе с Ахриком Цвейбой и Олегом Протасовым. Были в восторге от Страны восходящего солнца?
— Да, выступал там три сезона и хотел остаться. Поиграл в футбол в свое удовольствие. В то время клубный японский футбол переживал начальный этап своего развития. Клубы никуда не вылетали, прессинга со стороны СМИ не было и в помине. Но затем в команде сменился тренер. Югослав предпочел пригласить своих футболистов. Со мной контракт не продлили.
— После Японии вы оказались в шведском "Оддевольде". Почему там не задержались?
— Команда вылетела из элитного дивизиона. Я там только полгода успел отыграть. Выступать во втором дивизионе не было смысла. Но о том этапе карьеры все равно не жалею — жить в Швеции мне понравилось. А дальше дело пошло к финишу. Мне уже стукнуло 35 лет, в таком возрасте ты мало кому из клубов интересен.
— Ваш бывший одноклубник Юрий Пудышев не так давно в 56 лет вышел на поле.
— Юрка может, он такой. Думаю, 56 для него не предел. Пудик и в 60 выйдет — как раз заодно юбилей отпразднует. То, что он в таком возрасте выражает желание выйти на поле, достойно уважения. Своим выходом на зеленый газон Юра хотел привлечь внимание к проблемам ветеранов. После развала СССР во многих республиках напрочь позабыли о футболистах, с которыми достигали самых серьезных успехов в истории. Оговорюсь, что речь идет не только о Беларуси.
— Кстати, очень странно, что Белорусская федерация футбола никогда не предлагала лучшему в истории игроку должность в тренерском штабе сборной страны.
— Ссор с руководством БФФ у меня не было. Но также не было и прочного контакта. Когда случайно пересекался с прошлым руководством федерации, были только какие-то намеки в стиле "Сергей, мы тебе позвоним". Но звонка с конкретным предложением я так и не дождался. Хотя регулярно приезжаю в Минск, где у меня осталась квартира.
— Сижу в аэропорту, жду рейса в Лечче, — говорит Сергей Алейников. — Возвращаюсь из Варшавы, где проходил международный конгресс, посвященный предстоящему Евро-2012. В формате конгресса сначала было выступление хозяев турнира. Шеф полиции рассказывал о проблемах, с которыми они борются, пытаясь искоренить хулиганство и расизм. Один из кураторов поведал, на сколько процентов Польша готова к проведению турнира на данный момент. А затем был ветеранский матч между сборными Польши и сборной Европы. В команде, представляющей Старый Свет, кроме меня играли австриец Тони Польстер, румын Флорин Радучою, чемпион мира аргентинец Педро Пабло Паскулли. В сборной Польши были ребята помладше. Так что игра получилась неравной — хозяева выиграли 3:1.
— "Лечче", за который вы играли, до сих пор борется за выживание. Может, команде не хватает молодого амбициозного наставника Сергея Алейникова? Почему вас не приглашают в структуру клуба?
— "Лечче" все время курсирует между серией А и В — то вылетит, то вернется. Все, включая руководство клуба, привыкли к этому — такая у них жизнь. Моя кандидатура на определенном этапе рассматривалась. Но у клуба своеобразная политика: бывших игроков они в свою структуру привлекают неохотно. Здесь даже не обо мне речь — чемпион мира Паскулли после завершения игровой карьеры остался жить в Лечче, но место в тренерском штабе ему никто не предлагает. Не знаю, с чем это связано. Может, не хотят иметь во главе команды самостоятельных и независимых людей?
— Вернемся в то время, когда вы перебрались из Минска в Турин. Президент "Ювентуса" Джованни Аньелли действительно побывал в плену на нашей территории?
— Вряд ли бы он меня обманывал. Перед началом сезона синьор Аньелли пригласил всю команду к себе на виллу. Давал свое традиционное напутствие. Затем устроил прогулку по парку. Так получилось, что мы с ним шли нога в ногу. Тогда-то он мне про плен и рассказал. Дескать, что такое СССР, знаю не понаслышке — после Второй мировой пришлось несколько лет потрудиться на социалистическое будущее СССР в лагере для военнопленных. Дескать, помню, холод у вас зверский... А в каком Аньелли роде войск служил и на каком фронте воевал, я спрашивать уже не стал.
— Семейство Аньелли до сих пор является одним из владельцев ФИАТа. Вам сразу же предоставили автомобиль этой компании?
— Машина полагалась по контракту — в аренду. А когда решил купить автомобиль, дали 50-процентную скидку. Что интересно, затем этот Lancia Thema дважды угоняли.
— В Турине или в Минске?
— В Лечче. Первый раз отвозил жену на консультацию в больницу — ожидали прибавления в семье. Вышел из госпиталя, смотрю — машины нет. Хорошо, что полиция авто нашла, — вернули практически в том же виде, в котором я ее оставил. А вот вторая история оказалась более печальной. Угнали Lancia Thema прямо со двора. "Лечче" мне снимал квартиру, двор был маленьким, с парковкой возникали проблемы. Выезжать на дорогу можно было только задом. Но воров это не смутило. Помню, вышел во двор и глазам не верю: нет машины! А мне как раз на тренировку нужно. В итоге на занятие опоздал. Был за это наказан — правда, морально, а не материально. А машину затем полицейские опять нашли. Но она уже была в таком виде, что мама не горюй. В салоне бандиты оставили даже пистолет — наверное, собирались пойти на дело (смеется).
— Приятных открытий в Италии, полагаю, было куда больше?
— Намного. Когда на обеде в ресторане на столах у футболистов увидел вино, несказанно удивился. Надо мной тогда взял шефство чемпион мира-1982 Гаэтано Ширеа. Помню, налил себе вина и мне предложил. Я, конечно же, отрицательно замотал головой. А когда он закурил и предложил мне сигарету, удивился еще больше. Снова замахал руками. Увидел на лице Гаэтано удивление. Ширеа даже пошутил: "Не пьешь, не куришь — что ты за футболист такой?" Добила же меня сцена, как после обеда игроки подходили к тренеру Дино Дзоффу и прикуривали у него. У нас тогда в Союзе существовали порядки пожестче — и в минском "Динамо", и в сборной СССР можно было закурить украдкой в таком месте, где тебя никто не видел. Например, в душе после игры.
— Перебравшийся на год раньше вас во французскую "Тулузу" Вагиз Хидиятуллин первое время большую часть своей зарплаты относил в посольство СССР во Франции — по советским законам он не мог получать больше посла. Вас эта горькая чаша миновала?
— Мне подсказали, как от этого "отскочить".
— А что не подсказали?
— Что не нужно было уходить из "Ювентуса". Я ведь закрепился в основном составе команды. Контракт подписывал на три года. И ни сном ни духом о том, что у "Ювентуса" с итальянской компанией "Симод", которой ЦС "Динамо" передал права представлять интересы советских футболистов за рубежом, есть еще свои дополнительные договоренности. Изначально за мой переезд "Ювентус" заплатил 2,85 млн. долларов. Плюс бонус минскому "Динамо" — современный автобус, комплекты формы на всю команду и возможность в течение трех лет раз в год проводить сборы в Италии. Поэтому, когда мне дома подсунули чистую бумагу и сказали поставить свою подпись — дескать, завтра закрывается трансферное окно, нужно срочно оформлять твой трансфер, — я не мудрствуя лукаво поставил свою подпись на чистом листке.
— В чем же заключался подвох?
— В дополнительном соглашении значился пункт, согласно которому "Ювентус" был обязан выплатить еще миллион долларов "Симоду", если я покину команду через год. По нынешним временам довольно странный пункт, но 20 с лишним лет назад такое было возможно. И после первого сезона меня поставили перед фактом: я должен сменить команду. Очень жаль, что в то время не нашлось человека, который мог бы мне все правильно разложить по полочкам. Представители "Симода" сделали все ради того, чтобы получить этот "штрафной" миллион. Они сказали, что "Ювентус" отказывается от моих услуг. В итоге я заключил контракт с "Лечче".
— После "Лечче" оказались в японской "Гамба Осака", где выступали вместе с Ахриком Цвейбой и Олегом Протасовым. Были в восторге от Страны восходящего солнца?
— Да, выступал там три сезона и хотел остаться. Поиграл в футбол в свое удовольствие. В то время клубный японский футбол переживал начальный этап своего развития. Клубы никуда не вылетали, прессинга со стороны СМИ не было и в помине. Но затем в команде сменился тренер. Югослав предпочел пригласить своих футболистов. Со мной контракт не продлили.
— После Японии вы оказались в шведском "Оддевольде". Почему там не задержались?
— Команда вылетела из элитного дивизиона. Я там только полгода успел отыграть. Выступать во втором дивизионе не было смысла. Но о том этапе карьеры все равно не жалею — жить в Швеции мне понравилось. А дальше дело пошло к финишу. Мне уже стукнуло 35 лет, в таком возрасте ты мало кому из клубов интересен.
— Ваш бывший одноклубник Юрий Пудышев не так давно в 56 лет вышел на поле.
— Юрка может, он такой. Думаю, 56 для него не предел. Пудик и в 60 выйдет — как раз заодно юбилей отпразднует. То, что он в таком возрасте выражает желание выйти на поле, достойно уважения. Своим выходом на зеленый газон Юра хотел привлечь внимание к проблемам ветеранов. После развала СССР во многих республиках напрочь позабыли о футболистах, с которыми достигали самых серьезных успехов в истории. Оговорюсь, что речь идет не только о Беларуси.
— Кстати, очень странно, что Белорусская федерация футбола никогда не предлагала лучшему в истории игроку должность в тренерском штабе сборной страны.
— Ссор с руководством БФФ у меня не было. Но также не было и прочного контакта. Когда случайно пересекался с прошлым руководством федерации, были только какие-то намеки в стиле "Сергей, мы тебе позвоним". Но звонка с конкретным предложением я так и не дождался. Хотя регулярно приезжаю в Минск, где у меня осталась квартира.