Сотрудника новополоцкой колонии отправили за решетку за превышение полномочий
33-летний Игорь Петров имеет обычную биографию провинциального милиционера. Он родом из Полоцка, но в последнее время жил в соседнем Новополоцке. Учился в Полоцком государственном университете. В 2014-м, после окончания университета, Петров поступил в милицию и до декабря 2014-го доучивался на офицера.
После этого ему присвоили звание лейтенанта и назначили начальником отряда в Новополоцкий лечебно-трудовой профилакторий №8.
В 2016-м он дослужился до старшего лейтенанта. А через год его перевели в исправительную колонию №1 в Новополоцке на должность начальника отряда.
На рубеже 2022-го и 2023-го Петрова арестовали. Его обвинили в превышении полномочий — он избил заключенного.
Дело на надзирателя завели по ч. 3 ст. 426 — «совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы прав и полномочий, предоставленных ему по службе, сопряженных с насилием, пытками потерпевшего или применением оружия или специальных средств».
{banner_news_show}
Насколько известно «Нашей Ниве», в июне Ушачский суд дал Игорю Петрову шесть лет колонии. В то же время по информации инициативы Dissidentby, которая помогает политзаключенным, приговор был 4 года колонии и 13 тысяч рублей штрафа. А сам Петров сейчас сидит в колонии «Витьба».
Но, кажется, не все так просто. За издевательства над Витольдом Ашурком, после которых он умер, никого не осудили и не наказали. Ничего не произошло и после смерти других политзаключенных — Николая Климовича и Алеся Пушкина.
После того как арестовали Петрова, уволили и еще людей. Говорят, что некоторых за политику, кто как-то высказывался или ставил подписи за альтернативных кандидатов».
Бывший узник описывает характер Петрова:
«Во-первых, он был высокомерным с заключенными. Все, кто сидел в ИК-1, знают, что у него был предрассудок о чистоте бритья. Мог написать рапорт, даже если человек чисто и гладко выбрит, но что-то ему не понравится. И когда ждали Петрова с проверкой, то все знали, что нужно чуть ли не кожу соскрести. Мог вызвать человека из ряда и пальцем даже провести. Особенно от этого страдали люди, у которых черный волос.
Но есть и другая сторона. Например, когда я только приехал в колонию, еще в «карантине», то немного знал о том, как там что работает. Начальник колонии, Пальчик, сразу поставил меня «на унитазы» — это позорная повинность, которая автоматически переводит в низкую касту. Так вот, когда Петров меня вел на работу, сразу сказал мне, что я «попал», дал ручку и листок: «Пиши отказ». Даже не спрашивал, знаю ли я, или нет, к чему это приведет.
С Петровым можно было договориться, во многих случаях он относился по-человечески. К примеру, идешь в баню помыться, а она раз в неделю, и боишься, что не успеешь на оценку по профилактическому учету. Подходишь к Петрову, объясняешь ситуацию, и он говорит, что ничего страшного.
Из отличительного — Петров относительно лояльно относился к политзаключенным. Он им не делал подлостей. При мне даже давал одному из политических хорошую характеристику. Ходили слухи, что он даже пытался некоторых из них отстоять, когда их собирались «закрывать» в ШИЗО.
Любил вызывать людей на беседы. Он расспрашивал, почему меня посадили. В личных разговорах не высказывал своих политических взглядов, хотя на публику всегда выставлял себя «патриотом» и хвалил Лукашенко. Вызывал он на такие беседы и политических, в том числе, говорили, Виктора Бабарико — топ-узника колонии.
Бывалые заключенные тогда говорили, что, мол, неважно, что он цепляется к бритью, зато «Петров нормальный мужик».
Стечение обстоятельств или месть?
Бывший узник говорит, что избиением узников в колонии занимались «контролеры» — так называют охранников. Офицеры, вроде Петрова, обычно в таком не участвовали. Садистом он называет бывшего начальника колонии Андрея Пальчика.
Бывший политзаключенный считает, что если бы избитый Петровым узник не вышел вскоре на свободу, уголовного дела за избиение не завели бы.
Но мужчина не исключает, что Петрову могли за что-то отомстить — не за то, за что формально осудили. Ведь сотрудников, которые обращались с осужденными еще жестче, не наказывали.
После этого ему присвоили звание лейтенанта и назначили начальником отряда в Новополоцкий лечебно-трудовой профилакторий №8.
В 2016-м он дослужился до старшего лейтенанта. А через год его перевели в исправительную колонию №1 в Новополоцке на должность начальника отряда.
На рубеже 2022-го и 2023-го Петрова арестовали. Его обвинили в превышении полномочий — он избил заключенного.
Дело на надзирателя завели по ч. 3 ст. 426 — «совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы прав и полномочий, предоставленных ему по службе, сопряженных с насилием, пытками потерпевшего или применением оружия или специальных средств».
{banner_news_show}
Насколько известно «Нашей Ниве», в июне Ушачский суд дал Игорю Петрову шесть лет колонии. В то же время по информации инициативы Dissidentby, которая помогает политзаключенным, приговор был 4 года колонии и 13 тысяч рублей штрафа. А сам Петров сейчас сидит в колонии «Витьба».
Но, кажется, не все так просто. За издевательства над Витольдом Ашурком, после которых он умер, никого не осудили и не наказали. Ничего не произошло и после смерти других политзаключенных — Николая Климовича и Алеся Пушкина.
«Привозили в колонию. Уже в наручниках»
«Я удивился, когда узнал, что Петрова арестовали. То, в чем его обвинили, происходит в колонии постоянно, — делится бывший узник колонии №1. — Человека ставят на растяжку и бьют по ногам, чтобы их растянуть в разные стороны.
Петров сделал то же самое, и у заключенного случился разрыв сухожилия, так говорили. Произошло это в столовой с пожилым мужчиной. После этого заключенного забрали в тюремную больницу. Заключенный вскоре вышел по прошествии срока, родственники написали заявление, и Петрова отстранили от работы, а после арестовали. Привозили в колонию уже в наручниках на следственные действия.
Незадолго до этого в ИК-1 был «разбор полетов», мол, кто есть кто, и сотрудников даже водили на полиграф. Там такая атмосфера, что не только зеки доносят, но и сотрудники постоянно стучат», — говорит бывший заключенный.
Петров сделал то же самое, и у заключенного случился разрыв сухожилия, так говорили. Произошло это в столовой с пожилым мужчиной. После этого заключенного забрали в тюремную больницу. Заключенный вскоре вышел по прошествии срока, родственники написали заявление, и Петрова отстранили от работы, а после арестовали. Привозили в колонию уже в наручниках на следственные действия.
Незадолго до этого в ИК-1 был «разбор полетов», мол, кто есть кто, и сотрудников даже водили на полиграф. Там такая атмосфера, что не только зеки доносят, но и сотрудники постоянно стучат», — говорит бывший заключенный.
После того как арестовали Петрова, уволили и еще людей. Говорят, что некоторых за политику, кто как-то высказывался или ставил подписи за альтернативных кандидатов».
«Бывалые говорили, что хороший мужик»
Бывший узник описывает характер Петрова:
«Во-первых, он был высокомерным с заключенными. Все, кто сидел в ИК-1, знают, что у него был предрассудок о чистоте бритья. Мог написать рапорт, даже если человек чисто и гладко выбрит, но что-то ему не понравится. И когда ждали Петрова с проверкой, то все знали, что нужно чуть ли не кожу соскрести. Мог вызвать человека из ряда и пальцем даже провести. Особенно от этого страдали люди, у которых черный волос.
Но есть и другая сторона. Например, когда я только приехал в колонию, еще в «карантине», то немного знал о том, как там что работает. Начальник колонии, Пальчик, сразу поставил меня «на унитазы» — это позорная повинность, которая автоматически переводит в низкую касту. Так вот, когда Петров меня вел на работу, сразу сказал мне, что я «попал», дал ручку и листок: «Пиши отказ». Даже не спрашивал, знаю ли я, или нет, к чему это приведет.
С Петровым можно было договориться, во многих случаях он относился по-человечески. К примеру, идешь в баню помыться, а она раз в неделю, и боишься, что не успеешь на оценку по профилактическому учету. Подходишь к Петрову, объясняешь ситуацию, и он говорит, что ничего страшного.
Из отличительного — Петров относительно лояльно относился к политзаключенным. Он им не делал подлостей. При мне даже давал одному из политических хорошую характеристику. Ходили слухи, что он даже пытался некоторых из них отстоять, когда их собирались «закрывать» в ШИЗО.
Любил вызывать людей на беседы. Он расспрашивал, почему меня посадили. В личных разговорах не высказывал своих политических взглядов, хотя на публику всегда выставлял себя «патриотом» и хвалил Лукашенко. Вызывал он на такие беседы и политических, в том числе, говорили, Виктора Бабарико — топ-узника колонии.
Бывалые заключенные тогда говорили, что, мол, неважно, что он цепляется к бритью, зато «Петров нормальный мужик».
Стечение обстоятельств или месть?
Бывший узник говорит, что избиением узников в колонии занимались «контролеры» — так называют охранников. Офицеры, вроде Петрова, обычно в таком не участвовали. Садистом он называет бывшего начальника колонии Андрея Пальчика.
«Он давал приказы на избиение и сам бил людей. И палками, и ногами, и руками. На него куда только не писали жалоб те, кто вышел, и ничего. Но фактически его в итоге отправили на понижение начальником колонии-поселения, хотя ему пророчили должность в управлении Департамента исполнения наказаний МВД».
Андрей Пальчик
Бывший политзаключенный считает, что если бы избитый Петровым узник не вышел вскоре на свободу, уголовного дела за избиение не завели бы.
«Возле столовой ИК-1 есть три почтовых ящика — один с письмами начальнику колонии, один с письмами обычными, на свободу, и третий — прокурору. Так вот я не помню случаев, чтобы вообще из этой «прокурорской» коробки что-то выходило на свободу, письма выкидывают, а тем, кто жалуется, создают проблемы».
Но мужчина не исключает, что Петрову могли за что-то отомстить — не за то, за что формально осудили. Ведь сотрудников, которые обращались с осужденными еще жестче, не наказывали.