«При наличии политической воли с белорусской ПВО случится то же самое, что с иранской»
Иран, союзник режима Лукашенко, переживает мощные удары со стороны Израиля. Что это означает для Минска?
В конце июня ожидался приезд президента Ирана в белорусскую столицу. Но теперь погибли, в том числе, несколько представителей власти этой страны, которые вели переговоры с режимом Лукашенко.
UDF поинтересовался у экспертов о возможных последствиях для Минска новой войны на Ближнем Востоке.
Политолог Анатолий Котов в комментарии UDF выделил несколько моментов в «акте самообороны» Израиля, на которые необходимо обратить внимание.
Он привел примеры:
Что это означает применительно к беларуским реалиям?
{banner_news_show}
Следующая развилка – судьба иранского руководства.
Чем он объясняет молчание руководства Беларуси в момент, когда бьют его союзника?
Политический обозреватель, историк Александр Фридман в комментарии UDF отметил, что прямых последствий ударов по Ирану для режима Лукашенко пока не просматривается.
Он отметил, что не стоит сравнивать ситуации в Иране и в Беларуси, пусть они и являются союзниками.
С другой стороны, если задаться вопросом «может ли Лукашенко представить в своей голове, что кто-то планирует удар с целью пошатнуть его режим?», то ответ будет утвердительным.
Династический брак или Пекинские смотрины Николая Лукашенко
В конце июня ожидался приезд президента Ирана в белорусскую столицу. Но теперь погибли, в том числе, несколько представителей власти этой страны, которые вели переговоры с режимом Лукашенко.
UDF поинтересовался у экспертов о возможных последствиях для Минска новой войны на Ближнем Востоке.
«Те, кто мечтают о захвате Сувалкского коридора и Вильнюса «за три дня», должны сильно задуматься»
Архивное фото
Политолог Анатолий Котов в комментарии UDF выделил несколько моментов в «акте самообороны» Израиля, на которые необходимо обратить внимание.
«Иран выглядел одной из наиболее технологически продвинутых союзниц России. Тегеран мог доставлять проблемы соседям, вооружать прокси-террористов. Но теперь – на фоне Израиля – видна технологическая пропасть между этими государствами», – обратил внимание Котов.
Он привел примеры:
«ПВО прошлого поколения оказалась не в состоянии защищать от современных образцов вооружения. А массированные иранские удары дронами и ракетами не в состоянии заметно прорвать израильскую ПВО. Несколько перегрузить – могут, а вот пробить серьезную брешь – нет».
Что это означает применительно к беларуским реалиям?
«То, что при наличии политической воли с белорусской ПВО (как и с инфраструктурой, работающей на войну), случится тоже самое, что с иранской. Нанести серьезный ущерб в ответ – получится вряд ли. Будут поражения, будут жертвы, но последствия будут несопоставимы», – считает Котов.
{banner_news_show}
Следующая развилка – судьба иранского руководства.
«Считаю, что судьба верховного аятоллы – в руках Трампа. При дальнейшей эскалации глава Ирана рискует стать уязвимым – безопасность ему обеспечивают скорее обычаи международного права, нежели меры по защите со стороны силовиков. Для Минска это будет красноречивым сигналом. Те, кто мечтают о захвате Сувалкского коридора и Вильнюса «за три дня», должны сильно задуматься», – полагает Котов.
Чем он объясняет молчание руководства Беларуси в момент, когда бьют его союзника?
«Став на сторону Ирана, Минск рискует окончательно разорвать отношения с Израилем, а затем с его союзниками – США и ЕС. А в целом выводы из нынешней ситуации, конечно, неутешительные. Очевидно, что режим существует не потому, что силен, а потому что ему позволяют существовать».
«Мы пока видим компромиссную позицию со стороны режима Лукашенко»
Фото: Facebook
Политический обозреватель, историк Александр Фридман в комментарии UDF отметил, что прямых последствий ударов по Ирану для режима Лукашенко пока не просматривается.
«Если нынешняя война закончится крахом иранского режима или заметным ослаблением его возможностей, это отразится на сотрудничестве с Беларусью. Но если Минск займет отчетливо проиранскую позицию, это может отразиться на возможностях сотрудничества с Израилем. Возможно поэтому мы пока видим компромиссную позицию со стороны режима Лукашенко: пусть госпропаганда стоит на иранской стороне, но сам Лукашенко молчит, а МИД выступает с довольно нейтральными заявлениями. То есть активных шагов в поддержку Тегерана не предпринимается», – констатировал Фридман.
Он отметил, что не стоит сравнивать ситуации в Иране и в Беларуси, пусть они и являются союзниками.
«Никто нападать на Беларусь извне пока не собирается. Нет реальных оснований считать, что в ближайшем будущем режим Лукашенко может оказаться в ситуации, в которой оказался иранский режим. Даже если российское ядерное оружие есть на территории Беларуси, никто не рассматривает его как экзистенциальную угрозу», – отметил Фридман.
С другой стороны, если задаться вопросом «может ли Лукашенко представить в своей голове, что кто-то планирует удар с целью пошатнуть его режим?», то ответ будет утвердительным.
«Лукашенко вообще панически боится удара извне. Поэтому пусть предпосылок для этого нет, но эти мысли могут повлиять на его поведение», – сказал Фридман.
Династический брак или Пекинские смотрины Николая Лукашенко