«У Лукашенко осталось два выхода, и оба не особо приятные»
Авторы телеграм-канала «Письма к дочери» рассказали о том, как режим Лукашенко «укрепил» свои геополитические позиции и что теперь делать:
— Вчера курс российского рубля установил новый рекорд. Опустился до 90 рублей за доллар. Курс белорусского рубля, может, и не хотел бы себе никаких рекордов, но куда ему было деваться? Белорусский рубль так устроен, что хочешь не хочешь, а солидарность с валютой старшего союзника и главного торгового партнера проявлять надо. Поэтому белорусскому рублю тоже пришлось устанавливать себе свой маленький личный рекорд.
Но знаешь, что я тебе скажу? Это тебе только кажется, что белорусский рубль слабеет. А он на самом деле вообще не слабеет. То есть к доллару он слабеет, а к российскому рублю наоборот укрепляется. Вот буквально вчера курс российского рубля в Беларуси пробил дно в три сорок за сто российских рублей. И в этом и есть главная проблема.
{banner_news_show}
Вот пока белорусский рубль был дешевеньким по отношению к российскому рублю, весь этот экспорт тоже был дешевеньким. И дорогим российским партнерам его было выгодно себе импортировать. Потому что дешево.
А если белорусский рубль дорожает, то беларусский экспорт дорожает вместе с ним. И покупать беларусские товары уже становится не так выгодно.
Я тебе даже приблизительно могу посчитать, на сколько менее выгодно. Примерно на 10 процентов. Потому что примерно на 10 процентов белорусский рубль укрепился к российскому по сравнению с началом этого года.
А ты же уже помнишь, что экспорт в Россию – 70 процентов всего белорусского экспорта. И беларусские власти не могут себе, конечно, позволить, чтобы в России покупали на 10 процентов меньше белорусских товаров. Потому что продать эти ставшие лишними десять процентов некому.
{banner_news_end}
И в общем-то у этой проблемы есть одно решение. Надо опустить курс белорусского рубля к российскому. Хотя бы на те десять процентов, на которые он подрос. Но если опускать белорусский рубль к российскому, то он же и к доллару тогда опустится в соответствующей пропорции. (Можно не опускать в пропорции, но тогда население союзника займется валютными спекуляциями на белорусском рынке и долларов не останется).
А белорусские граждане традиционно чувствительны к валютным колебаниям. И если доллар вдруг подорожает на 30 копеек, то они же, подлецы, начнут его скупать. По крайней мере те, у которых остались деньги. А это уже угроза финансовой стабильности. Не говоря про цены, которые тоже привыкли чутко реагировать на такие вещи.
Коротко говоря, у белорусских властей сейчас есть два выхода, и оба они не особо приятные. Потому что за два с половиной года беларусские власти укрепили свой экономический суверенитет до полного отсутствия альтернативы.
— Вчера курс российского рубля установил новый рекорд. Опустился до 90 рублей за доллар. Курс белорусского рубля, может, и не хотел бы себе никаких рекордов, но куда ему было деваться? Белорусский рубль так устроен, что хочешь не хочешь, а солидарность с валютой старшего союзника и главного торгового партнера проявлять надо. Поэтому белорусскому рублю тоже пришлось устанавливать себе свой маленький личный рекорд.
Но знаешь, что я тебе скажу? Это тебе только кажется, что белорусский рубль слабеет. А он на самом деле вообще не слабеет. То есть к доллару он слабеет, а к российскому рублю наоборот укрепляется. Вот буквально вчера курс российского рубля в Беларуси пробил дно в три сорок за сто российских рублей. И в этом и есть главная проблема.
Курс к доллару — ерунда. Так только, пощекотать нервы гражданам склонным к валютным спекуляциям. А проблема в том, что беларусские власти так укрепили свои геополитические позиции, что теперь 70 процентов белорусского экспорта приходится на Россию. А тот экспорт, который пока еще не приходится на Россию, тоже экспортируется в основном через российские порты и по российской железной дороге.
{banner_news_show}
Вот пока белорусский рубль был дешевеньким по отношению к российскому рублю, весь этот экспорт тоже был дешевеньким. И дорогим российским партнерам его было выгодно себе импортировать. Потому что дешево.
А если белорусский рубль дорожает, то беларусский экспорт дорожает вместе с ним. И покупать беларусские товары уже становится не так выгодно.
Я тебе даже приблизительно могу посчитать, на сколько менее выгодно. Примерно на 10 процентов. Потому что примерно на 10 процентов белорусский рубль укрепился к российскому по сравнению с началом этого года.
А ты же уже помнишь, что экспорт в Россию – 70 процентов всего белорусского экспорта. И беларусские власти не могут себе, конечно, позволить, чтобы в России покупали на 10 процентов меньше белорусских товаров. Потому что продать эти ставшие лишними десять процентов некому.
Можно было бы, конечно, понадеяться на всякие государственные программы по белорусскому импортозамещению на российском рынке. Потому что когда ты покупаешь что-нибудь ненужное за государственные деньги, то никто же не будет считать эти несчастные десять процентов. Но вот буквально вчера выяснилось, что Россия собирается сократить бюджетные расходы, ты будешь смеяться, на те же 10 процентов. То есть, и тут у белорусского экспорта неприятности.
{banner_news_end}
И в общем-то у этой проблемы есть одно решение. Надо опустить курс белорусского рубля к российскому. Хотя бы на те десять процентов, на которые он подрос. Но если опускать белорусский рубль к российскому, то он же и к доллару тогда опустится в соответствующей пропорции. (Можно не опускать в пропорции, но тогда население союзника займется валютными спекуляциями на белорусском рынке и долларов не останется).
А белорусские граждане традиционно чувствительны к валютным колебаниям. И если доллар вдруг подорожает на 30 копеек, то они же, подлецы, начнут его скупать. По крайней мере те, у которых остались деньги. А это уже угроза финансовой стабильности. Не говоря про цены, которые тоже привыкли чутко реагировать на такие вещи.
Коротко говоря, у белорусских властей сейчас есть два выхода, и оба они не особо приятные. Потому что за два с половиной года беларусские власти укрепили свой экономический суверенитет до полного отсутствия альтернативы.