«Цена сохранения власти Лукашенко оказалась для Беларуси очень высокой»
Годовщина выборов в Беларуси совпадает с массовыми протестами. За этот год мы узнали о Беларуси гораздо больше, чем за многие предыдущие годы. И про общество, и про правящий режим.
Сейчас, наверное, еще рано подводить итоги, большое видится на расстоянии. Но очень вероятно, что наши потомки назовут 2020 год главным годом современной белорусской истории, а может быть, и более длительным историческим периодом. Потому что впервые белорусский народ пожелал стать субъектом политики, взять свою судьбу в свои руки. «Голос истории» можно было услышать на улицах Минска летом и осенью 2020 года.
Предлагаю несколько важных выводов.
Социально-политический процесс, начавшийся летом 2020 года, еще не завершен. Скорее, он поставлен на паузу. Политический кризис не разрешен, он глубоко загнан внутрь, становится перманентным. Этот кризис невозможно преодолеть в рамках нынешнего политического режима, поскольку он не может быть разрешен силовыми методами, а другие пути власти не признают.
Чтобы выжить, авторитарный режим обязательно должен стать более жестоким и недемократическим, чем раньше. Он вынужден постоянно находиться в агрессивной позиции по отношению к внутренним и внешним противникам. Власть сосредоточена исключительно на решении проблем выживания, находится в постоянном напряжении и поэтому не в состоянии решать другие проблемы и насущные задачи, стоящие перед страной.
Изменилось и общество. Хотя инфраструктура протеста (чаты и т. д.), организации гражданского общества систематически уничтожаются режимом, но опыт совместных действий, солидарности, стихийной самоорганизации никуда не делся. Возрос отложенный спрос на демократию, верховенство закона и гражданский мир.
Прошлый год убедительно показал, что белорусская социальная модель, созданная Александром Лукашенко четверть века назад, тупиковая, исчерпала свои ресурсы и стала тормозом развития страны. Эта модель не способна адаптироваться к изменившимся условиям и предназначена только для удержания власти путем сохранения социального статус-кво.
Подтвердилось предположение, что белорусский режим абсолютно ригидный, не способный к изменениям, расширению своей социальной базы. В момент кризиса режим перестал быть популистским, отказавшись от попыток найти взаимопонимание с обществом. Выявилась его органическая неспособность к позитивной повестке дня. Власти не имеют представления о будущем и даже не понимают необходимости в этом.
{banner_news_show}
Решение всех проблем режим видит только в принудительной легитимации, грубом насилии над всеми несогласными. В частности, власти пытаются восстановить монополию на СМИ, уничтожая независимые медиа, загоняя их в резервации телеграмм-каналов. Насилие становится рутинным делом, оно становится способом существования режима.
Происходит ускоренный процесс десакрализации власти. Государство, включившее на полную мощность репрессивный механизм, большинство населения воспринимает как опасность, угрозу для общества. Согласно онлайн-опросу, проведенному Немецким центром восточноевропейских и международных исследований, от насилия со стороны силовиков сами, либо через свои семьи или знакомых, пострадали до 20% граждан Беларуси. Если добавить политэмигрантов, спасающихся от репрессий за границей, количество жертв значительно увеличится.
Обостряются идеологическая борьба и конфликт ценностей. Власти предпринимают массовые попытки остановить формирование новой (несоветской) белорусской идентичности, объявив ее нацистской. Уголовное наказание назначается за использование бело-красно-белого флага.
Сейчас, наверное, еще рано подводить итоги, большое видится на расстоянии. Но очень вероятно, что наши потомки назовут 2020 год главным годом современной белорусской истории, а может быть, и более длительным историческим периодом. Потому что впервые белорусский народ пожелал стать субъектом политики, взять свою судьбу в свои руки. «Голос истории» можно было услышать на улицах Минска летом и осенью 2020 года.
Предлагаю несколько важных выводов.
Подтвердилась известная истина о том, что история не развивается линейно, что не победившая революция оборачивается реакцией.
Социально-политический процесс, начавшийся летом 2020 года, еще не завершен. Скорее, он поставлен на паузу. Политический кризис не разрешен, он глубоко загнан внутрь, становится перманентным. Этот кризис невозможно преодолеть в рамках нынешнего политического режима, поскольку он не может быть разрешен силовыми методами, а другие пути власти не признают.
Белорусский социум никогда не будет прежним. Невозможно вернуться к условному маю 2020 года. Это касается как власти, так и общества.
Чтобы выжить, авторитарный режим обязательно должен стать более жестоким и недемократическим, чем раньше. Он вынужден постоянно находиться в агрессивной позиции по отношению к внутренним и внешним противникам. Власть сосредоточена исключительно на решении проблем выживания, находится в постоянном напряжении и поэтому не в состоянии решать другие проблемы и насущные задачи, стоящие перед страной.
Изменилось и общество. Хотя инфраструктура протеста (чаты и т. д.), организации гражданского общества систематически уничтожаются режимом, но опыт совместных действий, солидарности, стихийной самоорганизации никуда не делся. Возрос отложенный спрос на демократию, верховенство закона и гражданский мир.
Прошлый год убедительно показал, что белорусская социальная модель, созданная Александром Лукашенко четверть века назад, тупиковая, исчерпала свои ресурсы и стала тормозом развития страны. Эта модель не способна адаптироваться к изменившимся условиям и предназначена только для удержания власти путем сохранения социального статус-кво.
Подтвердилось предположение, что белорусский режим абсолютно ригидный, не способный к изменениям, расширению своей социальной базы. В момент кризиса режим перестал быть популистским, отказавшись от попыток найти взаимопонимание с обществом. Выявилась его органическая неспособность к позитивной повестке дня. Власти не имеют представления о будущем и даже не понимают необходимости в этом.
{banner_news_show}
Решение всех проблем режим видит только в принудительной легитимации, грубом насилии над всеми несогласными. В частности, власти пытаются восстановить монополию на СМИ, уничтожая независимые медиа, загоняя их в резервации телеграмм-каналов. Насилие становится рутинным делом, оно становится способом существования режима.
Культ неприкрытого насилия решает проблему удержания власти в краткосрочной перспективе. Самые массовые политические репрессии в Европе за последние 40 лет позволили режиму взять под контроль общество. Протестное движение парализовано. Возобновление протестов в ближайшее время маловероятно.
Происходит ускоренный процесс десакрализации власти. Государство, включившее на полную мощность репрессивный механизм, большинство населения воспринимает как опасность, угрозу для общества. Согласно онлайн-опросу, проведенному Немецким центром восточноевропейских и международных исследований, от насилия со стороны силовиков сами, либо через свои семьи или знакомых, пострадали до 20% граждан Беларуси. Если добавить политэмигрантов, спасающихся от репрессий за границей, количество жертв значительно увеличится.
Обостряются идеологическая борьба и конфликт ценностей. Власти предпринимают массовые попытки остановить формирование новой (несоветской) белорусской идентичности, объявив ее нацистской. Уголовное наказание назначается за использование бело-красно-белого флага.
Цена сохранения власти Лукашенко уже оказалась очень высокой для Беларуси и продолжает расти, в первую очередь из-за ужесточения экономических санкций и международной изоляции.