Крах союзного государства? К чему пришли Москва и Минск

Россия и Беларусь близки как никогда. По крайней мере, это следует из слов российских чиновников. Подходы России и Беларуси в вопросах интеграции сблизились на 90%, порадовал глава МЭР Максим Орешкин. Однако Минск видит ситуацию совсем не так оптимистично. В России «обнаглели до такой степени, что начинают выкручивать руки», говорил ранее Александр Лукашенко.

Подходы России и Беларуси в вопросах интеграции сблизились на 90%, обсуждение продолжится на уровне премьеров на следующей неделе в пятницу, 21 июня, в Минске, заявил министр экономического развития Максим Орешкин.


Накануне в Москве прошло заседание рабочей группы России и Беларуси по урегулированию проблемных вопросов и развитию интеграции. С российской стороны группу возглавляет Орешкин, с белорусской — министр экономики Дмитрий Крутой.

«Если вы помните, три недели назад, когда премьер-министр Беларуси приезжал, во вступительном слове в дискуссии с Дмитрием Анатольевичем (Медведевым — «Газета.Ru») называл цифру в 70%. Я думаю, что сейчас уже можно сказать, что у нас 90% документа согласовано», — сказал Орешкин по итогам встречи, которая длилась около четырех часов (цитата по РИА «Новости»).

Напомним, премьер-министр Беларуси Сергей Румас на встрече с российским коллегой на переговорах в мае в Москве заявил, что подходы России и Беларуси по дальнейшей интеграции в рамках Союзного государства сходятся на 70%.

По словам главы Минэкономразвития, обсуждение идет строго в рамках союзного договора, который был подписан в 1999 году.

«Все направления там прописаны, мы не выходим за границы этого союзного договора, не обсуждаем ничего, что там отсутствует, все элементы, которые там есть — от налогового законодательства, налогового администрирования, таможенного администрирования, работы во всех тех сферах, которые там отмечены — именно эта дискуссия у нас и происходит», — подчеркивал министр.

При этом он считает, что дискуссия идет «конструктивно и позитивно».

«Обсуждается весь комплекс вопросов, в том числе, например, регулирование в промышленной сфере, включая топливно-энергетическую сферу, регулирование в сельском хозяйстве. Здесь есть понимание, на что мы должны выходить», — добавил он.

При этом вопрос о единой валюте в двусторонней повестке совсем не ключевой.

«Гораздо более острый вопрос — это работа в энергетической сфере, вопросы в регулировании отраслей, таможенный блок. Там есть какие-то тонкие моменты, которые нужно обсуждать на более высоком уровне премьер-министров и президентов», — считает Орешкин.

Сам министр приедет в Минск раньше, чем глава российского правительства.

«Я полечу в Минск чуть раньше, чем Дмитрий Анатольевич. Мы там еще раз соберемся перед их встречей, еще раз пройдемся. У нас будет два документа — это дорожная карта действий и некий концептуальный документ, который будет описывать принципы, на базе которых движение будет происходить», — заявил Орешкин.

Между тем более ранние высказывания белорусской стороны свидетельствовали о том, что интеграция и согласование всех вопросов идут совсем не так удачно, как хотелось бы России.

Минск очень часто высказывает претензии к Москве.

Так, в конце прошлого года в Бресте состоялось заседание совета министров Союзного государства. После мероприятия глава российского правительства Дмитрий Медведев заявил о возможном «продвинутом» варианте сотрудничества, при котором предполагается создание единых таможенных служб, эмиссионного центра и судебных органов.

Однако Минску идея такой «глубокой интеграции» с Москвой совсем не показалась привлекательной. Президент Беларуси Александр Лукашенко заявил, что под предлогом «глубокой интеграции» Москва намерена инкорпорировать Беларусь в состав России.

«Я понимаю эти намеки: получите нефть, но давайте разрушайте страну и вступайте в состав России», — сказал тогда Лукашенко.

Беларусь «не мытьем, так катаньем» пытаются инкорпорировать в состав другой страны, но для Минска «святое — это суверенитет», отмечал белорусский лидер.

В апреле Александр Лукашенко говорил, что в России «обнаглели до такой степени, что начинают выкручивать руки».

Он напомнил о ситуации с аварийным состоянием нефтепроводов, которые идут через Беларусь: около полутора лет назад был проведен ремонт, не перекрывая поставки, чтобы Россия не понесла убытки.

Но Москва не отвечает на доброе отношение Минска и закрывает свой рынок для белорусских продуктов, пожаловался Лукашенко.

Как неоднократно отмечали эксперты, очень многие вопросы в двусторонней повестке тормозятся, поскольку Минск надеется выбить из Москвы побольше денег. На кону — компенсация за налоговый маневр, который проводит Россия, а также компенсация за «грязную» нефть, которая попала по нефтепроводу «Дружба» в Россию.

Так, в 2019-2024 годах по решению российского правительства реализуется налоговый маневр в нефтяной отрасли. Он предполагает поэтапное увеличение ставки налога на добычу полезных ископаемых. В результате налогового маневра цена на российскую нефть для Беларуси сравняется с мировой, что снизит рентабельность белорусских НПЗ. Бюджет Беларуси на 2019 год был сформирован с учетом пессимистического сценария развития экономики и учитывает реализацию налогового маневра в России.

Минск планировал получить от Москвы около $310 млн компенсации за налоговый маневр в нефтяной сфере в 2019 году, однако предыдущие попытки переговоров зашли в тупик.

Теперь к сложным переговорам добавляется также урегулирование вопроса с компенсацией за «грязную» нефть.

По словам Лукашенко, ряд международных компаний потребовали от РФ возмещения ущерба из-за «грязной» нефти на сумму до $800 млн.