Невыученный урок поседевшего мальчика
Это – послание? Это – бесконечная жалоба на обстоятельства, которые невозможно преодолеть.
Была во времена моего детства повесть писателя Льва Давыдычева – «Многотрудная, полная невзгод и опасностей жизнь Ивана Семёнова, второклассника и второгодника». Сегодня можно с уверенностью сказать: книга «Многотрудная, полная невзгод и опасностей жизнь Александра Лукашенко, человека и президента» успехом пользоваться не будет. Просто потому, что все и всё, что в ней можно сказать, мы слышим каждый год в президентском послании.
"Мертвая тишина". С какими лицами депутаты, министры и послы слушали Лукашенко
Вслушайтесь в цифры!
Пятнадцать лет не выполняется одно указание президента, десять лет – другое. Два года должен давать прибыль один завод, три года – другой, но – не дают. Эффективность управления зашкаливает.
Вслушайтесь в факты!
Министры, директора департаментов (то есть, лица, назначенные президентом), председатели исполкомов и директора крупных предприятий (то есть, лица, назначенные по согласованию с президентом) – оказывается! – берут взятки. Ничего с этим не поделаешь – никакая проверка не помогает.
Вдумайтесь в слова!
«Нужно устранить причины коррупционных явлений». На двадцать пятом году после пресловутого антикоррупционного доклада. Кто мешал? «Стране нужны толковые современные управленцы…» Нужны, кто же спорит? Вы же их назначаете?
Это – послание? Это – бесконечная жалоба на обстоятельства, которые невозможно преодолеть. Этот стон у них властью зовется – и раз в год прорывается наружу. Как у мальчика, разбившего коленку.
Политолог: "Интересно, как Лукашенко перевернул ситуацию с референдумом"
Но главное в докладе, разумеется, появилось буквально накануне. Вернее, изъялось оттуда. Закончились разговоры о необходимости перераспределения полномочий в пользу других ветвей власти.
Разговоры, оказывается, велись «для бедных» – для иностранцев, надеявшихся на переход белорусской политической системы к «мягкому авторитаризму» – к парламентской республике с сильным премьером. Оказывается, никто об этом не думал!
Собирались устранить из Конституции упоминание Высшего хозяйственного суда, но можно и не устранять. Главное – стабильность. И – как особо подчеркнул президент – не переделывать Конституцию под конкретное лицо. Вот, под Саргсяна в Армении переделали – а нужно было прямо сказать народу, что…
Можно лишь посочувствовать маленькому мальчику, поседевшему от пребывания во втором классе и до сих пор не научившегося делать работу над ошибками, своими и, желательно, типичными.
Лукашенко: Менять Конституцию для "майданутых" мы не будем
Он говорит с паузами, потому что сталкивается в тексте со словами, которые так и не выучил. Он отвлекается – по-прежнему – от бумажки, потому что подготовленный урок ему скучен, и проще говорить ерунду, чем повторять написанное умными людьми.
Он и сам, разумеется, не дурак, но – второй год во втором классе – скучно…
А уж как скучно учителям, выслушивающим все это… Лицо Павла Каллаура на словах о необходимости создания эффективных финансовых институтов – мягкая ироничная улыбка главного банкира страны – нет, не издевается, улыбается, по-доброму улыбается. Он-то как раз – взрослый, он – всё понимает.
И так – двадцать четыре раза. Или – двадцать три? Какая разница! Пожалейте маленького поседевшего мальчика, выглядящего менее взрослым и серьезным, чем его собственный младший сын.
«И скучно, и грустно, и некому руку подать…» – писал классик. Одиноко второгоднику, одиноко и скучно… Нужно вовремя переходить в следующий класс, но ему так понравилось во втором, что он решил в нем задержаться. Не было ли как раз это – главной ошибкой?
Была во времена моего детства повесть писателя Льва Давыдычева – «Многотрудная, полная невзгод и опасностей жизнь Ивана Семёнова, второклассника и второгодника». Сегодня можно с уверенностью сказать: книга «Многотрудная, полная невзгод и опасностей жизнь Александра Лукашенко, человека и президента» успехом пользоваться не будет. Просто потому, что все и всё, что в ней можно сказать, мы слышим каждый год в президентском послании.
"Мертвая тишина". С какими лицами депутаты, министры и послы слушали Лукашенко
Вслушайтесь в цифры!
Пятнадцать лет не выполняется одно указание президента, десять лет – другое. Два года должен давать прибыль один завод, три года – другой, но – не дают. Эффективность управления зашкаливает.
Вслушайтесь в факты!
Министры, директора департаментов (то есть, лица, назначенные президентом), председатели исполкомов и директора крупных предприятий (то есть, лица, назначенные по согласованию с президентом) – оказывается! – берут взятки. Ничего с этим не поделаешь – никакая проверка не помогает.
Вдумайтесь в слова!
«Нужно устранить причины коррупционных явлений». На двадцать пятом году после пресловутого антикоррупционного доклада. Кто мешал? «Стране нужны толковые современные управленцы…» Нужны, кто же спорит? Вы же их назначаете?
Это – послание? Это – бесконечная жалоба на обстоятельства, которые невозможно преодолеть. Этот стон у них властью зовется – и раз в год прорывается наружу. Как у мальчика, разбившего коленку.
Политолог: "Интересно, как Лукашенко перевернул ситуацию с референдумом"
Но главное в докладе, разумеется, появилось буквально накануне. Вернее, изъялось оттуда. Закончились разговоры о необходимости перераспределения полномочий в пользу других ветвей власти.
Разговоры, оказывается, велись «для бедных» – для иностранцев, надеявшихся на переход белорусской политической системы к «мягкому авторитаризму» – к парламентской республике с сильным премьером. Оказывается, никто об этом не думал!
Собирались устранить из Конституции упоминание Высшего хозяйственного суда, но можно и не устранять. Главное – стабильность. И – как особо подчеркнул президент – не переделывать Конституцию под конкретное лицо. Вот, под Саргсяна в Армении переделали – а нужно было прямо сказать народу, что…
Можно лишь посочувствовать маленькому мальчику, поседевшему от пребывания во втором классе и до сих пор не научившегося делать работу над ошибками, своими и, желательно, типичными.
Лукашенко: Менять Конституцию для "майданутых" мы не будем
Он говорит с паузами, потому что сталкивается в тексте со словами, которые так и не выучил. Он отвлекается – по-прежнему – от бумажки, потому что подготовленный урок ему скучен, и проще говорить ерунду, чем повторять написанное умными людьми.
Он и сам, разумеется, не дурак, но – второй год во втором классе – скучно…
А уж как скучно учителям, выслушивающим все это… Лицо Павла Каллаура на словах о необходимости создания эффективных финансовых институтов – мягкая ироничная улыбка главного банкира страны – нет, не издевается, улыбается, по-доброму улыбается. Он-то как раз – взрослый, он – всё понимает.
И так – двадцать четыре раза. Или – двадцать три? Какая разница! Пожалейте маленького поседевшего мальчика, выглядящего менее взрослым и серьезным, чем его собственный младший сын.
«И скучно, и грустно, и некому руку подать…» – писал классик. Одиноко второгоднику, одиноко и скучно… Нужно вовремя переходить в следующий класс, но ему так понравилось во втором, что он решил в нем задержаться. Не было ли как раз это – главной ошибкой?