Лукашенко добился унижения России
С экстрадицией Владислава Баумгертнера белорусско-российскую "калийную войну" можно считать законченной. Дальнейшая личная судьба гендиректора "Уралкалия" с этой точки зрения уже малоинтересна. Можно подводить итоги.
Прежде всего, следует отметить, что официальный Минск получил политическую и психологическую победу. Состоялась месть "Уралкалию" за его брутальные действия по разрушению совместного сбыта картеля - Белорусской калийной компании (БКК).
Лукашенко добился унижения России и ее руководства. Мало того, что были проигнорированы многочисленные требования высоких официальных лиц РФ об освобождении Баумгертнера. Чтобы задобрить белорусские власти, в Минск приезжали заместитель генпрокурора России, сам генеральный прокурор Юрий Чайка. В очереди к Лукашенко стояли с подарками топ-менеджеры крупнейших российских государственных бизнес-структур: президент компании "Роснефть" Игорь Сечин, глава "Газпрома" Алексей Миллер и председатель правления "Сбербанка" России Герман Греф.
Более того, сам Владимир Путин дважды приезжал в Беларусь (на военные учения и на саммит СНГ и Таможенного союза), в момент, когда гендиректор "Уралкалия" продолжал находиться под арестом. И, как сообщала пресс-служба российского президента, вопрос о "калийном заключенном" обсуждлся на переговорах между президентами. Просьба главы России осталась без удовлетворения.
Как известно, Минск потребовал смены главного акционера "Уралкалия". И как это ни странно, требование было выполнено. За акциями Керимова даже выстроилась очередь.
Лукашенко перевел спор между двумя хозяйствующими субъектами в межгосударственный конфликт, вывел его в политическую и даже идеологическую плоскость. И выяснилось, что в этой сфере Россия больше зависима от Беларуси. Москва стала заложницей своего проекта по созданию Евразийского союза, конфликта с ЕС за контроль над странами постсоветского пространства. И накануне Вильнюсского саммита "Восточного партнерства" руки у нее оказались связанными.
Что же касается экономического фактора, то здесь официальный Минск скорее проиграл. Требование к "Уралкалию" выплатить компенсацию за ущерб, нанесенный "Беларуськалию", не выполнено. Россия начала экономическое давление. В четвертом квартале были сокращены поставки нефти на белорусские НПЗ. Москва тормозит подписание нефтяного соглашения на следующий год. Антикризисный фонд ЕврАзЭС задерживает последний транш кредита. То есть "дело Баумгертнера" ухудшило и без того острую проблему дефицита валюты. Под таким прессингом РФ Минск был вынужден освободить гендиректора "Уралкалия".
Еще несколько интересных выводов из этой "калийной войны". Например, она показала, что экономическое сотрудничество развивается скорее "по понятиям", чем базируется на законах и правилах. И это закладывает мину под весь проект Евразийского союза.
"Дело Баумгертнера" фактически легализовало институт заложничества. В белорусско-российских отношениях он работает. Хочу напомнить, что уже около года в белорусском тюрьме находится еще один гражданин России, директор санатория "Беларусь" (Сочи) Геннадий Саракашиш. Интересно, что его так же, как и Баумгертнера, заманили в Минск на совещание.
Скандал вокруг БКК резко повысил риски инвестиций в Беларуси или создания каких-то совместных предприятий. "Подвисли" пять широко объявленных проектов по объединению белорусских и российских предприятий. Заявление гендиректора КамАЗа, что он не поедет в Минск, потому что там его арестуют, весьма показательно.
Теперь правительство, чтобы получить валюту, запланировало большую приватизационную программу. Так вот арест Баумгертнера в значительной степени обесценил белорусские активы. Потому что для иностранных инвесторов велик риск оказаться в результате какой-то приватизационной сделки в тюрьме. И за этот риск придется платить белорусской стороне.
Прежде всего, следует отметить, что официальный Минск получил политическую и психологическую победу. Состоялась месть "Уралкалию" за его брутальные действия по разрушению совместного сбыта картеля - Белорусской калийной компании (БКК).
Лукашенко добился унижения России и ее руководства. Мало того, что были проигнорированы многочисленные требования высоких официальных лиц РФ об освобождении Баумгертнера. Чтобы задобрить белорусские власти, в Минск приезжали заместитель генпрокурора России, сам генеральный прокурор Юрий Чайка. В очереди к Лукашенко стояли с подарками топ-менеджеры крупнейших российских государственных бизнес-структур: президент компании "Роснефть" Игорь Сечин, глава "Газпрома" Алексей Миллер и председатель правления "Сбербанка" России Герман Греф.
Более того, сам Владимир Путин дважды приезжал в Беларусь (на военные учения и на саммит СНГ и Таможенного союза), в момент, когда гендиректор "Уралкалия" продолжал находиться под арестом. И, как сообщала пресс-служба российского президента, вопрос о "калийном заключенном" обсуждлся на переговорах между президентами. Просьба главы России осталась без удовлетворения.
Как известно, Минск потребовал смены главного акционера "Уралкалия". И как это ни странно, требование было выполнено. За акциями Керимова даже выстроилась очередь.
Лукашенко перевел спор между двумя хозяйствующими субъектами в межгосударственный конфликт, вывел его в политическую и даже идеологическую плоскость. И выяснилось, что в этой сфере Россия больше зависима от Беларуси. Москва стала заложницей своего проекта по созданию Евразийского союза, конфликта с ЕС за контроль над странами постсоветского пространства. И накануне Вильнюсского саммита "Восточного партнерства" руки у нее оказались связанными.
Что же касается экономического фактора, то здесь официальный Минск скорее проиграл. Требование к "Уралкалию" выплатить компенсацию за ущерб, нанесенный "Беларуськалию", не выполнено. Россия начала экономическое давление. В четвертом квартале были сокращены поставки нефти на белорусские НПЗ. Москва тормозит подписание нефтяного соглашения на следующий год. Антикризисный фонд ЕврАзЭС задерживает последний транш кредита. То есть "дело Баумгертнера" ухудшило и без того острую проблему дефицита валюты. Под таким прессингом РФ Минск был вынужден освободить гендиректора "Уралкалия".
Еще несколько интересных выводов из этой "калийной войны". Например, она показала, что экономическое сотрудничество развивается скорее "по понятиям", чем базируется на законах и правилах. И это закладывает мину под весь проект Евразийского союза.
"Дело Баумгертнера" фактически легализовало институт заложничества. В белорусско-российских отношениях он работает. Хочу напомнить, что уже около года в белорусском тюрьме находится еще один гражданин России, директор санатория "Беларусь" (Сочи) Геннадий Саракашиш. Интересно, что его так же, как и Баумгертнера, заманили в Минск на совещание.
Скандал вокруг БКК резко повысил риски инвестиций в Беларуси или создания каких-то совместных предприятий. "Подвисли" пять широко объявленных проектов по объединению белорусских и российских предприятий. Заявление гендиректора КамАЗа, что он не поедет в Минск, потому что там его арестуют, весьма показательно.
Теперь правительство, чтобы получить валюту, запланировало большую приватизационную программу. Так вот арест Баумгертнера в значительной степени обесценил белорусские активы. Потому что для иностранных инвесторов велик риск оказаться в результате какой-то приватизационной сделки в тюрьме. И за этот риск придется платить белорусской стороне.