Лебедько: Надо звонить в колокол и будить людей
Экономическая ситуация в Беларуси стремительно ухудшается, еще немного времени и мы потеряем страну экономически, а потом и политически, уверен лидер Объединенной гражданской партии Анатолий Лебедько. Поэтому он предлагает вовлекать в политический процесс как можно больше людей, а себя уже видит "лидером перемен".
Анатолий Лебедько всегда называл себя политическим оптимистом, даже тогда, когда для этого не было никаких оснований. И он всегда мечтал стать президентом страны, и последовательно идет к этой цели. Несколько раз ему не удавалось стать единым кандидатом от оппозиции, но на выборах в 2015 году, он, наверняка, хочет сыграть первую скрипку.
О том, есть ли возможность радикально изменить политическую ситуацию в стране, извлекла ли оппозиция уроки из предыдущих президентских кампаний, и как он собирается участвовать в предстоящих президентских выборах "Белорусскому партизану" рассказал лидер ОГП Анатолий Лебедько.
- Анатолий Владимирович, вы и ваша партия выступаете за выдвижение на президентских выборах 2015 года единого кандидата от оппозиции и предлагаете для его определения проведение так называемого "праймериз". Что представляет собой эта процедура и чем она лучше Конгресса демократических сил или Всебелорусского съезда, которые предлагают другие политические силы?
- ОГП предлагает определиться с лидером сторонников перемен, который возможно потом будет единым кандидатом. Такова последовательность. Если мы говорим о лидере перемен, то есть несколько инструментов и механизмов того, как он может появиться: он может выйти из договоренности в кулуарах (сценарий 2001 года), он может стать итогом проведения Конгресса (2006 год) и он может появиться в результате всенародного голосования или праймериз. Последний способ самый оптимальный, так как он делает лидера максимально легитимным, ведь его выбирает ни кто-то там, в кулуарах, или на конгрессе - это делает любой пожелавший принять участие в этой процедуре гражданин Беларуси.
- Критикуя Конгресс демократических сил и кулуарные выборы единого кандидата, вы фактически критикуете сами себя – ведь вы активный участник тех событий (выборы единого кандидата от оппозиции в 2001 и 2005 годах). Скажите, почему идея праймериз не была реализована ранее?
- Для своего времени и кулуарные договоренности, и конгресс были, в общем, хороши, так как они приводили к требуемому результату – был единый кандидат. Но как только проходила компания сразу появлялась и критика. Потому что слишком малое было число людей вовлеченных в этот процесс. Требовалось расширение легитимности. Идее праймериз ведь не три дня отроду - впервые была озвучена нами еще в 200 году, как результат анализа и осмысления того, что было в 2001 году. Но, к сожалению, тогда реализовать эту идею не удалось. Как не удалось ее реализовать и в 2009 году, несмотря на то, что тогда желание принять в ней участие заявило 9 политических структур. Сегодня же для реализации праймериз гораздо больше возможностей, правда и сопротивления тоже больше.
- На Конгрессе демсил в 2005 году вы уступили Александру Милинкевичу всего восемь голосов из почти тысячи. Вы сожалеете о том, что не стали тогда единым кандидатом от оппозиции?
- Это была борьба. Не все были уверены в абсолютной чистоте и честности этой процедуры, но мы приняли правила этой борьбы и все обязательства которые мы взяли на себя мы выполнили. Это не страшно, что мы проиграли. В той ситуации очень важно было сохранилась цельность команды, только так много можно было что-то сделать.
- Вы считаете, что вам лучше удалось бы провести избирательную кампанию, чем Милинкевичу?
- Если бы я думал, что проведу ее хуже, то и не выдвигал бы свою кандидатуру. Но никто не сможет точно сказать, как бы все сложилось, если бы "единым" тогда стал я. Поэтому я не вижу смысла сейчас это обсуждать.
- Почему в 2010 на выборы от ОГП пошли не вы, а менее известный и слабый политик Ярослав Романчук?
- Мой принцип - быть всегда гибким и реагировать на ситуацию с максимальной пользой для общего дела. Если бы в 2009 был праймериз, на участие в котором, повторюсь, изначально дало согласие 9 политических структур, я бы в нем участвовал. Я бы боролся. Но, когда стало ясно, что единого кандидата не будет - это было уже другое качество ситуации. И я думаю, что мы приняли наиболее оптимальное решение, когда выдвинули не политика, а экономиста. Он был единственным экономистом из всех кандидатов. И это был большой плюс. Я считаю, что саму компанию мы отработали очень хорошо. Особенно, учитывая наши не очень большие финансовые и человеческие ресурсы. Кроме того это был мой ответ тем людям, которые говорили «давайте новых людей, новые имена».
- В преддверии прошлых президентских выборов вплоть до самой регистрации кандидатов в президенты практически никто из оппозиционных политиков от идеи единого кандидата официально не отказывался. Однако, некоторые из них добросовестно, пусть и безуспешно, принимали участие практически во всех подобных инициативах (вы, как представитель Романчука, Статкевич, Некляев ). Ряд же кандидатов, например Рымашевский или Санников, практически все попытки объединения последовательно игнорировали. У вас нет опасений, что и на этот раз личные амбиции политиков возьмут верх над здравым смыслом, и тот же Рымашевский начнет саботировать процедуру избрания единого, как он это делал в ОДС и БНБ?
- Действительно, ОГП и я, как ее лидер, достаточно часто приспускали наш партийный штандарт во имя общих интересов. И это один из упреков, который звучал тогда и звучит сейчас в мой адрес внутри партии. Но я убежденный сторонник именно объединительной стратегии. Это такой мой комплекс с 1994 года, когда демократы не смогли объединиться - к чему это привело, мы все знаем. Что касается этой компании, то я вынужден констатировать, что на сегодняшний день только ОГП заявила о своем формате участия в президентской компании через праймериз. Поэтому мы сейчас положили вопрос проведения праймериз в холодильник, он сейчас в замороженном состоянии. Однако, мы уверены в преимуществах, которые несет в себе процедура праймериз. Предыдущие процедуры зиждились на жестких договоренностях. Любые жесткие договоренности сужают простор для действий самого кандидата, потому, что ты должен учитывать интересы каждого. Возможно, поэтому тогда и не удалось договориться. Праймериз же мотивирует людей не только говорить о своих амбициях, но и предъявлять доказательства своих претензий.
- Сегодня некоторые политики, например, экс-кандидат в президенты РБ Андрей Санников, считают, что ни в каких выборах участвовать вообще нельзя. Не так давно он заявил, что "окончательная точка в выборах в Беларуси была поставлена в 2010 году, нет такого института в нашей стране при диктатуре Лукашенко, и народ это понял". Поэтому, по словам Санникова, народ не пошел на парламентские выборы и на президентские тоже не пойдет. Вы согласны с этим утверждением?
- Нельзя проводить параллели между парламентской компанией и президентской. Люди в Беларуси понимают, что парламентские выборы ни на что не влияют. Президентская кампания – вопрос власти. У людей есть ощущение, что это непосредственно их касается. Поэтому интерес к президентской компании был вчера, есть сегодня и будет завтра, особенно если люди увидят хоть какой-то луч надежды.
- Вы обсуждали с Санниковым идею проведения праймериз?
- Нет, не обсуждали. У меня была только одна встреча с Санниковым, на которой мы договорились по вопросам взаимодействия на международной арене. Но я думаю, что он тоже может принимать участие в праймериз. И Санников, и Северинец, и Козулин, и Ярошук. И не важно, если сегодня некоторые из них поражены в политических правах, потому что речь идет не о кандидате в президенты, а о лидере сторонников перемен. Если бы перечисленные мною люди приняли участие в праймериз - это дало бы шанс на перемены. Это может взорвать существующую ситуацию. Потому что все остальные сценарии - это тихие сценарии встраивания в то, что предлагает власть. Наш опыт участия в парламентской компании показал, что если ты навязываешь свой сценарий, то ты получаешь гораздо больше преимуществ.
На сегодняшний день мы единственная политическая структура, которая двумя руками за праймериз. У всех остальных либо дистанция, либо не сформулированное мнение. Мы готовы обсуждать другие предложения. Но, никто пока ничего лучшего не предложил. На сегодняшний день я считаю, что многие не соглашаются на праймериз, потому что это наиболее тяжелый и трудный сценарий. Он заставляет людей предъявлять свои возможности, а не просто говорить, что я носитель президентских амбиций.
- Кстати о парламентской кампании, участие ОГП в парламентских выборах, даже с последующим снятием кандидатов, вызвало очень острую критику со стороны его соратников.
- Критика и споры были в начале компании, когда они еще не понимали в чем смысл и суть нашей компании. В конце нас уже никто не критиковал, наоборот все говорили, что это самая оптимальная из возможных сценариев компания.
- Как будет проходить процедура праймериз с технической точки зрения (как будут организовываться участки для голосования и подсчет голосов)?
- Мне видится на сегодняшний день как минимум три формы голосования. Первая - создание в регионах участков, где будут сидеть представители тех, кто участвует в праймериз. На этих участках можно будет заполнить бюллетень и проголосовать. Вторая – голосование через интернет. И третья форма - голосования на дому. То есть представители участников праймериз приходят к вам в дом с избирательной урной.
- То, что вы предлагаете, очень похоже на «альтернативные выборы», организованные в 1999 году Виктором Гончаром, которые обернулись арестом одного из кандидатов, экс-премьера Михаила Чигиря (второй, Зенон Позняк, тогда избежал ареста, потому что находился в эмиграции) и таинственным исчезновением самого Гончара. По-вашему, с тех пор что-то принципиально изменилось? Вы не боитесь, что организаторы и участники праймериз могут также бесследно исчезнуть или попасть за решетку по сфабрикованным обвинениям?
- Все возможно все в нашей стране, но давайте не будем пугать наших читателей. Проведение праймериз - это не есть антиконституционное действие, оно не противоречит действующему законодательству. Однако, повторюсь, все может быть, и я думаю, что это в некоторой степени сдерживающий фактор для ряда политиков. Но если не навязывать власти свои сценарии, мы всегда будем идти по коридору, который она нам определила.
- Сегодня многие белорусы до сих пор настолько напуганы последствиями проведения прошлой президентской кампании, когда мирный митинг обернулся для значительного числа его участников уголовными делами о «массовых беспорядках», а участие в избирательной кампании кандидатов – увольнениями и отчислениями из ВУЗов, что они просто боятся ходить даже на санкционированные властями акции оппозиции. Как вы собираетесь убедить их принять участие в праймериз, проведению которого власти будут всеми средствами противодействовать?
- Чувство страха присуще всем и каждому. Но перебороли же страх поляки, чехи, литовцы, латыши. И прошли через аресты и через тюрьмы. Надо апеллировать к людям, что на них тоже лежит ответственность за то, что здесь происходит. Экономическая ситуация ухудшается. Еще немного и власть распродаст всю собственность, а значит потеряем страну экономически , а потом и политически. Надо звонить в колокол и будить людей. Кроме того, надо конечно создавать систему защиты. Определенные механизмы защиты уже созданы: людям помогают выплачивать штрафы, все, кто проходит через тюрьмы, получают определенную материальную компенсацию, все, кто был отчислен из университетов, продолжают обучение по различным программам (не только Калиновского).
- Процедура праймериз имеет смысл, только если в ней участвует действительно большое количество людей, а это невозможно без проведения широкомасштабной агитации. Как вы собираетесь проводить именно широкомасштабную агитацию за кандидатов в условиях, когда нет доступа к телеканалам, когда независимых газет практически не осталось, а за распространение листовок можно получить 15 суток?
- Тот же Интернет сегодня – это огромные возможности. Но пока они не используются. Интернет у нас сегодня используется только для эдакой перестрелки между своими. Если 3-5 серьезных претендентов заявляют о своем участии в праймериз - это меняет отношение масс-медиа к происходящему. Редактора газет, руководители сайтов должны увидеть, что это серьезно. Как только это произойдет, сразу на том же Белсате можно делать отдельную программу, в которой участники праймериз либо их доверенные лица будут поднимать вопросы, которые волнуют людей - та же приватизация, образование, новые рабочие места. Это может привлечь достаточно много внимания. Есть возможности независимых радиостанций. Но, к сожалению, многие не видят этот тренд, который может покатиться, как снежный ком. Нам надо создать такое ощущение. Ведь даже если мы соберем эти небольшие информационные возможности в одно направление, то получается огромная сила. Так что возможности есть. Плюс и сами кандидаты должны создавать какой-то фонд для информирования людей о происходящем. В том числе и для того, что бы отсечь некий балласт, людей, за которыми ничего нет, кроме личных амбиций.
Анатолий Лебедько всегда называл себя политическим оптимистом, даже тогда, когда для этого не было никаких оснований. И он всегда мечтал стать президентом страны, и последовательно идет к этой цели. Несколько раз ему не удавалось стать единым кандидатом от оппозиции, но на выборах в 2015 году, он, наверняка, хочет сыграть первую скрипку.
О том, есть ли возможность радикально изменить политическую ситуацию в стране, извлекла ли оппозиция уроки из предыдущих президентских кампаний, и как он собирается участвовать в предстоящих президентских выборах "Белорусскому партизану" рассказал лидер ОГП Анатолий Лебедько.
- Анатолий Владимирович, вы и ваша партия выступаете за выдвижение на президентских выборах 2015 года единого кандидата от оппозиции и предлагаете для его определения проведение так называемого "праймериз". Что представляет собой эта процедура и чем она лучше Конгресса демократических сил или Всебелорусского съезда, которые предлагают другие политические силы?
- ОГП предлагает определиться с лидером сторонников перемен, который возможно потом будет единым кандидатом. Такова последовательность. Если мы говорим о лидере перемен, то есть несколько инструментов и механизмов того, как он может появиться: он может выйти из договоренности в кулуарах (сценарий 2001 года), он может стать итогом проведения Конгресса (2006 год) и он может появиться в результате всенародного голосования или праймериз. Последний способ самый оптимальный, так как он делает лидера максимально легитимным, ведь его выбирает ни кто-то там, в кулуарах, или на конгрессе - это делает любой пожелавший принять участие в этой процедуре гражданин Беларуси.
- Критикуя Конгресс демократических сил и кулуарные выборы единого кандидата, вы фактически критикуете сами себя – ведь вы активный участник тех событий (выборы единого кандидата от оппозиции в 2001 и 2005 годах). Скажите, почему идея праймериз не была реализована ранее?
- Для своего времени и кулуарные договоренности, и конгресс были, в общем, хороши, так как они приводили к требуемому результату – был единый кандидат. Но как только проходила компания сразу появлялась и критика. Потому что слишком малое было число людей вовлеченных в этот процесс. Требовалось расширение легитимности. Идее праймериз ведь не три дня отроду - впервые была озвучена нами еще в 200 году, как результат анализа и осмысления того, что было в 2001 году. Но, к сожалению, тогда реализовать эту идею не удалось. Как не удалось ее реализовать и в 2009 году, несмотря на то, что тогда желание принять в ней участие заявило 9 политических структур. Сегодня же для реализации праймериз гораздо больше возможностей, правда и сопротивления тоже больше.
- На Конгрессе демсил в 2005 году вы уступили Александру Милинкевичу всего восемь голосов из почти тысячи. Вы сожалеете о том, что не стали тогда единым кандидатом от оппозиции?
- Это была борьба. Не все были уверены в абсолютной чистоте и честности этой процедуры, но мы приняли правила этой борьбы и все обязательства которые мы взяли на себя мы выполнили. Это не страшно, что мы проиграли. В той ситуации очень важно было сохранилась цельность команды, только так много можно было что-то сделать.
- Вы считаете, что вам лучше удалось бы провести избирательную кампанию, чем Милинкевичу?
- Если бы я думал, что проведу ее хуже, то и не выдвигал бы свою кандидатуру. Но никто не сможет точно сказать, как бы все сложилось, если бы "единым" тогда стал я. Поэтому я не вижу смысла сейчас это обсуждать.
- Почему в 2010 на выборы от ОГП пошли не вы, а менее известный и слабый политик Ярослав Романчук?
- Мой принцип - быть всегда гибким и реагировать на ситуацию с максимальной пользой для общего дела. Если бы в 2009 был праймериз, на участие в котором, повторюсь, изначально дало согласие 9 политических структур, я бы в нем участвовал. Я бы боролся. Но, когда стало ясно, что единого кандидата не будет - это было уже другое качество ситуации. И я думаю, что мы приняли наиболее оптимальное решение, когда выдвинули не политика, а экономиста. Он был единственным экономистом из всех кандидатов. И это был большой плюс. Я считаю, что саму компанию мы отработали очень хорошо. Особенно, учитывая наши не очень большие финансовые и человеческие ресурсы. Кроме того это был мой ответ тем людям, которые говорили «давайте новых людей, новые имена».
- В преддверии прошлых президентских выборов вплоть до самой регистрации кандидатов в президенты практически никто из оппозиционных политиков от идеи единого кандидата официально не отказывался. Однако, некоторые из них добросовестно, пусть и безуспешно, принимали участие практически во всех подобных инициативах (вы, как представитель Романчука, Статкевич, Некляев ). Ряд же кандидатов, например Рымашевский или Санников, практически все попытки объединения последовательно игнорировали. У вас нет опасений, что и на этот раз личные амбиции политиков возьмут верх над здравым смыслом, и тот же Рымашевский начнет саботировать процедуру избрания единого, как он это делал в ОДС и БНБ?
- Действительно, ОГП и я, как ее лидер, достаточно часто приспускали наш партийный штандарт во имя общих интересов. И это один из упреков, который звучал тогда и звучит сейчас в мой адрес внутри партии. Но я убежденный сторонник именно объединительной стратегии. Это такой мой комплекс с 1994 года, когда демократы не смогли объединиться - к чему это привело, мы все знаем. Что касается этой компании, то я вынужден констатировать, что на сегодняшний день только ОГП заявила о своем формате участия в президентской компании через праймериз. Поэтому мы сейчас положили вопрос проведения праймериз в холодильник, он сейчас в замороженном состоянии. Однако, мы уверены в преимуществах, которые несет в себе процедура праймериз. Предыдущие процедуры зиждились на жестких договоренностях. Любые жесткие договоренности сужают простор для действий самого кандидата, потому, что ты должен учитывать интересы каждого. Возможно, поэтому тогда и не удалось договориться. Праймериз же мотивирует людей не только говорить о своих амбициях, но и предъявлять доказательства своих претензий.
- Сегодня некоторые политики, например, экс-кандидат в президенты РБ Андрей Санников, считают, что ни в каких выборах участвовать вообще нельзя. Не так давно он заявил, что "окончательная точка в выборах в Беларуси была поставлена в 2010 году, нет такого института в нашей стране при диктатуре Лукашенко, и народ это понял". Поэтому, по словам Санникова, народ не пошел на парламентские выборы и на президентские тоже не пойдет. Вы согласны с этим утверждением?
- Нельзя проводить параллели между парламентской компанией и президентской. Люди в Беларуси понимают, что парламентские выборы ни на что не влияют. Президентская кампания – вопрос власти. У людей есть ощущение, что это непосредственно их касается. Поэтому интерес к президентской компании был вчера, есть сегодня и будет завтра, особенно если люди увидят хоть какой-то луч надежды.
- Вы обсуждали с Санниковым идею проведения праймериз?
- Нет, не обсуждали. У меня была только одна встреча с Санниковым, на которой мы договорились по вопросам взаимодействия на международной арене. Но я думаю, что он тоже может принимать участие в праймериз. И Санников, и Северинец, и Козулин, и Ярошук. И не важно, если сегодня некоторые из них поражены в политических правах, потому что речь идет не о кандидате в президенты, а о лидере сторонников перемен. Если бы перечисленные мною люди приняли участие в праймериз - это дало бы шанс на перемены. Это может взорвать существующую ситуацию. Потому что все остальные сценарии - это тихие сценарии встраивания в то, что предлагает власть. Наш опыт участия в парламентской компании показал, что если ты навязываешь свой сценарий, то ты получаешь гораздо больше преимуществ.
На сегодняшний день мы единственная политическая структура, которая двумя руками за праймериз. У всех остальных либо дистанция, либо не сформулированное мнение. Мы готовы обсуждать другие предложения. Но, никто пока ничего лучшего не предложил. На сегодняшний день я считаю, что многие не соглашаются на праймериз, потому что это наиболее тяжелый и трудный сценарий. Он заставляет людей предъявлять свои возможности, а не просто говорить, что я носитель президентских амбиций.
- Кстати о парламентской кампании, участие ОГП в парламентских выборах, даже с последующим снятием кандидатов, вызвало очень острую критику со стороны его соратников.
- Критика и споры были в начале компании, когда они еще не понимали в чем смысл и суть нашей компании. В конце нас уже никто не критиковал, наоборот все говорили, что это самая оптимальная из возможных сценариев компания.
- Как будет проходить процедура праймериз с технической точки зрения (как будут организовываться участки для голосования и подсчет голосов)?
- Мне видится на сегодняшний день как минимум три формы голосования. Первая - создание в регионах участков, где будут сидеть представители тех, кто участвует в праймериз. На этих участках можно будет заполнить бюллетень и проголосовать. Вторая – голосование через интернет. И третья форма - голосования на дому. То есть представители участников праймериз приходят к вам в дом с избирательной урной.
- То, что вы предлагаете, очень похоже на «альтернативные выборы», организованные в 1999 году Виктором Гончаром, которые обернулись арестом одного из кандидатов, экс-премьера Михаила Чигиря (второй, Зенон Позняк, тогда избежал ареста, потому что находился в эмиграции) и таинственным исчезновением самого Гончара. По-вашему, с тех пор что-то принципиально изменилось? Вы не боитесь, что организаторы и участники праймериз могут также бесследно исчезнуть или попасть за решетку по сфабрикованным обвинениям?
- Все возможно все в нашей стране, но давайте не будем пугать наших читателей. Проведение праймериз - это не есть антиконституционное действие, оно не противоречит действующему законодательству. Однако, повторюсь, все может быть, и я думаю, что это в некоторой степени сдерживающий фактор для ряда политиков. Но если не навязывать власти свои сценарии, мы всегда будем идти по коридору, который она нам определила.
- Сегодня многие белорусы до сих пор настолько напуганы последствиями проведения прошлой президентской кампании, когда мирный митинг обернулся для значительного числа его участников уголовными делами о «массовых беспорядках», а участие в избирательной кампании кандидатов – увольнениями и отчислениями из ВУЗов, что они просто боятся ходить даже на санкционированные властями акции оппозиции. Как вы собираетесь убедить их принять участие в праймериз, проведению которого власти будут всеми средствами противодействовать?
- Чувство страха присуще всем и каждому. Но перебороли же страх поляки, чехи, литовцы, латыши. И прошли через аресты и через тюрьмы. Надо апеллировать к людям, что на них тоже лежит ответственность за то, что здесь происходит. Экономическая ситуация ухудшается. Еще немного и власть распродаст всю собственность, а значит потеряем страну экономически , а потом и политически. Надо звонить в колокол и будить людей. Кроме того, надо конечно создавать систему защиты. Определенные механизмы защиты уже созданы: людям помогают выплачивать штрафы, все, кто проходит через тюрьмы, получают определенную материальную компенсацию, все, кто был отчислен из университетов, продолжают обучение по различным программам (не только Калиновского).
- Процедура праймериз имеет смысл, только если в ней участвует действительно большое количество людей, а это невозможно без проведения широкомасштабной агитации. Как вы собираетесь проводить именно широкомасштабную агитацию за кандидатов в условиях, когда нет доступа к телеканалам, когда независимых газет практически не осталось, а за распространение листовок можно получить 15 суток?
- Тот же Интернет сегодня – это огромные возможности. Но пока они не используются. Интернет у нас сегодня используется только для эдакой перестрелки между своими. Если 3-5 серьезных претендентов заявляют о своем участии в праймериз - это меняет отношение масс-медиа к происходящему. Редактора газет, руководители сайтов должны увидеть, что это серьезно. Как только это произойдет, сразу на том же Белсате можно делать отдельную программу, в которой участники праймериз либо их доверенные лица будут поднимать вопросы, которые волнуют людей - та же приватизация, образование, новые рабочие места. Это может привлечь достаточно много внимания. Есть возможности независимых радиостанций. Но, к сожалению, многие не видят этот тренд, который может покатиться, как снежный ком. Нам надо создать такое ощущение. Ведь даже если мы соберем эти небольшие информационные возможности в одно направление, то получается огромная сила. Так что возможности есть. Плюс и сами кандидаты должны создавать какой-то фонд для информирования людей о происходящем. В том числе и для того, что бы отсечь некий балласт, людей, за которыми ничего нет, кроме личных амбиций.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Дорогие читатели, не имея ресурсов на модерацию и учитывая нюансы белорусского законодательства, мы решили отключить комментарии. Но присоединяйтесь к обсуждениям в наших сообществах в соцсетях! Мы есть на Facebook, «ВКонтакте», Twitter и Одноклассники