Рудковский: Обжегшись на Токаеве, Путин не будет рисковать открытым конфликтом с Лукашенко
Петр Рудковский. Фото: Беларускі калегіум
Лукашенко стремится показать себя самостоятельным игроком на геополитическом поле, не зависящим от Кремля. Что означает требование Путина “ускорить объединительные процессы”? По каким понятиям выстраиваются отношения Минска с Москвой?
Спросили академического директора BISS Петра Рудковского.
- Лавров и Путин совершили масштабную психологическую атаку на Лукашенко с целью “ускорить объединительные процессы”. Похоже, речь идет уже не просто об объединении усилий ради преодоления санкционных последствий, а о территориальном объединении? Или это ошибочное впечатление?
- Действительно, из уст Путина прозвучала формула "объединительные процессы". Это было якобы в контексте развития сотрудничества между регионами Беларуси и России, но все же подтекст здесь хорошо читаем. Как и то, что в течение полугода Лукашенко шесть раз вызывали на разговор к Путину, и все шесть раз он появлялся. Речь идет о чем-то большем, чем интеграция. Речь о создании Союзного государства в стиле СССР, в состав которого, кроме России и Беларуси, могут быть включены и псевдогосударства, которые Путин собирается создать на территории Украины.
Хотя намерения Кремля очень читаемы, есть, однако, одна проблемка: Лукашенко - по чисто эгоистическим причинам - не пойдет на «объединительные процессы». А рисковать взрывом ссоры с "последним союзником" Кремль... скорее всего не будет. Правда, рационализм, как показали последние четыре месяца, не является сильной стороной Кремля, но трудно представить ситуацию, в которой Кремль – уже обжегшись на Токаеве во время Петербургского экономического форума – будет рисковать открытым конфликтом с Лукашенко.
Санкционные вызовы - это реальная проблема для обоих автократов, но возможности совместного их преодоления здесь невелики. Да и что такое санкции по сравнению с большим геополитическим подвигом, который Путин задумал осуществить, чтобы предопределить ход истории на десятилетия или даже века.
- Лукашенко проговаривает собственные фобии о поглощении Беларуси, причем апеллирует почему-то к главе МИД РФ. "Близкие люди", но, видимо, кремлевские правители не делятся подобными планами даже с Лукашенко?
- Убежден, что да. Думаю, на Лукашенко оказывается массированное давление в направлении "делегирования" значительной части суверенитета Союзному государству, что по факту будет означать передачу его в полное подчинение России, с перспективой превращения ее в часть Российской Федерации. Планами с Минском делятся в той мере, в какой принято делиться с вассалом: его информируют о необходимости объединения, скорее всего, обещают сохранение власти в новой структуре управления Беларусью, без информирования о вероятных планах «б» или «в» (замены в случае нелояльности или углубления неудовлетворения им со стороны населения).
- Каким образом Кремль может ускорить объединительные процессы?
- Из того, что помню, Лукашенко говорил слова, приписывая их западным политикам: мол, они спекулируют, что вот Путин инкорпорирует Беларусь. Но вполне вероятно, что Лукашенко противопоставляется путинскому прессингу вот таким - иносказательным - способом. Мол, недруги спекулируют над тем, что Кремль нас инкорпорирует, и что - вы хотите подтвердить спекуляции недругов?
- Имеет ли Лукашенко возможность и силу воли затормозить объединительные процессы? Реплика о том, что у Беларуси и России достаточно сил и средств для того, чтобы организовать транзит грузов в Калининград, причем “без всяких войн и напряжений”, выбивается из общего русла прокремлевской риторики. Как и предоставление безвизового въезда гражданам Польши. Это попытка избежать еще большего обострения с соседями?
- Безвиз для граждан Польши - это попытка заполучить немножко валюты, что в условиях экономической рецессии вполне понятно. Имеет ли Лукашенко возможность и силу воли? Я бы не стал это называть "силой воли" макиавеллическое маневрирование между Сциллой и Харибдой ради сохранения своей нелегитимной власти - напомню о поддержке российской агрессии против Украины.
Другое дело - готовность идти на многое ради сохранения своей власти. Ради этого - да, он готов тормозить объединительные процессы и, скорее всего, будет это делать. В случае открытого конфликта - он очень рискует, но очень рискует и Кремль, для которого Беларусь - последний союзник. В ситуации, когда результат войны в Украине неясен, Кремль очень не хотел бы оказаться перед выбором: или потерять Беларусь, или предпринять карательную экспедицию против нее. Запад показал, что ради сдерживания путинской агрессии он готов воссоздать переговоры даже с такой одиозной фигурой, как Николас Мадуро. Так что у Кремля нет никакой определенности, что в случае чрезмерного давления на Лукашенко он не заключит тактический союз с Западом.
Пусть себе вероятность такого сценария не очень высока, но если бы такое случилось, это был бы последний гвоздь в гроб союзнического круга России. Вот эта фобия и есть тем простором, на котором может играть Лукашенко и, скорее всего, он на нем - с соблюдением всех мер осторожности - играет.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Дорогие читатели, не имея ресурсов на модерацию и учитывая нюансы белорусского законодательства, мы решили отключить комментарии. Но присоединяйтесь к обсуждениям в наших сообществах в соцсетях! Мы есть на Facebook, «ВКонтакте», Twitter и Одноклассники