Прейгерман: Теперь официальный Минск может отвечать только давлением на гражданское общество

Беларусь сокращает дипломатическое присутствие на Западе, и одновременно открывает новые диппредставительства в Азии. Российско-азиатский крен внешней политики сопровождается угрозами уничтожить гражданское общество в стране.

Что происходит с внешней политикой Беларуси? На этот вопрос Thinktanks.by попросил ответить директора Совета по международным отношениям «Минский диалог» Евгения Прейгермана.

«Не думаю. Что речь идет о массовом закрытии посольств»

- Сначала Лукашенко, а затем Макей объявили о сокращении дипломатического присутствия на западном направлении. Чем это вызвано?

- Посольства в некоторых странах, по крайней мере с точки зрения торгово-экономических показателей, не приносят прогрессирующего результата. На это накладывается политический кризис в отношениях с Западом. Поэтому в ближайшее не так много оснований ожидать, что произойдет возвращение к плодотворной работе или прогрессу. Вот так объяснили Лукашенко и Макей сокращение дипломатического присутствия на Западе – где-то закрытие, где-то сокращение штатных единиц посольств.

Надо просто дождаться конкретных решений. Я не думаю, что речь на самом деле идет о каком-то массовом сокращении, массовом закрытии посольств. Речь идет о точечных шагах, которые так или иначе происходили и раньше.

- На ваш взгляд, какие посольства может затронуть грядущая оптимизация?

- Честно говоря, не хочу даже гадать. Из публичной информации можно сделать вывод, что речь идет о небольших странах с незначительным товарооборотом.

- В то же время Минск собирается открывать консульство во Вьетнаме.

- Посольство во Вьетнаме у нас есть, собираются открывать консульское учреждение. Власти достаточно рационально объясняют открытие диппредставительств во Вьетнаме и в Индии: между политическими и экономическими столицами расстояние существенное, а с точки зрения продвижения своих товаров и услуг открытие диппредставительств в экономических столицах оправдано.

- Контуры предстоящей оптимизации уже проявились?

- Пока нет. Определенные наработки есть и были представлены на совещании. Но о чем конкретно идет речь, сложно судить.

«Чем больше санкционные действие, тем сильнее удар по гражданскому обществу»

- Макей дал программное интервью телеканалу «Беларусь 1», в котором жестко прошелся по «деструктивным действиям европейских партнеров». «Режим крепок, силен, и он выстоит. Поэтому надо выстраивать с ним отношения исходя из этого фактора. И не надо стремиться организовывать здесь какие-то революции. Ни к чему хорошему это не приведет. Более того, это приведет однозначно, скажем, если дальше будет нагнетаться ситуация, к тому, что не будет того гражданского общества, о котором так пекутся наши европейские партнеры», сказал он. Это выглядит как угроза: на санкции ответим уничтожением гражданского общества?

- Не знаю, как это следует воспринимать. По-моему, это констатация факта: последние полгода именно это и происходит в реальности. Действует простая механика: у такой небольшой страны, как Беларусь, нет возможности отвечать на санкции экономическими методами. Поэтому дипломатический инструментарий очень быстро иссяк; мы видим, что на первые санкционные пакеты Евросоюза Минск дал свои ответы: сначала составили собственный список невъездных, потом минимизировали участие в Восточном партнерстве, заморозили такие форматы сотрудничества, как координационные группы и диалог по правам человека, потом начали говорить, что замораживают отношения с различными фондами на уровне государственных институтов. И уже в декабре прозвучала мысль, что в случае дальнейших санкций придется идти дальше. Есть установка отвечать, единственная сфера, в которой государство может отвечать, - ударами, как оно считает, по интересам западных партнеров внутри Беларуси. А это означает уничтожение самих организаций или ликвидацию условий для их существования, потому что они в том числе финансируются Евросоюзом. Подразумевается не только политическая, но и любая другая деятельность, которая реализуется в рамках совместных проектов.

Понятно, что многие восприняли эту угрозу, и, наверное, не без оснований. Но для меня это просто очередная констатация очевидности, которую специалисты должны были видеть до начала всех событий. Чем больше санкционные действие, тем сильнее удар по гражданскому обществу. На самом деле все это происходило и раньше, но просто не в таких масштабах.

- Значит, с нарастанием санкций будет усиливаться давление на гражданское общество?

- Есть общая установка Лукашенко, что на любое санкционное действие должен быть ответ. Теперь официальный Минск может отвечать только давлением на гражданское общество.

- Но ведь зачистка гражданского общества – удар не столько по европейским партнерам, сколько по гражданам Беларуси?

- С эмоциональной точки зрения все понятно. Но если смотреть на это с аналитической точки зрения – прагматично, именно по этой причине всегда стоило дважды думать, прежде чем вступать в лобовое столкновение. Следовало понимать, что последствия будут такими.

- Особую остроту приобрел конфликт с Польшей. Макей говорит о «чествовании военных преступников». Но «день проклятых солдат» отмечается в Польше 10 лет, и не первый год – в Беларуси. Но пламя возгорелось именно после президентских выборов в Беларуси, которые в Варшаве не признали законными. Как это объяснить?

- Кажется, Лукашенко прямым текстом объяснил причины на совещании. Таким образом Минск ответил на действия Польши предыдущие несколько месяцев. Он фактически заявил, что Польша обманывала, более того, продолжает удерживать на своей территории и финансировать тех людей, которые здесь считаются главными угрозами – начиная от телеграм-каналов и заканчивая деятелями оппозиционных структур. В соответствии с установкой «всегда нужно отвечать» начали находить такие ответы.

Насколько я понимаю, до начала конфликта органы власти выносили два предупреждения Союзу поляков, оба предупреждения были проигнорированы. А белорусские власти всегда воспринимают такие вещи как вызов, на который нужно отвечать вдвойне жестко, потому что власть не должна валяться в ногах. Все в сумме и породило такую реакцию.

«Скорых изменений ждать не приходиться»

- Несмотря на то, что массовые протесты задавлены, политический кризис никуда не делся. Как могут дальше развиваться отношения с Западом? И особенно с ближайшими соседями: Польшей, Литвой, Украиной?

- Судя по всему, Евросоюз примет еще одимн пакет санкций, скорее символический, но это неважно: есть установка отвечать. Так что ситуация будет только ухудшаться.

Особой проблемой в Евросоюзе представляется Польша. Внимательно прочитав все сказанное во время совещания и после него, у меня сложилось впечатление, что белорусская сторона готова пойти на деэскалацию конфликта. Риторика Лукашенко, особенно в начале совещания, говорит о том, что такие варианты обсуждались. Если каким-то образом удастся нормализовать сюжет, связанный с Союзом поляков, то сюжет с высылкой дипломатов практически уже был урегулирован. И Польша на него реагировала сдержанно, кстати.

С Литвой, думаю, особенно не с кем и не о чем разговаривать. Мы знаем, какие отношения были последние лет 10, и это при том, что литовскую дипломатию возглавляли люди, с которыми были наработаны личные отношения, которые сами по себе воспринимались как вплоне рациональные собеседники. Сегодня к власти пришли новые люди, их как минимум не знают, а как максимум – воспринимают менее рационально. Не думаю, что Литва может поменять свою позицию.

Скорых изменений в политике Евросоюза ждать не приходится, но в целом есть понимание важности взаимоотношений. Как только появится возможность сбить санкционный маховик, определенные конаткты начнут возникать. Но это дело времени. Хотя определенный разговор может получиться и быстрее, чем после 2010-2011 года.