Кто в Беларуси является элитой

У всех свое понимание элиты и элитарности. Кого в Беларуси считают элитой?

Маркетологи и PR-специалисты премиальных и не очень брендов очень любят “элитную аудиторию”. Но, как показал наш недавний опрос (версия пиарщиков, кого они считают VIP), у каждой компании – свое понимание принадлежности того или иного человека к элите.

Marketing.by обратился к Филиппу Биканову, социологу и руководителю исследовательских проектов в компании SATIO CIVITTA Group – попросил рассказать, что такое «элита общества» с точки зрения науки социологии и кто из известных беларусов может быть к ней причислен, так сказать, по академическим законам.

Элита — это эксклюзивная группа людей, которые объединены пониманием того, что они лучше других в чем-то. Конечно, для попадания в эту группу есть входной барьер.

Есть два подхода к пониманию того, кто является элитой: функциональный и ценностный.

С точки зрения функционального подхода элитой в стране являются люди, которые либо принимают решения, либо имеют влияние на принятие этих решения. Это политики, чиновники, крупные бизнесмены и прочие.

Ценностный подход подразумевает, что элита — это люди, которые имеют определенную ценность или являются своеобразным ориентиром для общества: ученые, деятели культуры и искусства и т.д.



Пока принимаешь решения – ты элита

Специфика Беларуси в том, что у нас большая часть функциональной элиты скрыта — сами понимаете, политик в стране один. Ну кто еще принимает решения в стране кроме президента? Может, Владимир Макей и несколько чиновников топ-уровня…

Из оппозиционных политиков к функциональной элите можно отнести, например, Анну Конопацкую. Которая, получив статус депутата, тоже стала представителем функциональной элиты.

То есть в понимании простого обывателя, высокая государственная должность наделяе человека определенным статусом: слова “министр”, “председатель”, “премьер” показывают, что ты не простой смертный, а элита.

Но есть один нюанс: если человек покидает свой пост и больше не влияет на принятие решений в стране, а ценностного капитала себе не заработал, то он перестает быть элитой. Как пример – помните, в прошлом году бывший главный идеолог Беларуси Владимир Заметалин устроил скандал в магазине по поводу беларуского языка на кассе. Но его в тот момент никто и не узнал – как раз потому, что он уже перестал быть элитой, хотя когда-то раньше определял государственную повестку.


Народные артисты и инфлюенсеры

Во всех обществах есть ценностные элиты: людям важно иметь какой-то ориентир в жизни. На кого равняться, как одеваться, что сейчас в моде, куда сходить вечером и т.д.

В советское время с определением, кто входит в элиту с точки зрения ценностного подхода, было проще. Потому что государство определяло ориентиры: если, например, есть звание народного артиста или академика и тебя показывают по ТВ и печатают в газетах – значит, ты ценностная элита и тебя многие знают.

Кого сегодня знают беларусы?

Наверняка, Александра Солодуху и Ирину Дорофееву знают многие. Как и нобелевского лауреата Светлану Алексиевич. А остальных?


Вот здесь и выплывает затруднение, связанное с ценностной элитой в Беларуси: скажем, в опросе о блогерах в 2017 году самые известные Анна Бонд и Влад Бумага набрали всего по 9,4% и 5,9% узнаваемости. Что уже говорить о других Facebook и Instagram лидерах мнений, которые имеют всего по несколько тысяч подписчиков…

Вот почему и получаются комментарии с недоумением по поводу приглашенных на мероприятия ВИПов. Представьте себе ситуацию: человек живет в условном Жлобине, читает по вечерам TUT.BY, в социальных сетях не сидит. И вдруг ему показывают какую-то девочку и пишут, что это VIP. И человек справедливо возмущается: кто это вообще такая, я же ее вижу первый раз! При этом у девочки может быть несколько десятков тысяч фолловеров и приличный доход с рекламы. Но просто аудитория TUT.BY гораздо шире, чем ее собственная.


Но возвращаемся к понятию элиты – и Анна Бонд, и Влад Бумага, и девочка с десятком тысяч подписчиков являются элитой. Потому что определенная часть людей наделила их таким статусом: для подписчиков эти люди представляют некоторую ценность.

Антон Мотолько – тоже элита. При этом уже не только ценностная: сначала он фотографировал и писал смешные шутки в интернете и так стал лидером мнений, а потом конвертировал этот капитал в общественную деятельность – сейчас занимается улучшением города. То есть является немного функциональной элитой, так как к его мнению прислушиваются люди, которые принимают решения.

Богдан Коровец – тоже ценностная элита, хотя его знает не так много людей. Но именно для них он – элита.


Чем измеряется элитность

По мнению Филиппа Биканова, нет объективного показателя, сколько людей тебя должно знать, чтобы ты стал элитой. В этом плане блогеры сами для себя повыдумывали маркеры – стотысячник, миллионник. Кнопки Ютуба – это все об этом.

Наличие больших денег тоже не делает тебя автоматически элитой: если они не конвертируются в узнаваемость, в «показательное» потребление или во влияние, то ты не элита, а просто заработал много денег.