Беларусь теперь ищет кредиты не у России, а у Китая. А нефть — у Казахстана. Как это понимать?

Министр финансов Беларуси Максим Ермолович в пятницу заявил журналистам, что Беларусь не нуждается в «политических кредитах» от России. По словам министра, Беларусь обеспечена источниками финансирования до конца года, и никакой потребности в российском кредите нет: «Мы не рассматриваем в качестве источника финансирования кредит правительства Российской Федерации и, собственно, не ведем переговоры по поводу этого кредита. Запросов мы российской стороне не предоставляли. На получение российского кредита мы не рассчитываем».

В эти же дни в Минск приехали представители Банка развития Китая, и Максим Ермолович подтвердил, что до конца года Беларусь получит кредит от Поднебесной в размере 3,5 миллиарда юаней (около 500 миллионов долларов).

Многие восприняли это как сенсацию, тем более что Александр Лукашенко в тот же день встречался в Нур-Султане с президентом Казахстана Касым-Жомартом Токаевым и с оптимизмом говорил о будущих поставках и переработке казахской нефти в Беларуси. Картина выглядит так, будто уже найдены новые надежные партнеры и новые рынки, так что отказ от российского кредита, названного «политическим», — это жест и демонстрация смены вектора. В действительности же все обстоит не совсем так.


Дело в том, что Беларусь отказывается от того, чего ей никто не предлагает. Напомню. Еще в начале нынешнего года Минск обратился к Москве с просьбой о предоставлении государственного кредита в 600 миллионов долларов для рефинансирования долговых обязательств перед Россией (в этом году платежи Беларуси по госдолгу составляют 3,29 миллиарда долларов). В июне министр Максим Ермолович заявлял, что Россия увязывает выделение кредита с интеграционными процессами — «с большой повесткой двусторонних отношений». Тогда же было подписано рамочное соглашение с Банком развития Китая.

19 октября первый вице-премьер и министр финансов России Антон Силуанов говорил журналистам, что Россия еще не приняла окончательное решение о выделении государственного кредита Беларуси и что все будет зависеть от того, насколько два государства продвинутся в дальнейшей интеграции. Да и в пятницу, 25 октября, после заявления министра финансов Беларуси о том, что политические кредиты Минску не нужны, пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил: «Безусловно, мы отслеживаем эту информацию. Контакты с белорусской стороной продолжаются. Мы не можем ничего сказать про кредитование у китайской стороны, это суверенное право наших белорусских товарищей. Что касается контактов с Москвой — они будут продолжаться, это вопрос просто обсуждения взаимоприемлемых и взаимовыгодных модальностей такого кредита, безусловно, с учетом объема ранее выделенных кредитных линий».

Но кроме как о «взаимоприемлемых модальностях» ничего не только сенсационного, но и нового мы не узнали. Белорусская просьба о кредите повисла в воздухе еще зимой. Переговоры с Китаем — история раннего лета. И ни в одной из сюжетных линий не только точка не поставлена, но и многоточие не просматривается.

Просто обе стороны (Китай тут второстепенный персонаж) давно анонсировали подписание судьбоносного интеграционного документа 8 декабря, к двадцатилетию союзного договора. Вот и приходится обустраивать укрытия со всех сторон на случай, если ничего не произойдет.

Единственное дополнение к привычному уже коммунально-скандальному обмену репликами — это визит Александра Лукашенко в Казахстан и предложение перерабатывать казахстанскую нефть на белорусских НПЗ с последующей продажей на европейском рынке. Но никаких нефтяных соглашений Беларусь и Казахстан не подписали: для начала нужно договориться с Россией о транзите. Лукашенко пообещал провести консультации с Москвой. Аккурат к 8 декабря до чего-нибудь доконсультируются.