Сафари: как белорус охотился на “титушек“ в Киеве
— А вы тоже на рыбу?
— Ну… да.
— Подождите, сейчас люди подтянутся, — сообщает парень в широких штанах, с рюкзаком и шапке с помпоном.
Выход из метро на окраине Киева. Стоим. Греемся. Сбор в сквере у выхода. Трое белорусских журналистов и двое наших новых знакомых. На улице — минус 18…
В Киеве каждую ночь горят автомобили, чаще всего, со львовскими номерами. За поджогами, по версии СМИ, стоят "титушки" — люди из околоуголовной среды с востока и юга Украины, которых власти привезли в столицу для дестабилизации ситуации. Такса — 200 гривен в сутки, плюс — премия за каждую сожженную машину… Милиция закрывает глаза, поэтому на "тропу войны" выходят участники Автомайдану и ультрасы.
У выхода из метро пара десятков пацанов. Дресс-код футбольных фанатов: "капюшонки", спортивные штаны, кроссовки. Лица скрыты под масками-балаклавами. Люди стараются проходить мимо нашей группы как можно скорее. Ребята шумные, но не задиристые, русскоязычные, без "мазепинок" (шапка, стилизованная под головной убор украинских военнослужащих 1918—1920 гг.), без камуфляжа, в который одевается самооборона Майдана. Есть даже несколько девушек.
— Так, рассыпались по группкам, чтобы движухи не создавать! Ждем! — командует коренастый фан в дутой куртке "Адидас".
Толпа рассеивается по площадке.
— У вас в Беларуси тоже людям уши отрезают? — интересуется долговязый парень.
— Нет, у нас по 15 суток дают. Только в конце 90-х похитили нескольких оппонентов президента…
Фан в дутой куртке собирает всех вокруг себя:
— Мы собрались здесь, чтобы навести порядок в своем городе. Мы — вне политики, мы никого не поддерживаем. Нам не нравится, что какое-то быдло завозят в НАШ город, чтобы здесь жечь машины… Парни, будьте осторожны, не лезьте, если не уверены. Теперь честно, у кого есть травматы?
Поднимается несколько рук.
— Подходите, дам шрот. Баллончики, травматы — используем в крайних случаях, только если есть угроза здоровью.
Ребята скидываются на топливо, договариваются кто с кем едет, кто идет в пеший патруль, настраивают частоту программы для айфонов с функцией рации…
— Менты! Бежим! — внезапный сигнал.
В конце аллеи виден свет, толпа двинулась в темноту парка… Садимся в легковушки.
На вооружении у нас — пистолеты для пейнт-бола (чтобы "обозначить" врага), деревянная бита, пачка петард да кое-какая пиротехника.
— Ах-а-ха, эти шарики не стреляют при минус десяти, — смеется наш водитель.
"Сафари" началось с задержания одного из охотников.
— Пешего?
— Да. Он был на "рации", теперь нужно удалить его из линии, выясняем, под каким ником он был…
— За что взяли?
— Неизвестно.
Ловлю себя на мысли, что впервые приходится видеть ночной город глазами патруля, перед которым поставлена задача кого-то поймать.
— Послушайте, Киев же огромный. Как вы планируете, используя пару машин, кого-то выловить?
— Это система. Мы отслеживаем любые движения, любые группы молодежи через "контакт", нет. Пешие патрули по телефону нам сразу все сообщают. Сила патруля в оперативности, — объясняет водитель.
Мужик с битой на переднем сидении периодически опускает стекло, чтобы дальнобойным фонарем прощупать какой-то двор или окно подозрительного бусика.
— Да не свети ты в каждую машину, — бросает водитель, — в бусике, где сидят люди, стекло будет запотевшим.
— Простите, а вы в органах не работали? — интересуюсь я.
— Угу.
По рации приходят сообщения, будто бы то здесь, то там видели "титушек". На одном из перекрестков из бусика якобы выскочили несколько парней с георгиевскими лентами и моментально скрылись в темноте. Иногда замечаем по нескольку молодых людей в спортивной одежде около постов ГАИ. Результат ночного рейда нулевой.
— Вы каждую ночь вот так собираетесь?
— Стараемся.
— А вы не думаете, что все ваши разговоры по телефону и через ВКонтакте отслеживают? — не сдерживаюсь я. — В Беларуси когда делают что-то секретное, первым делом достают аккумуляторы из телефонов.
— Да?.. — после паузы переспрашивает водитель.
Остальные молчат.
Звонит мой телефон. Наш оператор из соседней машины сообщает, что сюжет они отсняли, можно выходить и ехать домой. Останавливаемся на площади Шевченко на самой окраине Киева.
На следующий день выяснится, что за ночь сожжено 7 машин, в том числе — сотрудницы канадского посольства, участницы Автомайдана. "Автомайдановцы" так никого и не поймали…
Таксист высаживает нас у баррикады внутренних войск на пересечении Банковой и Лютеранской, неподалеку от Майдана.
Месяц назад здесь еще стояли протестующие — застава из Закарпатья, горели бочки, развевались флаги. Теперь здесь — силовики.
— Вы куда, ребята? — подходит офицер.
— Мы журналисты.
— Только не снимать!
— Нет, камера выключена.
Камера — наш пропуск.
Чтобы согреться, ВВэшники играют в футбол ледышками.
Небо — звездное. Скоро рассвет, перед которым, как известно, тьма сгущается.
— Ну… да.
— Подождите, сейчас люди подтянутся, — сообщает парень в широких штанах, с рюкзаком и шапке с помпоном.
Выход из метро на окраине Киева. Стоим. Греемся. Сбор в сквере у выхода. Трое белорусских журналистов и двое наших новых знакомых. На улице — минус 18…
В Киеве каждую ночь горят автомобили, чаще всего, со львовскими номерами. За поджогами, по версии СМИ, стоят "титушки" — люди из околоуголовной среды с востока и юга Украины, которых власти привезли в столицу для дестабилизации ситуации. Такса — 200 гривен в сутки, плюс — премия за каждую сожженную машину… Милиция закрывает глаза, поэтому на "тропу войны" выходят участники Автомайдану и ультрасы.
У выхода из метро пара десятков пацанов. Дресс-код футбольных фанатов: "капюшонки", спортивные штаны, кроссовки. Лица скрыты под масками-балаклавами. Люди стараются проходить мимо нашей группы как можно скорее. Ребята шумные, но не задиристые, русскоязычные, без "мазепинок" (шапка, стилизованная под головной убор украинских военнослужащих 1918—1920 гг.), без камуфляжа, в который одевается самооборона Майдана. Есть даже несколько девушек.
— Так, рассыпались по группкам, чтобы движухи не создавать! Ждем! — командует коренастый фан в дутой куртке "Адидас".
Толпа рассеивается по площадке.
— У вас в Беларуси тоже людям уши отрезают? — интересуется долговязый парень.
— Нет, у нас по 15 суток дают. Только в конце 90-х похитили нескольких оппонентов президента…
Фан в дутой куртке собирает всех вокруг себя:
— Мы собрались здесь, чтобы навести порядок в своем городе. Мы — вне политики, мы никого не поддерживаем. Нам не нравится, что какое-то быдло завозят в НАШ город, чтобы здесь жечь машины… Парни, будьте осторожны, не лезьте, если не уверены. Теперь честно, у кого есть травматы?
Поднимается несколько рук.
— Подходите, дам шрот. Баллончики, травматы — используем в крайних случаях, только если есть угроза здоровью.
Ребята скидываются на топливо, договариваются кто с кем едет, кто идет в пеший патруль, настраивают частоту программы для айфонов с функцией рации…
— Менты! Бежим! — внезапный сигнал.
В конце аллеи виден свет, толпа двинулась в темноту парка… Садимся в легковушки.
На вооружении у нас — пистолеты для пейнт-бола (чтобы "обозначить" врага), деревянная бита, пачка петард да кое-какая пиротехника.
— Ах-а-ха, эти шарики не стреляют при минус десяти, — смеется наш водитель.
"Сафари" началось с задержания одного из охотников.
— Пешего?
— Да. Он был на "рации", теперь нужно удалить его из линии, выясняем, под каким ником он был…
— За что взяли?
— Неизвестно.
Ловлю себя на мысли, что впервые приходится видеть ночной город глазами патруля, перед которым поставлена задача кого-то поймать.
— Послушайте, Киев же огромный. Как вы планируете, используя пару машин, кого-то выловить?
— Это система. Мы отслеживаем любые движения, любые группы молодежи через "контакт", нет. Пешие патрули по телефону нам сразу все сообщают. Сила патруля в оперативности, — объясняет водитель.
Мужик с битой на переднем сидении периодически опускает стекло, чтобы дальнобойным фонарем прощупать какой-то двор или окно подозрительного бусика.
— Да не свети ты в каждую машину, — бросает водитель, — в бусике, где сидят люди, стекло будет запотевшим.
— Простите, а вы в органах не работали? — интересуюсь я.
— Угу.
По рации приходят сообщения, будто бы то здесь, то там видели "титушек". На одном из перекрестков из бусика якобы выскочили несколько парней с георгиевскими лентами и моментально скрылись в темноте. Иногда замечаем по нескольку молодых людей в спортивной одежде около постов ГАИ. Результат ночного рейда нулевой.
— Вы каждую ночь вот так собираетесь?
— Стараемся.
— А вы не думаете, что все ваши разговоры по телефону и через ВКонтакте отслеживают? — не сдерживаюсь я. — В Беларуси когда делают что-то секретное, первым делом достают аккумуляторы из телефонов.
— Да?.. — после паузы переспрашивает водитель.
Остальные молчат.
Звонит мой телефон. Наш оператор из соседней машины сообщает, что сюжет они отсняли, можно выходить и ехать домой. Останавливаемся на площади Шевченко на самой окраине Киева.
На следующий день выяснится, что за ночь сожжено 7 машин, в том числе — сотрудницы канадского посольства, участницы Автомайдана. "Автомайдановцы" так никого и не поймали…
Таксист высаживает нас у баррикады внутренних войск на пересечении Банковой и Лютеранской, неподалеку от Майдана.
Месяц назад здесь еще стояли протестующие — застава из Закарпатья, горели бочки, развевались флаги. Теперь здесь — силовики.
— Вы куда, ребята? — подходит офицер.
— Мы журналисты.
— Только не снимать!
— Нет, камера выключена.
Камера — наш пропуск.
Чтобы согреться, ВВэшники играют в футбол ледышками.
Небо — звездное. Скоро рассвет, перед которым, как известно, тьма сгущается.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
