Александр Класковский: У всех впечатление, что Лукашенко вернулся несолоно хлебавши
10 долгих дней Александр Лукашенко устраивал заторы в Сочи, гонял шайбу, падал с горы, проводил совещание с управделами Виктором Шейманом, знакомился с олимпийскими объектами.
Но встречи с Владимиром Путиным, который и пригласил белорусского руководителя на курорт, так и не дождался.
Так зачем вообще надо было лететь в Сочи?
"Пока Лукашенко падал с горы в Красной Поляне, что стало хитом Байнета, вице-премьер российского правительства Аркадий Дворкович в Минске тихо делал свое дело ревизию того добра, на которое положил глаз российский капитал", - такую мораль из басни о десятидневном рабочем отпуске Сочи вывел политолог Александр Класковский.
— Лукашенко провел в Сочи 10 дней, которые не привели к долгожданной встречей с Путиным. Именно российский президент пригласил Лукашенко в Сочи, но встречаться с ним не стал. Что это означает?
— Возможно, обозреватели попали в ловушку стереотипа: если Лукашенко летит в Сочи, то непременно на встречу с Путиным.
Но если вернуться к предварительной официальной информации, то там ничего о встрече не говорилось. Путин пригласил посмотреть олимпийские объекты — Лукашенко это и сделал.
Не исключено, что формальное приглашение от российского начальника белорусская сторона вообще использовала лишь для того, чтобы прикрыть банальный зимний отдых на горном курорте.
Был ли у Путина коварный план "макнуть" белорусского партнера, гадать не берусь. Но в пиаровском плане гость стал заложником стереотипа: "Батька полетел к Путину что-то просить". У всех впечатление, что Лукашенко вернулся несолоно хлебавши.
Хотя понятно, что при сегодняшних средствах связи все можно решить на расстоянии. Было бы что решать.
— Во время пребывания Лукашенко со свитой на курорте официальный Минск неоднократно подавал сигналы Москве о готовности к приватизации. Сначала — Мясникович, а накануне возвращения Лукашенко в Минске объявили о готовности продать "мертвое железо" нефтепровода "Дружба", согласились с созданием холдинга МАЗа и КаМАЗа — пошли на все, чтобы удовлетворить все прихоти Кремля. Не сработало даже это. Минск должен понять мораль сей басни. В чем она?
— Кремль нащупал этакое ноу-хау: когда подвешиваешь белорусское руководство, оно гораздо сговорчивее. Пока Лукашенко падал с горы в Красной Поляне, что стало хитом Байнета, вице-премьер российского правительства Аркадий Дворкович в Минске тихо делал свое дело — ревизию того добра, на которое положил глаз российский капитал.
Теперь в Москве будут анализировать багаж этой поездки, препарировать обещания белорусского премьера Михаила Мясниковича, который в очередной раз заверял, что до конца года можно создать пять СП.
Москве торопиться некуда, ресурсы в ее руках. Потому нефтяной баланс на 2013 год так и не определен. Российской стороне выгодно определять поставки поквартально, выжимая новые уступки и контролируя выполнение обещаний.
— Москва с Минском не разделяют супружеское ложе уже несколько месяцев, что привело к очередной попытке заигрывания белорусских властей с Евросоюзом. Возможен ли роман между Минском и ЕС?
— Метафора о супружеском ложе с Кремлем неточна. Здесь скорее постоянное сопротивление попыткам Москвы подмять Беларусь. При том что силы не равны. Минск берет изворотливостью и своей геополитической нужностью.
Лукашенко недаром твердит, что его никто не наклонит. Это на подсознательном уровне отражает борьбу за девственную целостность неограниченной власти над Беларусью.
По той же причине ни о каком романе с ЕС не может быть и речи. Чтобы с Европой были по-настоящему тесные отношения, надо откручивать гайки, делать некие демократические преобразования в стране. А это для Лукашенко как нож вострый.
Потому возможны лишь очень ограниченные игры на западном направлении. Любви между Европой и Лукашенко никогда не будет, это разные миры. Что не исключает разблокирования отношений, если выйдут политзаключенные. Европа не любит воевать даже с одиозными вождями. Вспомните, она принимала и Каддафи с его верблюдами, когда тот покаялся в терроризме.
— И Кремль, и Евросоюз уже неоднократно наступали на "минские грабли": поверив в обещания, получали кидалово. При этом ни одна из сторон не может поставить ненадежного партнера на место. Или не хочет?
— Лукашенко научился мастерски играть на геополитических противоречиях. Ни Евросоюзу, ни Москве не нужен очаг хаоса в центре Старого Света. Поэтому предпочитают как-то договариваться.
Россия боится потери стратегического плацдарма, а Евросоюз, во-первых, не хочет ставить под удар свои экономические интересы и потому не усиливает санкции, а во-вторых, опасается, что коллапс Беларуси породит российскую экспансию, поток мигрантов и так далее.
Короче, ни Кремль, ни ЕС не уверены, что от сильного нажима будет лучше. Чем и пользуется Лукашенко.
Но встречи с Владимиром Путиным, который и пригласил белорусского руководителя на курорт, так и не дождался.
Так зачем вообще надо было лететь в Сочи?
"Пока Лукашенко падал с горы в Красной Поляне, что стало хитом Байнета, вице-премьер российского правительства Аркадий Дворкович в Минске тихо делал свое дело ревизию того добра, на которое положил глаз российский капитал", - такую мораль из басни о десятидневном рабочем отпуске Сочи вывел политолог Александр Класковский.
— Лукашенко провел в Сочи 10 дней, которые не привели к долгожданной встречей с Путиным. Именно российский президент пригласил Лукашенко в Сочи, но встречаться с ним не стал. Что это означает?
— Возможно, обозреватели попали в ловушку стереотипа: если Лукашенко летит в Сочи, то непременно на встречу с Путиным.
Но если вернуться к предварительной официальной информации, то там ничего о встрече не говорилось. Путин пригласил посмотреть олимпийские объекты — Лукашенко это и сделал.
Не исключено, что формальное приглашение от российского начальника белорусская сторона вообще использовала лишь для того, чтобы прикрыть банальный зимний отдых на горном курорте.
Был ли у Путина коварный план "макнуть" белорусского партнера, гадать не берусь. Но в пиаровском плане гость стал заложником стереотипа: "Батька полетел к Путину что-то просить". У всех впечатление, что Лукашенко вернулся несолоно хлебавши.
Хотя понятно, что при сегодняшних средствах связи все можно решить на расстоянии. Было бы что решать.
— Во время пребывания Лукашенко со свитой на курорте официальный Минск неоднократно подавал сигналы Москве о готовности к приватизации. Сначала — Мясникович, а накануне возвращения Лукашенко в Минске объявили о готовности продать "мертвое железо" нефтепровода "Дружба", согласились с созданием холдинга МАЗа и КаМАЗа — пошли на все, чтобы удовлетворить все прихоти Кремля. Не сработало даже это. Минск должен понять мораль сей басни. В чем она?
— Кремль нащупал этакое ноу-хау: когда подвешиваешь белорусское руководство, оно гораздо сговорчивее. Пока Лукашенко падал с горы в Красной Поляне, что стало хитом Байнета, вице-премьер российского правительства Аркадий Дворкович в Минске тихо делал свое дело — ревизию того добра, на которое положил глаз российский капитал.
Теперь в Москве будут анализировать багаж этой поездки, препарировать обещания белорусского премьера Михаила Мясниковича, который в очередной раз заверял, что до конца года можно создать пять СП.
Москве торопиться некуда, ресурсы в ее руках. Потому нефтяной баланс на 2013 год так и не определен. Российской стороне выгодно определять поставки поквартально, выжимая новые уступки и контролируя выполнение обещаний.
— Москва с Минском не разделяют супружеское ложе уже несколько месяцев, что привело к очередной попытке заигрывания белорусских властей с Евросоюзом. Возможен ли роман между Минском и ЕС?
— Метафора о супружеском ложе с Кремлем неточна. Здесь скорее постоянное сопротивление попыткам Москвы подмять Беларусь. При том что силы не равны. Минск берет изворотливостью и своей геополитической нужностью.
Лукашенко недаром твердит, что его никто не наклонит. Это на подсознательном уровне отражает борьбу за девственную целостность неограниченной власти над Беларусью.
По той же причине ни о каком романе с ЕС не может быть и речи. Чтобы с Европой были по-настоящему тесные отношения, надо откручивать гайки, делать некие демократические преобразования в стране. А это для Лукашенко как нож вострый.
Потому возможны лишь очень ограниченные игры на западном направлении. Любви между Европой и Лукашенко никогда не будет, это разные миры. Что не исключает разблокирования отношений, если выйдут политзаключенные. Европа не любит воевать даже с одиозными вождями. Вспомните, она принимала и Каддафи с его верблюдами, когда тот покаялся в терроризме.
— И Кремль, и Евросоюз уже неоднократно наступали на "минские грабли": поверив в обещания, получали кидалово. При этом ни одна из сторон не может поставить ненадежного партнера на место. Или не хочет?
— Лукашенко научился мастерски играть на геополитических противоречиях. Ни Евросоюзу, ни Москве не нужен очаг хаоса в центре Старого Света. Поэтому предпочитают как-то договариваться.
Россия боится потери стратегического плацдарма, а Евросоюз, во-первых, не хочет ставить под удар свои экономические интересы и потому не усиливает санкции, а во-вторых, опасается, что коллапс Беларуси породит российскую экспансию, поток мигрантов и так далее.
Короче, ни Кремль, ни ЕС не уверены, что от сильного нажима будет лучше. Чем и пользуется Лукашенко.