Политические игры официального Минска с Западом надолго утратили всякий смысл

Александр Лукашенко 2 июля заявил, что вскоре могут выйти на свободу некоторые тяжелобольные противники режима. На следующий день в сети начала распространяться информация об освобождении ряда политзаключенных, среди них – бывший председатель Партии БНФ Григорий Костусёв. А менее чем за неделю до этого официальный Минск обменял пятерых политзаключенных граждан Украины. О чем свидетельствуют все эти события?

Заявление Александра Лукашенко о возможном освобождении тяжелобольных противников режима стало неожиданностью. Самопровозглашенный глава Беларуси уже давно не высказался на тему политзаключенных и тем более не обещал их освобождения. Последний раз он публично размышлял об этом в сентябре 2022 года, но разговорами тогда все и ограничилось.

Сейчас, на следующий день после заявления Лукашенко, на свободу вышли как минимум четверо политзаключенных. Один из них – бывший председатель Партии БНФ Григорий Костусёв, имеющий онкологическое заболевание. Имена остальных пока не оглашаются. Нет сведений и о том, через какую процедуру их освободили – помилование или амнистия (закон об амнистии Лукашенко подписал вечером 2 июля).

Сколько всего политзаключенных планирует выпустить Лукашенко, остается тайной. Пока о массовом освобождении ничего не свидетельствует.

Логика освобождения

Всего ПЦ «Весна» известно не менее чем о 254 политзаключенных, которые остаются за решеткой в особом риске. Это так называемый гуманитарный список – их освобождение на международном уровне продвигается в первую очередь. Вместе с тем, в гуманитарный список включали людей не только в связи с критической угрозой здоровью, но также многодетных и одиноких родителей, пожилых людей и несовершеннолетних. К категории тяжелобольных правозащитники относят 91 человека, из них онкологические болезни имеют менее 10 человек. Еще 16 политзаключенных имеют инвалидность.


Однако не факт, что Лукашенко собирается строго придерживаться собственного заявления по поводу освобождения тяжелобольных. По данным «Белсата», некоторые политзаключенные, которые вышли на свободу 3 июля, не относятся ни к категории тяжелобольных, ни в целом к гуманитарному списку. То есть остается не до конца понятным, по какому принципу выпускают людей.

Также никто не знает, по какому критерию были выбраны для обмена пять украинских граждан, вышедших на свободу в конце прошлой недели. Наталья Захаренко, Павел Куприенко, Людмила Гончаренко, Екатерина Брюханова и Николай Швец были не единственными украинцами в беларусских тюрьмах – за решеткой остались еще минимум 10 человек, в том числе 16-летняя Мария Мисюк.

Специфика имиджа

Лукашенко очень своеобразно презентует в публичном пространстве последние решения по политзаключенным.

Об обмене украинских граждан власти сначала совсем никакой информации не давали. Во время выступления 2 июля Лукашенко все-таки был вынужден прокомментировать это событие, но рассказал только об обмене Швеца, которого беларусские спецслужбы обвинили в диверсии в Мачулищах. Самопровозглашенный глава Беларуси акцентировал внимание на том, что его роль в обмене была, по сути, чисто технической – он просто выполнил просьбу Владимира Путина. Причем об остальных четырех украинцах Лукашенко вообще не упомянул, будто меняли только Швеца.

Когда Лукашенко говорил об освобождении тяжелобольных политзаключенных, то он явно хотел донести до своей аудитории мысль, что никакой политической подоплеки здесь якобы нет – исключительно акт гуманизма.



Вероятно, Лукашенко хочет, чтобы нынешние решения по политзаключенным выглядели какой-то малозначительной рутиной. Ему важно, чтобы ни силовики, ни Кремль не восприняли освобождения политзаключенных как симптом изменения курса, как свидетельство пересмотра политики беспощадного террора, которую он проводит последние четыре года.

Параллельные сигналы

Аналогичный подход можно заметить и в других вопросах.

С одной стороны, в последнее время произошел ряд событий, которые могут свидетельствовать о намерении наладить контакт с Западом для нормализации отношений и ослабления санкционного давления.

Так, появилась информация, что между Минском и Парижем происходят регулярные телефонные разговоры, а недавно Беларусь посетил специальный представитель президента Франции Эммануэля Макрона. По данным Павла Латушко, отвечает за контакты с французской стороной Максим Рыженков, который 27 июня был назначен министром иностранных дел.

В тот же день главой лукашенковской администрации был назначен Дмитрий Крутой, что некоторые наблюдатели восприняли как признак усиления гражданской номенклатуры в противовес силовикам (ранее администрацию возглавлял чекист Игорь Сергеенко). При этом первым заместителем главы администрации назначили Наталью Петкевич, которая занимала ту же должность в период так называемой либерализации 2009-2010 годов.

Кроме того, в конце июня председатель Государственного пограничного комитета Владимир Орловский посетил сессию Совета Всемирной таможенной организации в Брюсселе, где пытался пролоббировать вопрос о возобновлении функционирования пунктов пропуска на границах Евросоюза с Беларусью. При этом активность нерегулярных мигрантов на границе с Польшей в последние недели значительно снизилась.

С другой стороны, речи Лукашенко 2 и 3 июля имели четко антизападное содержание. Он говорил, что Запад предпринял «крестовый поход», что западные страны объединяет «жажда наживы» и «ген ненависти». Лукашенко заверил, что по-прежнему не собирается останавливать поток нерегулярной миграции на беларусско-польской границе. Он обвинил НАТО в попытке втянуть Беларусь в войну и пригрозил, что если кто-то переступит беларусско-украинскую границу, ответ будет «жестким и резким». «Никаких красных линий. Удар всеми видами вооружения», – пообещал он.

На беларусско-украинской границе последние две недели вообще наблюдается последовательное нагнетание напряжения. Минобороны и Государственный пограничный комитет Беларуси бездоказательно обвиняют Украину в концентрации войск и заявляют об угрозе провокаций, а одновременно сами перебросили к южным рубежам силы специальных операций, ракетные войска и артиллерию. В приграничных районах созданы блокпосты, проверяются документы и автомобили.

Правда, очередные нападки на «коллективный Запад» и нагнетание обстановки на украинской границе не выглядят чем-то чрезвычайным. Это скорее дежурное «бряцание оружием», поддержание привычного градуса конфронтации, чем шаг к реальной эскалации. Несмотря на все угрозы, комментарии Лукашенко о ситуации на границе с Украиной можно считать более успокаивающими, чем мобилизационными. «Что происходит на самом деле?.. Если говорить прямо, ничего особенного», – проговорился он.

Попытка № 3

В 2022 году по крайней мере дважды возникала ситуация, похожая на ту, что сложилась сейчас.

В апреле 2022 года тогдашний глава МИД Владимир Макей направил европейским дипломатам письмо, в котором призвал Евросоюз к диалогу. Незадолго до этого, в марте, на свободу вышли шестеро фигурантов «дела TUT.by», а председателя Союза поляков Беларуси Анджелику Борис перевели на домашний арест. Лагерь для мигрантов в «Брузгах» был закрыт. Вскоре появились слухи о неких тайных переговорах о смягчении санкций, в ходе которых официальный Минск пытался использовать в своих интересах продовольственный кризис, возникший в результате войны в Украине.

В сентябре 2022 года Лукашенко анонсировал амнистию и публично высказался о возможности «компромиссов» в вопросе освобождения политзаключенных. Одновременно Макей в Нью-Йорке кулуарно встречался с западными дипломатами. По неофициальным данным, в ходе этих переговоров глава МИД намекал, что Лукашенко нужно спасать от России, предлагал Западу «перевернуть страницу», просил снять санкции с калийной отрасли и обещал постепенно освобождать политических заключенных при условии, что не будет давления. Трое политзаключенных в тот период были помилованы.

Обе попытки властей Беларуси улучшить свои позиции на международной арене заканчивались полным фиаско. И в апреле, и в сентябре 2022-го сигналы официального Минска о желании «перевернуть страницу» не сопровождались реальными действиями. Разговоры об амнистии и помиловании для политзаключенных остались только разговорами – реально на свободу вышли буквально нескольких человек. А на международной арене вообще начался виток эскалации: после переговоров Лукашенко и Путина было объявлено о формировании на территории Беларуси совместной российско-беларусской группировки войск. В ситуации, когда в Беларусь начали перебрасывать российских военных и технику, политические игры официального Минска с Западом надолго утратили всякий смысл.

Эти два случая прекрасно иллюстрируют непреодолимый разрыв между различными устремлениями официального Минска. Вероятно, у Лукашенко действительно есть желание наладить отношения с Западом и добиться отмены санкций или хотя бы части ограничений. Но без дистанцирования от политики Кремля, без освобождения политзаключенных и сворачивания массовых репрессий это сделать невозможно. Помилование или обмен 5 – 10 или даже нескольких десятков политзаключенных принципиально ничего не изменят. Если Лукашенко не решится на более решительные шаги, нынешние символические сигналы и жесты закончатся так же, как и в 2022 году, то есть ничем.