«Опричникам позволили иметь абсолютно неограниченные возможности по извлечению карательной ренты из экономики»

Аналитик Сергей Чалый прокомментировал визит Владимира Путина в Минск и деятельность Комитета госконтроля (КГК).

— Действительно, редкий случай, когда Путин приехал сам, – отметил аналитик в программе Чалый: Экономика. – Меня поразило в этом визите, что даже когда цитировали высказывания каждого из них (Путина и Лукашенко — С.), это были в большинстве своем «хотелки» и декларации с одной стороны и никакого ответа с другой.

Например, Лукашенко говорил о необходимости «завершить формирование единой промышленной политики Союзного государства, потому что от этого выиграют две стороны». А что сказал на это Путин?

Естественно, было и про транспорт, и про логистику, например, про инвестиции в железнодорожную инфраструктуру. Лукашенко фактически говорит Путину: что-то сачкуешь, ну-ка понакупай вагонов и увеличь пропускные способности.

Сергей Чалый также прокомментировал совещания, которые провел Лукашенко по «контрольно-надзорной деятельности» и решение КГК «нормализовать» работу операторов сотовой связи.

— Председатель КГК Герасимов обнаружил нарушения в работе наших сотовых операторов («Стоимость услуг формируемся с превышением разумной доходности. Операторы получают практически неограниченную прибыль»). Вот это, конечно, очень круто звучит — это представление главы контрольного ведомства о том, как должна работать экономика? Герасимов словно говорит: что-то как-то у вас больше разумной доходности, надо неразумную отнять.


Но это же не Герасимов придумал. На самом деле это идеологический посыл Лукашенко, когда все его отношение к частному бизнесу – «что-то вы много зарабатываете». Это как было с владельцами торговых компаний, реформированием системы ИП, когда им говорили: должно хватать на поддержание штанов.

Аналитик отмечает, что КГК забрал себе важную функцию, которой раньше занималась Администрация Лукашенко.

— Сейчас, по словам Герасимова, на контроле КГК находится около двух тысяч поручений Лукашенко. То есть КГК контролирует все сферы жизнедеятельности в направлении социально-экономического развития страны.

И можно сколько угодно просить их записывать свои походы в книгу учета, не называть свои проверки «мониторингами», но если им дали полномочия контролировать вообще все, то не удивительно, что потом оказывается, что как-то «мало осталось хороших частников, которые для нас работают».

Потому что те, что работают для них — работают все больше по убыточной модели, больше просят денег, чем приносят.



Это неустранимый элемент после контрреволюции. Потому что очень сложно отказать своим правоохранительным органам в желании расширить коррупционную деятельность на территории Беларуси.

Потому что считается, что они его как бы спасли в 2020-м. И эта борьба на самом деле не о том, чтобы коррупцию искоренять, а чтобы ребята держали себя в рамочках и воровали только по чину.