Класковский: «Мандраж в белорусском руководстве усиливается»

Молчание главного московского союзника вторые сутки после атаки дронов становится все заметнее. Он ходит на хоккей, награждает лучших людей страны, но говорит при этом только «о мирном труде».

— Думаю, что Лукашенко все-таки что-то скажет. Зная его натуру, он не удержит в себе эти эмоции, — уверен политический аналитик проекта @pozirkonline Александр Класковский, комментируя «Салідарнасці» затянувшуюся паузу.

Так было и после атаки дронами на российский самолет в Мачулищах, когда он больше недели держал паузу, а потом высказался, причем очень хитро, по сути, провал своих силовиков обрисовал как их триумф.



Уже Венесуэла, Сирия, Никарагуа, еще кто-то из сателлитов Кремля высказались, тем более что прозвучал призыв МИД России к мировому сообществу осудить эту атаку. И на этом фоне ближайший союзник молчит — неудобно получается.


Собеседник считает, что у молчания белорусского правителя есть серьезные причины.

— Думаю, его главная мысль сейчас: если вчера прилетело по Кремлю, завтра может прилететь и по Дроздам. Он ведь всегда, в первую очередь, думает о себе, о своей безопасности и о том, как выкрутиться. И конъюнктура очень неблагоприятная.

Недавно, напомню, он даже публично обратился к Москве с просьбой или, скорее, призывом защищать Беларусь в случае опасности, как свою собственную территорию, выдав этим свой дискомфорт.

Сейчас, очевидно, понимает, что, если дроны появляются над куполом Кремля, значит, в России дырявое ПВО. Раз они не могут защитить самое святое, как они могут защитить союзника?



Да еще на фоне всеми ожидаемого украинского контрнаступления. Лукашенко уже модерирует, наверное, ситуацию на тот случай, если это наступление окажется удачным и позиции Путина ослабнут.

Отсюда и его неожиданно миролюбивая риторика, появившаяся в последние дни. Поэтому он сейчас в таких раздумьях, думает, как отпетлять подальше от неудачливого союзника. К тому же мы ведь до конца всего не знаем, например, о его закулисных играх и с Киевом, и, возможно, даже с отдельными представителями Запада.

Он скажет в итоге какие-то дежурные слова в поддержку российского государства, но без энтузиазма.

— С каких это пор белорусский правитель стал задумываться над словами и их смыслом? Он же столько всего уже наговорил!

— Но тут возникает явная коллизия. С одной стороны, нужно, как это он раньше делал, горячо вписаться за Кремль, типа мы готовы всем поотрывать головы за такую дерзость.

А с другой стороны, можно ведь и лишнего наговорить. Да так, что Путин скажет, мол, Саша, если ты такой герой, давай завтра посылай в бой свою армию, потому что враги уже перешли красную черту.

А ему сейчас очень не хочется отвечать за этот «базар», который раньше его не напрягал.

Он же когда-то говорил и что Киев падет за три дня, и что мы будем плечом к плечу в одном окопе, если понадобится.

А теперь прикусил язык. Просто сказать «ах, это кощунственно» — никого не впечатлит. Нужны те самые слова о готовности союзника сражаться плечом к плечу. А этого ему говорить не хочется.

Тревожное молчание Лукашенко