Львовский: «Я бы директором госпредприятия не стал, а то еще посадят»
Старший научный сотрудник BEROC, доктор экономических наук Лев Львовский — о рекордном количестве складских запасов в Беларуси. Очень понятно и лаконично.
На 1 марта запасы готовой продукции на белорусских складах достигли 9,053 миллиарда рублей, и это абсолютный рекорд за последние 7 лет. О чем говорит этот показатель, и какие пути выхода существуют из сложившейся в экономике ситуации?
— Самая базовая цифра, по которой мы оцениваем экономику, — это ВВП — рыночная стоимость товаров и услуг, которые мы в экономике произвели за год, — поясняет «Филину» Лев Львовский. — Но там есть детали, частями ВВП можно немного манипулировать. Для ВВП неважно, продали вы произведенную продукцию или она хранится на складе.
В обычных странах нет проблем со складскими запасами, потому что фирма производит и продает продукцию, на склад никто не работает. Но в Беларуси, где значимая часть экономики государственная, бывают такие эксцессы с производством на склад.
Чем это опасно? Если вы произвели много тракторов и поставили их на склад, и их кто-то купит — прекрасно. Просто вы произвели сейчас, а платят вам позже. В этом нет никакой проблемы. Проблема в том: а что, если их не купят? Вы уже сейчас тратите деньги на производство, на энергию, на зарплаты, а деньги вам заплатят, может быть, в будущем, и непонятно когда, если это не произведено под какой-то заказ. Таким образом, создается финансовый навес.
Мы уже несколько раз видели, как государство в случае больших проблем с дебиторской задолженностью или большими складскими запасами спасает их так или иначе: либо директивным кредитованием, либо заставляет банки списывать задолженности.
В предыдущий раз мы переживали такой всплеск в 2020 году, когда большая часть экономик вокруг нас закрылась на ковид, а Беларусь продолжала производить, но наша продукция им была не нужна, потому что они были на карантине.
{banner_news_show}
Тогда началось то, что называется жонглирование тракторами, когда тракторы переписывались от одного собственника другому. Колхозы, которым тракторы были не нужны, заставляли брать их на баланс.
Это одно из последствий, когда непонятно, что делать с произведенным товаром.
В 2022 году ВВП снизилось на 4,7%. А на самом деле должно было снизиться еще на несколько процентов, поскольку часть того, что мы записали в ВВП, было произведено, но не продано.
В 2020 году нам повезло: мы все производили на склад, был большой финансовый навес, который грозил серьезным кризисом, но потом ковид закончился, мы вошли в 2021 год, где еще санкции де-факто не действовали, и в мире была восстановительная фаза после рецессии, вызванной ковидом, спрос на все пошел вверх, и мы успешно распродали большую часть складских запасов.
С начала 2022 года складские запасы снова поползли вверх, и теперь, если снова нам повезет и случится чудо, и все распродастся, то хорошо. Если чуда не случится, то начнутся серьезные финансовые проблемы
— Какие предпосылки, что чудо случится?
— Чудо на то и чудо, что у него нет предпосылок. Это редкое событие.
— Какие реальные выходы существуют из сложившейся ситуации?
— Надо увеличивать продажи. Первое — увеличивая географию продаж. С этим у страны проблемы, Беларусь потеряла двух из трех главных торговых партнеров. Экспорт в Европу упал на 60 процентов в связи с санкциями, в Украину — почти на сто процентов.
Сейчас Лукашенко ездит по странам типа Зимбабве и пытается им продать что-то, какие-то тракторы. Недавно были сообщения что с Кенией какой-то контракт подписали.
Второй вариант — снижать цены, чтобы отвоевывать большие ниши у нынешних покупателей. Тут есть потенциал, на мой взгляд. Белорусский рубль за 2022 год ослаб к российскому, то есть наши товары стали дешевле для россиян.
С другой стороны, у нас увеличивается степень административного регулирования экономики. Вы сделаете скидку на что-нибудь, продаете в Россию, а потом приходит Александр Лукашенко и говорит, что вы это сделали неправильно, и вас сажают в тюрьму, как это недавно случилось с парой директоров госпредприятий.
Я бы директором госпредприятия не стал, а то еще посадят. А за складские запасы не сажают.
— Как вы считаете, будет ли увеличиваться объем складских запасов?
— Сложно прогнозировать. За 2022 год они выросли на 80 процентов. В какой-то момент предприятия столкнутся с проблемами финансового характера, нужно будет из чего-то платить зарплату. Тогда они пойдут к правительству и скажут, что у них проблемы.
Дальше все будет зависеть от действий правительства, которое может продлить этот рост. Такая вероятность существует, потому что в 2023 году у нас заявлен рост 3,8%. Брать его неоткуда, поэтому любые средства накачивания ВВП могут приветствоваться. Это краткосрочное решение.
Долгосрочное — это ликвидировать складские запасы по более низкой стоимости и опять новые вливания денег в экономику, чтобы латать дыры в бюджете госпредприятий. А там новая инфляция и все остальное…
На 1 марта запасы готовой продукции на белорусских складах достигли 9,053 миллиарда рублей, и это абсолютный рекорд за последние 7 лет. О чем говорит этот показатель, и какие пути выхода существуют из сложившейся в экономике ситуации?
— Самая базовая цифра, по которой мы оцениваем экономику, — это ВВП — рыночная стоимость товаров и услуг, которые мы в экономике произвели за год, — поясняет «Филину» Лев Львовский. — Но там есть детали, частями ВВП можно немного манипулировать. Для ВВП неважно, продали вы произведенную продукцию или она хранится на складе.
В обычных странах нет проблем со складскими запасами, потому что фирма производит и продает продукцию, на склад никто не работает. Но в Беларуси, где значимая часть экономики государственная, бывают такие эксцессы с производством на склад.
Чем это опасно? Если вы произвели много тракторов и поставили их на склад, и их кто-то купит — прекрасно. Просто вы произвели сейчас, а платят вам позже. В этом нет никакой проблемы. Проблема в том: а что, если их не купят? Вы уже сейчас тратите деньги на производство, на энергию, на зарплаты, а деньги вам заплатят, может быть, в будущем, и непонятно когда, если это не произведено под какой-то заказ. Таким образом, создается финансовый навес.
И если такая ситуация продолжается долго, то предприятие может обанкротиться. С одной стороны, у него будет много продукции, которая лежит на складах, с другой — нет денег на то, чтобы поддерживать деятельность. В нашем случае чуть полегче предприятиям — в том смысле, что большая часть тех, кто сейчас работает на склад, это госпредприятия.
Мы уже несколько раз видели, как государство в случае больших проблем с дебиторской задолженностью или большими складскими запасами спасает их так или иначе: либо директивным кредитованием, либо заставляет банки списывать задолженности.
В предыдущий раз мы переживали такой всплеск в 2020 году, когда большая часть экономик вокруг нас закрылась на ковид, а Беларусь продолжала производить, но наша продукция им была не нужна, потому что они были на карантине.
{banner_news_show}
Тогда началось то, что называется жонглирование тракторами, когда тракторы переписывались от одного собственника другому. Колхозы, которым тракторы были не нужны, заставляли брать их на баланс.
Это одно из последствий, когда непонятно, что делать с произведенным товаром.
Сейчас складские запасы выше, чем были в 2020 году. Это означает, что на самом деле дела у нас обстоят не так хорошо, как можно предположить из ВВП.
В 2022 году ВВП снизилось на 4,7%. А на самом деле должно было снизиться еще на несколько процентов, поскольку часть того, что мы записали в ВВП, было произведено, но не продано.
В 2020 году нам повезло: мы все производили на склад, был большой финансовый навес, который грозил серьезным кризисом, но потом ковид закончился, мы вошли в 2021 год, где еще санкции де-факто не действовали, и в мире была восстановительная фаза после рецессии, вызванной ковидом, спрос на все пошел вверх, и мы успешно распродали большую часть складских запасов.
С начала 2022 года складские запасы снова поползли вверх, и теперь, если снова нам повезет и случится чудо, и все распродастся, то хорошо. Если чуда не случится, то начнутся серьезные финансовые проблемы
— Какие предпосылки, что чудо случится?
— Чудо на то и чудо, что у него нет предпосылок. Это редкое событие.
— Какие реальные выходы существуют из сложившейся ситуации?
— Надо увеличивать продажи. Первое — увеличивая географию продаж. С этим у страны проблемы, Беларусь потеряла двух из трех главных торговых партнеров. Экспорт в Европу упал на 60 процентов в связи с санкциями, в Украину — почти на сто процентов.
Сейчас Лукашенко ездит по странам типа Зимбабве и пытается им продать что-то, какие-то тракторы. Недавно были сообщения что с Кенией какой-то контракт подписали.
Заместить торговых партнеров будет сложно. Частичное замещение произошло: сильно нарастили экспорт в Россию. По всей видимости, дополнительные объемы туда продать не можем.
Второй вариант — снижать цены, чтобы отвоевывать большие ниши у нынешних покупателей. Тут есть потенциал, на мой взгляд. Белорусский рубль за 2022 год ослаб к российскому, то есть наши товары стали дешевле для россиян.
С другой стороны, у нас увеличивается степень административного регулирования экономики. Вы сделаете скидку на что-нибудь, продаете в Россию, а потом приходит Александр Лукашенко и говорит, что вы это сделали неправильно, и вас сажают в тюрьму, как это недавно случилось с парой директоров госпредприятий.
Я бы директором госпредприятия не стал, а то еще посадят. А за складские запасы не сажают.
— Как вы считаете, будет ли увеличиваться объем складских запасов?
— Сложно прогнозировать. За 2022 год они выросли на 80 процентов. В какой-то момент предприятия столкнутся с проблемами финансового характера, нужно будет из чего-то платить зарплату. Тогда они пойдут к правительству и скажут, что у них проблемы.
Дальше все будет зависеть от действий правительства, которое может продлить этот рост. Такая вероятность существует, потому что в 2023 году у нас заявлен рост 3,8%. Брать его неоткуда, поэтому любые средства накачивания ВВП могут приветствоваться. Это краткосрочное решение.
Долгосрочное — это ликвидировать складские запасы по более низкой стоимости и опять новые вливания денег в экономику, чтобы латать дыры в бюджете госпредприятий. А там новая инфляция и все остальное…