Сближение изгоев. Зачем Лукашенко полетел в Иран?
Толчком для реанимации активного сотрудничества Беларуси и Ирана стала логика геополитического позиционирования. Причем не только в связи с войной в Украине.
Расцвет в белорусско-иранских отношениях пришелся на период правления президента Махмуда Ахмадинежада (2005-2013 гг.). Лукашенко посетил Тегеран в 1998 и 2006 годах; иранский президент был с визитами в Беларуси в 2004 и 2007 годах.
То сотрудничество основывалось на довольно прагматичном подходе со стороны официального Минска. Лукашенко активно искал и находил контакты с международными изгоями, врагами США, щедрыми на антиимпериалистическую риторику и богатыми на нефтедоллары. Тогда и началось активное сотрудничество Беларуси с Ираном и Венесуэлой. Ведь эти страны охотно спонсировали идейно близкие режимы и политические движения. На это и был расчет.
Обменом визитами, заявлениям о политической поддержке друг друга, разговорам о создании некой антиамериканской оси сопутствовали разработки совместных экономических проектов. Однако эти проекты базировались преимущественно не на экономическом интересе и коммерческом расчете, а на политических договоренностях. Экономика подпадала под политическую целесообразность.
{banner_news_show}
Поэтому надутые пузыри начали лопаться. О крахе венесуэльского проекта всем хорошо известно. Нечто подобное происходило и в белорусско-иранских отношениях. Сначала провалилась авантюра со строительством завода под Минском для производства иранских автомобилей «Саманд», так как на эти легковые автомобили не было спроса. Вслед скончался и проект совместной добычи нефти на иранском месторождении Джофейр.
После ухода президента Ирана Махмуда Ахмадинежада белорусско-иранское сотрудничество замедлилось. Встречи на высшем уровне происходили только на саммитах.
Но сейчас, судя по всему, происходит определенная реанимация белорусско-иранского союза. Импульс этому новому этапу дала встреча Лукашенко с президентом Ирана Эбрахимом Раиси в сентябре 2022 года в Самарканде на полях саммита Шанхайской организации сотрудничества. В октябре 2022 г. Иран посетил министр иностранных дел Беларуси Владимир Макей, который передал Тегерану белорусские предложения. Потом в ноябре того же года в Тегеран поехал премьер-министр Беларуси Роман Головченко. И вот теперь визит Лукашенко.
Что стало толчком для реанимации активного сотрудничества? Полагаю, логика геополитического позиционирования, причем не только в связи с войной в Украине. Хочу напомнить, что в прошлом году Иран пережил массовые общественные протесты, которые местные власти жестоко подавили (есть убитые, осужденные на смертную казнь), объявив их заговором Западу. Ничего не напоминает?
Со временем выяснилось, что происходит активное сотрудничество РФ и Ирана в военной сфере. Иранские дроны массово используются Россией в войне с Украиной. То есть Иран де-факто становится союзником РФ. И Беларусь на этом фоне уже не выглядит такой одинокой. И это тоже способствует сближению. Лукашенко надеется на создание союза Беларуси, России и Ирана.
А то, что Иран под жесткими санкциями, сейчас Минск мало волнует. Ведь и сама Беларусь оказалась в подобной ситуации. Теперь нечего бояться. Все, что можно потерять, официальный Минск уже потерял. Да и в условиях международной изоляции выбор для сотрудничества невелик.
Торговля между странами носит довольно неустойчивый характер. В прошлом году торговый оборот между странами составил $100 млн., в 2021 году — $33 млн, а в 2020 г. всего лишь около $20 млн.
{banner_news_end}
Можно рассчитывать на сотрудничество в военно-промышленном комплексе. Беларусь может подключиться к активной кооперации в сфере ВПК России и Ирана. Украинская разведка сообщала, что на повестке дня стоит вопрос об организации технологического процесса сборки реактивных снарядов калибров 122 мм, 220 мм и 300 мм на территории Беларуси. Война в Украине продолжается, конца ей не видно. России потребуется много снарядов. И продавать их РФ станет довольно выгодным бизнесом.
Весьма вероятны совместные проекты Беларуси с Ираном и Китаем. Хорошо известно о белорусско-китайском сотрудничестве в производстве ракетной техники («Полонез»). Иран сейчас это очень интересует.
Но есть один нюанс. Тесное сотрудничество официального Минска с Объединенными Арабскими Эмиратами вряд ли понравится Тегерану. Ведь все суннитские монархии на Аравийском полуострове — давние враги шиитского Ирана.
Расцвет в белорусско-иранских отношениях пришелся на период правления президента Махмуда Ахмадинежада (2005-2013 гг.). Лукашенко посетил Тегеран в 1998 и 2006 годах; иранский президент был с визитами в Беларуси в 2004 и 2007 годах.
То сотрудничество основывалось на довольно прагматичном подходе со стороны официального Минска. Лукашенко активно искал и находил контакты с международными изгоями, врагами США, щедрыми на антиимпериалистическую риторику и богатыми на нефтедоллары. Тогда и началось активное сотрудничество Беларуси с Ираном и Венесуэлой. Ведь эти страны охотно спонсировали идейно близкие режимы и политические движения. На это и был расчет.
Обменом визитами, заявлениям о политической поддержке друг друга, разговорам о создании некой антиамериканской оси сопутствовали разработки совместных экономических проектов. Однако эти проекты базировались преимущественно не на экономическом интересе и коммерческом расчете, а на политических договоренностях. Экономика подпадала под политическую целесообразность.
{banner_news_show}
Под шумную пропагандистскую завесу проекты начинались. Но через какое-то время выяснялось, что за дружбу кто-то должен платить. Начинали считать деньги. И тут выяснялось, что серьезных экономических расчетов никто не делал. И все эти политические договоры не имели под собой реальной экономической основы.
Поэтому надутые пузыри начали лопаться. О крахе венесуэльского проекта всем хорошо известно. Нечто подобное происходило и в белорусско-иранских отношениях. Сначала провалилась авантюра со строительством завода под Минском для производства иранских автомобилей «Саманд», так как на эти легковые автомобили не было спроса. Вслед скончался и проект совместной добычи нефти на иранском месторождении Джофейр.
После ухода президента Ирана Махмуда Ахмадинежада белорусско-иранское сотрудничество замедлилось. Встречи на высшем уровне происходили только на саммитах.
Иран уже много лет живет в условиях жесткого санкционного режима. Жестче, чем тот, в котором сейчас оказалась Беларусь. Ведь там действуют вторичные санкции. Понятно, что Беларусь до сих пор опасалась идти на активное экономическое сотрудничество с Ираном, так как был риск попасть под эти вторичные западные санкции.
Но сейчас, судя по всему, происходит определенная реанимация белорусско-иранского союза. Импульс этому новому этапу дала встреча Лукашенко с президентом Ирана Эбрахимом Раиси в сентябре 2022 года в Самарканде на полях саммита Шанхайской организации сотрудничества. В октябре 2022 г. Иран посетил министр иностранных дел Беларуси Владимир Макей, который передал Тегерану белорусские предложения. Потом в ноябре того же года в Тегеран поехал премьер-министр Беларуси Роман Головченко. И вот теперь визит Лукашенко.
Что стало толчком для реанимации активного сотрудничества? Полагаю, логика геополитического позиционирования, причем не только в связи с войной в Украине. Хочу напомнить, что в прошлом году Иран пережил массовые общественные протесты, которые местные власти жестоко подавили (есть убитые, осужденные на смертную казнь), объявив их заговором Западу. Ничего не напоминает?
А война в Украине привела к глубокому расколу мира. Лукашенко пару раз сетовал, что Беларусь и Россия вдвоем противостоят 52 странам, которые поддерживают Украину. В 2022 году он на саммитах ОДКБ, ШОС всячески призвал переориентировать деятельность этих организаций в антизападном направлении. Эти усилия, правда, оказались мало успешными.
Со временем выяснилось, что происходит активное сотрудничество РФ и Ирана в военной сфере. Иранские дроны массово используются Россией в войне с Украиной. То есть Иран де-факто становится союзником РФ. И Беларусь на этом фоне уже не выглядит такой одинокой. И это тоже способствует сближению. Лукашенко надеется на создание союза Беларуси, России и Ирана.
А то, что Иран под жесткими санкциями, сейчас Минск мало волнует. Ведь и сама Беларусь оказалась в подобной ситуации. Теперь нечего бояться. Все, что можно потерять, официальный Минск уже потерял. Да и в условиях международной изоляции выбор для сотрудничества невелик.
Торговля между странами носит довольно неустойчивый характер. В прошлом году торговый оборот между странами составил $100 млн., в 2021 году — $33 млн, а в 2020 г. всего лишь около $20 млн.
{banner_news_end}
Президент Ирана Эбрахим Раиси в ходе переговоров с Лукашенко четко обозначил одно направление: «Иран готов поделиться с Беларусью своим опытом противостояния санкциям». Здесь оба «брата по несчастью» могут успешно помогать друг другу.
Можно рассчитывать на сотрудничество в военно-промышленном комплексе. Беларусь может подключиться к активной кооперации в сфере ВПК России и Ирана. Украинская разведка сообщала, что на повестке дня стоит вопрос об организации технологического процесса сборки реактивных снарядов калибров 122 мм, 220 мм и 300 мм на территории Беларуси. Война в Украине продолжается, конца ей не видно. России потребуется много снарядов. И продавать их РФ станет довольно выгодным бизнесом.
Весьма вероятны совместные проекты Беларуси с Ираном и Китаем. Хорошо известно о белорусско-китайском сотрудничестве в производстве ракетной техники («Полонез»). Иран сейчас это очень интересует.
Но есть один нюанс. Тесное сотрудничество официального Минска с Объединенными Арабскими Эмиратами вряд ли понравится Тегерану. Ведь все суннитские монархии на Аравийском полуострове — давние враги шиитского Ирана.