Фридман: «Забавно, что о нежелании говорить и сотрудничать говорят представители режима, с которым никто разговаривать не хочет»
Второго января в эфире телеканала СТВ заместитель командующего ВВС и войсками ПВО по идеологической работе Анатолий Булавко заявил, что перспектив сотрудничества Беларуси с НАТО нет, поскольку альянс видит в Беларуси и России противника. Кроме того, Булавко сказал, что руководители стран НАТО недоговороспособные, а на учениях Беларусь отрабатывает войну с этими государствами.
При этом совсем недавно замначальника департамента международного сотрудничества Минобороны Дмитрий Рябихин утверждал обратное: Беларусь готова к диалогу с НАТО, несмотря на то, что альянс приостановил сотрудничество с нашей страной в одностороннем порядке.
Почему риторика двух работников одного ведомства так сильно разнится, «Салідарнасць» спросила у политического обозревателя Александра Фридмана.
— Булавко обязан говорить такие вещи, потому что это его работа. Он же идеолог. Он фактически повторяет те идеологические постулаты, которые использует Лукашенко. По стилистике и риторике эти высказывания очень напоминают высказывания его российских коллег, на которых он ориентируется, — объясняет Фридман.
Заявления Булавко и Рябихина только кажутся противоречивыми, но они противоречивые только на поверхности. На самом деле они соединяют все то, что повторяет с самого начала войны Лукашенко. С одной стороны, у него идет агрессивная антизападная риторика, причем в выражениях он не стесняется, а с другой, он регулярно призывает Запад к диалогу.
Конечно, он часто говорит жестко, чтобы в России никто не сомневался: он на российской стороне, но на самом деле Лукашенко заинтересован в диалоге. И если бы какой-нибудь европейский политик какого угодно масштаба пожелал бы сегодня с Лукашенко встретиться или поговорить по телефону, наверное, он бы на это согласился. Потому что он заинтересован, чтобы расширить поле для маневра.
{banner_news_show}
Политический обозреватель говорит, что такие высказывания представителей Минобороны всего-навсего забавляют, особенно когда о нежелании сотрудничать и разговаривать говорят представители того режима, с которым в принципе никто разговаривать не хочет.
— Другое дело, если бы Булавко произнес эти слова, когда западная сторона обратилась к стороне Лукашенко с предложением провести переговоры, а они бы гордо вышли и сказали: «Нет, мы этого принципиально делать не будем, потому что вы недоговороспособны». Но ничего такого ведь не происходит. К ним никто не обращается.
Более того, когда в феврале прошлого года глава Генштаба США Марк Милли позвонил начальнику Генштаба Беларуси, этот звонок сразу же опубликовали и подчеркнули этот факт. Им было важно показать, что с ними говорят. А сейчас с ними никто не говорит и не признает их самостоятельными фигурами, по крайне мере, публично. И поэтому они могут делать такие заявления.
Александр Фридман подчеркивает, что белорусское Министерство обороны очень подчиненное, там нет никакой самостоятельности.
— С одной стороны, они полностью ориентируются на Лукашенко, с другой — посматривают на Москву. Поскольку в Беларуси все заточено на одну фигуру, то все белорусские чиновники ориентируются на то, что говорит Лукашенко и развивают его тезисы. Те, кто в себе не уверен, просто повторяют его слова, другие пытаются как-то творчески их развивать.
Рябихин и Булавко вынули из слов Лукашенко то, что подходит под их профиль. Поскольку Лукашенко регулярно говорит о готовности к диалогу, то Рябихин, который в Минобороны отвечает за международное сотрудничество, взял этот компонент. А Булавко как идеолог взял нападки. Это просто интерпретация со стороны Рябихина и со стороны Булавко.
Также обозреватель добавляет, что такими разговорами намеренно выводятся за скобки те темы, которые действительно важны на сегодня в белорусском контексте.
— Это история с упавшей ракетой в Беларуси. У Лукашенко была сегодня возможность высказаться, но пока что он этого не сделал. На эту тему ничего не говорят, просто замяли. К тому же были более серьезные для Беларуси высказывания с украинской стороны о закрытии для россиян границ в Беларуси.
Есть также высказывания Стрелкова, где он заявил, что Беларусь неминуемо вступит в войну. Но на эти темы нет никакой реакции — о том, что действительно важно, не говорят. Им и нечего сказать на эти темы, потому относительно их еще не высказался Лукашенко. Пока что они пережевывают то, что он говорил целый год.
При этом совсем недавно замначальника департамента международного сотрудничества Минобороны Дмитрий Рябихин утверждал обратное: Беларусь готова к диалогу с НАТО, несмотря на то, что альянс приостановил сотрудничество с нашей страной в одностороннем порядке.
Почему риторика двух работников одного ведомства так сильно разнится, «Салідарнасць» спросила у политического обозревателя Александра Фридмана.
— Булавко обязан говорить такие вещи, потому что это его работа. Он же идеолог. Он фактически повторяет те идеологические постулаты, которые использует Лукашенко. По стилистике и риторике эти высказывания очень напоминают высказывания его российских коллег, на которых он ориентируется, — объясняет Фридман.
Заявления Булавко и Рябихина только кажутся противоречивыми, но они противоречивые только на поверхности. На самом деле они соединяют все то, что повторяет с самого начала войны Лукашенко. С одной стороны, у него идет агрессивная антизападная риторика, причем в выражениях он не стесняется, а с другой, он регулярно призывает Запад к диалогу.
Конечно, он часто говорит жестко, чтобы в России никто не сомневался: он на российской стороне, но на самом деле Лукашенко заинтересован в диалоге. И если бы какой-нибудь европейский политик какого угодно масштаба пожелал бы сегодня с Лукашенко встретиться или поговорить по телефону, наверное, он бы на это согласился. Потому что он заинтересован, чтобы расширить поле для маневра.
{banner_news_show}
Политический обозреватель говорит, что такие высказывания представителей Минобороны всего-навсего забавляют, особенно когда о нежелании сотрудничать и разговаривать говорят представители того режима, с которым в принципе никто разговаривать не хочет.
— Другое дело, если бы Булавко произнес эти слова, когда западная сторона обратилась к стороне Лукашенко с предложением провести переговоры, а они бы гордо вышли и сказали: «Нет, мы этого принципиально делать не будем, потому что вы недоговороспособны». Но ничего такого ведь не происходит. К ним никто не обращается.
Более того, когда в феврале прошлого года глава Генштаба США Марк Милли позвонил начальнику Генштаба Беларуси, этот звонок сразу же опубликовали и подчеркнули этот факт. Им было важно показать, что с ними говорят. А сейчас с ними никто не говорит и не признает их самостоятельными фигурами, по крайне мере, публично. И поэтому они могут делать такие заявления.
Александр Фридман подчеркивает, что белорусское Министерство обороны очень подчиненное, там нет никакой самостоятельности.
— С одной стороны, они полностью ориентируются на Лукашенко, с другой — посматривают на Москву. Поскольку в Беларуси все заточено на одну фигуру, то все белорусские чиновники ориентируются на то, что говорит Лукашенко и развивают его тезисы. Те, кто в себе не уверен, просто повторяют его слова, другие пытаются как-то творчески их развивать.
Рябихин и Булавко вынули из слов Лукашенко то, что подходит под их профиль. Поскольку Лукашенко регулярно говорит о готовности к диалогу, то Рябихин, который в Минобороны отвечает за международное сотрудничество, взял этот компонент. А Булавко как идеолог взял нападки. Это просто интерпретация со стороны Рябихина и со стороны Булавко.
Особенность белорусского чиновничества заключается в панической боязни сделать какую-то ошибку, сказать что-то не то, поэтому они все занимаются тем, что, либо пересказывают, либо перефразируют Лукашенко. Поэтому я бы не искал в их словах какой-то самостоятельности.
Также обозреватель добавляет, что такими разговорами намеренно выводятся за скобки те темы, которые действительно важны на сегодня в белорусском контексте.
— Это история с упавшей ракетой в Беларуси. У Лукашенко была сегодня возможность высказаться, но пока что он этого не сделал. На эту тему ничего не говорят, просто замяли. К тому же были более серьезные для Беларуси высказывания с украинской стороны о закрытии для россиян границ в Беларуси.
Есть также высказывания Стрелкова, где он заявил, что Беларусь неминуемо вступит в войну. Но на эти темы нет никакой реакции — о том, что действительно важно, не говорят. Им и нечего сказать на эти темы, потому относительно их еще не высказался Лукашенко. Пока что они пережевывают то, что он говорил целый год.