Повышение ставок и проколы режима
Знаешь, в чем проблема пропаганды стабильности? В том, что стараешься для других, а вместо них начинаешь верить сам. И после того, как месяцами рассказывал друг другу о польском фашизме, тебя уже не смущают солдаты в трусиках и вурдалаки в Беловежской пуще. Начинаешь верить, что в них поверят те, ради кого старался, пишет Telegram-канал «Письма к дочери».
Месяцами миграционный кризис на границе самовоспроизводился за счет прямых стимулов из телевизора. Потому что свидетели стабильности убедили друг друга и телевизор в том, что «Польша слаба и ничтожна». И ждали, когда уже польское правительство проползет на коленях всю дорогу, чтобы покаяться. Потом случился внезапный пробой реальности, мигрантам пришлось свернуться, а свидетелям стабильности изображать, что именно этого они и добивались буквально с самого начала. Еще с того момента, когда и мигрантов-то никаких не было.
И вот, казалось бы, из истории со сбежавшим солдатом белорусским властям можно было извлечь некоторую тактическую пользу. Нужно было просто остановиться до выстрелов в голову. А теперь история про массовые расстрелы от сбежавшего солдата будет активно конкурировать с историями чудом выживших мигрантов, которые рассказывают про их опыт взаимодействия с представителями белорусских силовых ведомств. И что-то мне подсказывает, что солдатская история не сможет победить в этой нелегкой конкурентной борьбе.
Но, когда сам веришь своему телевизору, остановиться уже не получается. Потому что хочется, чтобы уже весь мир почувствовал на себе твое всемирно-историческое значение. Или, хотя бы отдельные страны Евросоюза. Особенно те, которые не оправдали возлагавшегося на них высокого доверия.
{banner_news_show}
И, возможно, свидетели стабильности полностью правы относительно системы западных ценностей. Им, в конце концов про ценности виднее. Но есть нюанс. Размеры этих ценностей таковы, что имеют по большей части символическое значение. То есть, с точки зрения белорусских властей размеры, конечно, ого-го! А вот с точки зрения другой стороны – не очень. Даже с точки зрения А1 что-то в районе трех процентов от общего размера активов. Так что попытка бомбить эти кварталы Воронежа может закончиться разве что целевыми санкциями прямо в телекоммуникационную отрасль.
Месяцами миграционный кризис на границе самовоспроизводился за счет прямых стимулов из телевизора. Потому что свидетели стабильности убедили друг друга и телевизор в том, что «Польша слаба и ничтожна». И ждали, когда уже польское правительство проползет на коленях всю дорогу, чтобы покаяться. Потом случился внезапный пробой реальности, мигрантам пришлось свернуться, а свидетелям стабильности изображать, что именно этого они и добивались буквально с самого начала. Еще с того момента, когда и мигрантов-то никаких не было.
И вот, казалось бы, из истории со сбежавшим солдатом белорусским властям можно было извлечь некоторую тактическую пользу. Нужно было просто остановиться до выстрелов в голову. А теперь история про массовые расстрелы от сбежавшего солдата будет активно конкурировать с историями чудом выживших мигрантов, которые рассказывают про их опыт взаимодействия с представителями белорусских силовых ведомств. И что-то мне подсказывает, что солдатская история не сможет победить в этой нелегкой конкурентной борьбе.
Но, когда сам веришь своему телевизору, остановиться уже не получается. Потому что хочется, чтобы уже весь мир почувствовал на себе твое всемирно-историческое значение. Или, хотя бы отдельные страны Евросоюза. Особенно те, которые не оправдали возлагавшегося на них высокого доверия.
{banner_news_show}
Так что вчера белорусские власти уже на официальном уровне намекнули на перспективы обращения в пользу государства активов А1. Потому что неофициальные намеки как-то вот странным образом не доходили до целевой аудитории. А ведь каждый свидетель стабильности твердо знает, что в мире циничного Запада нет ничего важнее чем вечнозеленые ценности. И делает отсюда простой и логичный вывод: если пригрозить эти ценности отобрать, путем частичной национализации отдельных иностранных активов, то все остальные ценности проявят политическую гибкость.
И, возможно, свидетели стабильности полностью правы относительно системы западных ценностей. Им, в конце концов про ценности виднее. Но есть нюанс. Размеры этих ценностей таковы, что имеют по большей части символическое значение. То есть, с точки зрения белорусских властей размеры, конечно, ого-го! А вот с точки зрения другой стороны – не очень. Даже с точки зрения А1 что-то в районе трех процентов от общего размера активов. Так что попытка бомбить эти кварталы Воронежа может закончиться разве что целевыми санкциями прямо в телекоммуникационную отрасль.
Вот каждый раз, когда белорусские власти повышали ставки, это приводило к результатам прямо противоположным от желаемого. Но, на ошибках учатся только слабаки. Настоящие пацаны не умеют останавливаться, как бы ни было им мучительно больно.