Лукашенко чувствует, что отдал силовикам слишком много власти - Цыганков

ГУБОПиК руководит страной. Именно такая формулировка мне уже не кажется метафорой и сильным художественным преувеличением. ГУБОПиКу, и в широком смысле силовикам, дали полную волю, и теперь они веселятся, бесятся от запаха крови и вседозволенности.

Раньше были какие-то противовесы хотя бы в виде того же Министерства иностранных дел, которое отстаивало определенные относительно либеральные решения, объясняло, чем могут обернуться репрессии, фактически могло даже останавливать их, как это было в 2017 году. Были какие-то тормоза, аналитические записки, было какое-то взвешивание возможных негативных для страны последствий.

Были какие-то условные голуби и ястребы, которые, конечно, работали в рамках одной системы и одних авторитарных принципов - но все проповедовали разные формы достижения целей. А теперь тот же министр иностранных дел Макей, пытаясь сохранить свое место в новом номенклатурном расписании, первым заявляет об исчезновении гражданского общества и о смерти ненужной никому многовекторности.

И теперь они ведут себя и стилистически, и сущностно как хунвейбины, которым все позволено. Как опричники. Как люди, которым в этой конкретной ситуации никто не может сказать "стоп" или "давайте подумаем, взвесим эти шаги".


Громить офис Радио Свобода и задерживать журналистов Свободы именно накануне визита Тихановской в США - это, конечно же, сильный аргумент для ускорения санкций и радикализации отношения американской политической элиты к официальному Минску.

И тут показательный момент, который "губопики" не в состоянии понять. Теперь им дан приказ громить все и они имеют полную вседозволенность. Но это не будет тянуться долго.

Лукашенко чувствует, что отдал силовикам слишком много власти, и, в отличие от них, считает, что это временно и что это надо будет «подкорректировать». Именно в силовых ведомствах за 2020-21 год произошло наиболее кадровых изменений на высшем уровне. Именно в силовых структурах наиболее активно тасовались кадры и менялись министры - чтобы кто-то, получив карт-бланш на погром гражданского общества, не начал переоценивать свои возможности и свое влияние.

Когда говорят про 1937 год, то не стоит забывать одно обстоятельство. После революции большевики сначала уничтожили политических оппонентов, а потом взялись за своих. Мало кто из старых большевиков дожил до 1938-го. Большинство из тех следователей, которые усердствовали в 1937-м, не дожили до 1938-го. Да и те же опричники и хунвейбины преимущественно плохо закончили. Судьба тех, кто сегодня с радостью хватает людей с криком "нам все позволено" - при любом развитии событий будет незавидна.