Егор Лебедок: Лукашенко не объявлял военного положения ранее и не объявит далее, разве что будет чувствовать, что вот он, крах

Вопросы территориальной обороны, формирование задач территориальных войск начали обсуждаться как минимум с 2002 года, пишет военный эксперт Егор Лебедок.



В 2011 году было сформировано системное понимание и определение роли территориальной обороны в системе обеспечения безопасности государства и указом Президента было утверждено положение о территориальной обороне Республики Беларусь. Поскольку в СМИ освещение территориальной обороны происходило не лучшим образом, то у ряда граждан сложилось впечатление, что это председатели исполкомов будут бегать с автоматами и руководить войсками во время войны. На самом деле это не совсем так.

Организует территориальную оборону государства, руководит ее развертыванием и ведением Генеральный штаб, то есть военные люди. В мирное время предложения в местные исполнительные органы по формированию территориальных войск, организации и всестороннему обеспечению территориальной обороны готовят местные военные комиссариаты, тоже не гражданские лица. Органами управления ТерО являются в мирное время Генеральный штаб Вооруженных Сил, местные исполнительные органы, местные органы военного управления, при возникновении военной угрозы и в военное время – Генеральный штаб (управление территориальной обороны), местные советы обороны, штабы зон (районов) территориальной обороны.

Территориальная оборона организуется по территориально-зональному принципу: 7 зон (6 областей и г. Минск) и 92 района территориальной обороны. При введении военного положения в областях, районах, городах местными исполнительными органами создаются местные советы обороны (МСО). Непосредственное руководство МСО осуществляют председатели соответствующих исполнительных комитетов, что в общем и правильно, поскольку основная задача – это обеспечение жизнедеятельности на данной территории, критические аспекты чего лучше всех знает (должен знать) председатель местной администрации. В местный совет обороны входят не только гражданская администрация, но и начальник органов внутренних дел, органов государственной безопасности, органов и подразделений МЧС.

Руководство территориальной обороной в зонах и районах осуществляется председателями исполкомов через штабы и соответствующих членов МСО. Начальником штаба района (зоны) обороны является военный комиссар района (области или г. Минска). То есть непосредственно планировать и руководить, скажем так, боевыми действиями будет опять же военный человек.

В территориальной обороне участвуют различные силы: внутренние войска МВД, военизированные организации и др. Непосредственно для решения задач территориальной обороны формируются территориальные войска. Когда объявляют мобилизацию или вводят военное положение, часть граждан из запаса направляется на доукомплектование частей Вооруженных Сил, например, в механизированные бригады, части РЭБ, ПВО и т.д. в различные районы Беларуси, а часть граждан будет направлена в территориальные войска (по месту проживания). Узнать куда должны призвать можно в военкомате.

Территориальные войска (ТерВ) состоят из отдельных стрелковых батальонов и отдельных стрелковых рот. Батальон состоит из управления, стрелковых рот и роты огневой поддержки, подразделения обеспечения (инженерно-саперная рота, разведывательный взвод, взвод связи, автомобильный взвод, взвод охраны и др). На вооружении таких войск находятся автоматы, пулеметы, гранатометы. Из более-менее серьезного вооружения - может быть придана минометная батарея. В этих подразделениях нет ни то что танков, но даже БМП/БТР или бронеавтомобилей, присущих регулярным частям Вооруженных Сил. Перемещаются подразделения территориальных войск на автотехнике, доступной местному исполнительному комитету (автобусы, автотехника предприятий и ЖКХ, техника, изымаемая у граждан для обеспечения обороны).



Конечно, от противников звучат саркастические и скептические слова в духе, мол, при современной разведке и иных технологических аспектах ведения войны партизан быстро найдут, уничтожат и т.п. На самом деле последние боевые действия показывают, что партизанские действия могут быть вполне эффективными против противника, превосходящего и численно и технологически. Наше Главное разведывательное управления ГШ ВС регулярно готовит обзоры военных конфликтов (Афганистан, Сирия, Ливия, Нигерия и др.), направленные, в том числе, и на выработку рекомендаций по совершенствованию ведения партизанской войны.

Но одно дело знать что делать, другое – довести это до всех причастных и обучить их. И с этим есть большие проблемы. Касательно территориальной обороны большинство учений является командно-штабными, без широкого задействования личного состава войск. Это позволяет обучить офицеров (в какой степени – отдельный вопрос), но не всех военнослужащих. И на таких учениях, как правило, отрабатываются задачи охраны объектов, создания пропускных пунктов и т.д., то есть действия на свободной территории.



Но стоит отметить, что опыт противодействия на самом деле нарабатывается.

Противодействие не сводится лишь к боевому столкновению, это достаточно большой набор мероприятий, в том числе и привлечение местного населения. Недавно в ТГ-каналах проскакивало обращение к гражданам во время учений в Пинске с просьбой сообщать о подозрительных лицах, регистрирующихся в гостиницах или снимающих квартиры. Это одна из стандартных практик привлечения населения к поиску ДРГ противника (которые проникают до начала активных действий), причем во всех странах, только у нас она вызвала избыточную реакцию. Не всегда задача противодействия ДРГ сводится к ее уничтожению, иногда достаточно снизить вероятность ее действий на отдельном направлении. В этом плане работа по совершенствованию ТерО идет и в научном плане, и организационно-практическом. Активизации совершенствования ТерО поспособствовала война в Украине. В 2015 году проводилась отработка задач прикрытия границ территориальными войсками совместно с ССО, изучался опыт ведения боевых действий в Украине. Работа по совершенствованию ТерО мало видна даже тем, кого призывают на учения в качестве солдат. Стоит отметить, что значительная часть информации по территориальной обороне (кроме боевых уставов), включая положение о ней, относится к госсекретам.

Наиболее интересным в контексте сказанного чуть ниже является применение территориальных войск для обеспечения военного положения. Фактически, территориальные войска становятся во многом аналогичными по функциям внутренним войскам МВД. При обеспечении военного положения военнослужащие ТерВ осуществляют охрану общественного порядка, объектов, осуществляют проверку документов, личный досмотр граждан, досмотр транспортных средств, осуществляют осмотр жилищ, изымают у граждан и организаций имущество, необходимое для нужд обороны. Также военнослужащие применяют физическую силу, специальные средства, боевую и специальную технику, пресекают неповиновение или сопротивление законному требованию военнослужащего, административные правонарушения и преступления, осуществляют задержание граждан за нарушение ими законодательства о военном положении, задержание граждан, подозреваемых в совершении преступлений и др. Военнослужащим, привлеченных к обеспечению военного положения, актами законодательства (например, указом) могут быть предоставлены иные полномочия.



Также военнослужащие имеют право на обоснованный профессиональный риск (читай, убийство), при этом причинение ими вреда при обоснованном профессиональном риске не является правонарушением.



Информационное освещение встречи с председателем ГВПК и последующей в Орше – это естественное продолжение такой генеральной линии «Лукашенко защитник Беларуси от какой-то войны». Встреча с председателем ГВПК имела практическое значение – определение деятельности ВПК в условиях санкций. Оборонный сектор экономики достаточно значим и конечно в сложившихся условиях необходимо применять меры. Озвучивать негативные перспективы ВПК для населения нельзя, поэтому обставили ее под видом «раздать оружие всем и надо свое оружие». Конечно, всем оружие Лукашенко не раздаст по понятным причинам. И во время встречи в Орше он конкретизировал, что речь о территориальных войсках. В Беларуси должно хватать стрелкового оружия для территориальных войск, если конечно его надлежащим образом хранили и не распродали. Идея создания полностью собственного оружия и боеприпасов правильная. Но пока для производимых в Устье автоматов (еще далеких от массового принятия на вооружение) и патронов (опять же в большей части для гражданского оружия и холостых) критическое значение имеет поставка российских комплектующих, т.е. зависимость от российских поставок не исчезает.

Заявления по территориальной обороне не несут каких-то сигналов для соседних стран. Страны НАТО осведомлены об общем боевом потенциале наших Вооруженных Сил и территориальных войск тоже. Требование Лукашенко к сокращению сроков мобилизации правильное и несколько улучшает обороноспособность Беларуси, но вряд ли заметно изменяет баланс сил. Для России это тоже не сигнал – территориальные войска входят в региональную группировку войск (сил) Беларуси и России, о планах применения ТерВ в ходе действия региональной группировки войск говорил на днях и министр обороны Хренин. То есть россияне также неплохо представляют потенциал ТерВ Беларуси.


А вот внутри страны затрагиваемые Лукашенко вопросы ТерО могут иметь значение, конечно, не в том ключе, как он преподносит, мол, вся страна будет противостоять внешнему агрессору. Важно отметить, что местные советы обороны, формируемые при объявлении военного положения, подчиняются Совету Безопасности Республики Беларусь. Поэтому одним из поводов затронуть ТерО могли стать изменения в нормативно-правовой базе о военном положении и Совете Безопасности на случай гибели президента (совершенствование и уточнение действий МСО в таком случае).

Второй случай, на мой взгляд, более вероятный, связан с противодействием массовым выступлениям граждан. Согласно военной доктрине Беларуси местные исполнительные органы проводят комплекс мер по недопущению дестабилизации обстановки в регионе. В свою очередь местные советы обороны при обеспечении военного положения контролируют исполнение гражданами запретов на организацию и участие в собраниях, митингах, уличных шествиях, демонстрациях, пикетировании и иных массовых мероприятиях. И повторюсь, при обеспечении военного положения территориальные войска по функциям подобны внутренним войскам МВД.



Объявление военного или чрезвычайного положение будет очень затратно для экономики (перевод организаций на работу в особых условиях, привлечение граждан к работам, внешнеэкономические факторы и много других). Поэтому Лукашенко не объявлял его ранее и не объявит далее, разве что будет чувствовать, что вот он крах и прибегнет как к одному из последних средств. Как стало позже известно, действия силовиков по противодействию выступлениям граждан после выборов, в том числе задействование военных, было основано на применении секретного указа в рамках в рамках функционирования государственной системы реагирования на акты терроризма, деятельность террористических организаций, незаконных вооруженных формирований и массовые беспорядки. Данная госсистема недавно введена в указ о Совете Безопасности как одна из основ реагирования на кризисные ситуации. Вероятно, сейчас идет проработка применения территориальной обороны на случай массовых беспорядков как раз в рамках данной системы. Т.е. очередной секретный указ или даже открытые законодательные акты, уточняющие положение о госсистеме, может наделить правом ТерВ (а возможно уже наделяет, только лишь усовершенствует) действовать в «кризисных ситуациях» с теми же функциями как и при обеспечении военного положения без объявления последнего.

Но в таком ключе есть большая проблема. Сформировать дружины по «обеспечению общественной безопасности» (сообщать о флагах, о собраниях граждан, срезать флаги и т.д.), о чем говорилось осенью прошлого года, не особо удалось. С территориальными войсками еще сложнее. Для применения терВ с целью противодействия выступлениям граждан необходимо отобрать лояльных. Полагаю, что такая работа сейчас идет (вслед за чисткой вертикали и силовиков).