Лукашенко разбомбил планы Путина. Сейчас следует следить за реакцией Москвы.
Совещание по вопросам деятельности политических партий в Беларуси, которое провел Лукашенко, следует рассматривать не только в контексте реакции на объявление Виктора Бабарико и Павла Латушко, но и в контексте беларусско-российских отношений, пишет директор Белоруского свободного театра Николай Халезин.
По итогам этого совещания становится очевидным, что Лукашенко не собирается открывать общественное поле для вступления на него новообразованных партий. Удар ли это по инициативам Бабарико и Латушко? Нет. Им достаточно создать защищенную интернет-платформу, на которой в закрытом режиме аккумулировать списки желающих вступить в их структуры, а при удобном случае, когда окно возможностей окажется открытым, оперативно официально зарегистрировать свою партию. Тем более, что очевиден смысл этой работы не в краткосрочной перспективе, а в средне и долгосрочной. Как очевидно и то, что Лукашенко никаким независимым партиям сейчас официально создаваться не позволит.
{banner_news_show}
А вот по кремлевским планам своим совещанием Лукашенко удар нанес, и достаточно мощный. Дело в том, что регистрация партий – это одно из основных условий, выдвигаемое Кремлем и во время первых сочинских соглашений, и вторых. Действие через конституционную реформу, создание парламентской системы управления и регистрация партии, в которую бы вложился Кремль, получив в итоге пророссийского премьер-министра – это и был российский план транзита власти в Беларуси. Через ось «конституция – парламент – правительство – премьер-министр» Москва планировала проложить ковровую дорожку для своего вхождения на белорусский престол, но дорожку теперь придется свернуть, а точнее, то, что от нее осталось после бомбардировки.
Сначала Лукашенко отбомбился по первому элементу этого плана, предъявив обвинение Виктору Бабарико, которого Кремль готов был рассмотреть в качестве допустимого партнера. А теперь наносит по российскому плану второй удар, лишив российскую сторону возможности действовать на поле партийного строительства. Сейчас следует следить за реакцией Москвы, у которой изначально был дефицит планов относительно Беларуси, а теперь она лишается и единственного хоть немного напоминающего реальный.
По итогам этого совещания становится очевидным, что Лукашенко не собирается открывать общественное поле для вступления на него новообразованных партий. Удар ли это по инициативам Бабарико и Латушко? Нет. Им достаточно создать защищенную интернет-платформу, на которой в закрытом режиме аккумулировать списки желающих вступить в их структуры, а при удобном случае, когда окно возможностей окажется открытым, оперативно официально зарегистрировать свою партию. Тем более, что очевиден смысл этой работы не в краткосрочной перспективе, а в средне и долгосрочной. Как очевидно и то, что Лукашенко никаким независимым партиям сейчас официально создаваться не позволит.
{banner_news_show}
А вот по кремлевским планам своим совещанием Лукашенко удар нанес, и достаточно мощный. Дело в том, что регистрация партий – это одно из основных условий, выдвигаемое Кремлем и во время первых сочинских соглашений, и вторых. Действие через конституционную реформу, создание парламентской системы управления и регистрация партии, в которую бы вложился Кремль, получив в итоге пророссийского премьер-министра – это и был российский план транзита власти в Беларуси. Через ось «конституция – парламент – правительство – премьер-министр» Москва планировала проложить ковровую дорожку для своего вхождения на белорусский престол, но дорожку теперь придется свернуть, а точнее, то, что от нее осталось после бомбардировки.
Сначала Лукашенко отбомбился по первому элементу этого плана, предъявив обвинение Виктору Бабарико, которого Кремль готов был рассмотреть в качестве допустимого партнера. А теперь наносит по российскому плану второй удар, лишив российскую сторону возможности действовать на поле партийного строительства. Сейчас следует следить за реакцией Москвы, у которой изначально был дефицит планов относительно Беларуси, а теперь она лишается и единственного хоть немного напоминающего реальный.