Жестокое пике: из матрицы «стабильности» - в реальную жизнь. Мнение

Кандидат в президенты Беларуси Ярослав Романчук в 2010 году шёл на выборы с лозунгом «построим новое, сохраним лучшее». Безотносительно того, чем закончилась компания для страны и для Романчука лично, -— стоит признать, что тот лозунг вполне соответствовал, как говорится, духу времени и чувствам большинства.

На тот момент несколько лет подряд отмечался стабильный рост ВВП, и соответственно доходов населения, средняя зарплата с 2001 до 2010 увеличилась со 100 до 500 долларов. Оценки независимых аналитиков и демократических политиков том, что белорусскую экономику ждёт стагнация и даже кризис, встречали нередко только иронию — мол, сколько лет уже «загнивает» и никак не рухнет.

Авторитарное милицейское государство без демократии и прав человека преследовало только своих наиболее активных оппонентов, заключив с остальными негласный социальный контракт — «вы не высовываетесь, мы вас не трогаем».

Обыватели нацисткой Германии не были невинными жертвами пропаганды, все они получали немалые дивиденды от захватнический войн — рост зарплат, посылки с фронта, грабёж оккупированных стран, рабы-невольники.

А потом вроде как удивлялись — и почему это нас бомбят английские и американские самолёты, а на улицах Берлина стоят советские танки. Далеко не каждый был способен сам задуматься и понять, что это закономерный итог того, что началось в 1933-м году, с приходом к власти Гитлера с его амбициями и идеологией.

Что-то похожее происходило с белорусами последние лет 25. Лишь небольшая часть активно сопротивлялась диктатуре, остальные считали, что жить можно, не высовываясь и не вступая в конфликт с властями.

— У вас хата с краю? Вот она первой и сгорит при пожаре…

Даже в среде журналистов и творческой интеллигенции сформировалось этакое ироническое отношение к словосочетанию «крывавы рэжым». А что говорить о пассивном большинстве, которое воспринимало слово «оппозиция» и змагар» преимущественно как уничижительное клеймо. Люди чего-то добившиеся, порой свысока смотрели на политических активистов, считая, что те занимаются фигнёй, в то время как в Беларуси можно жить, зарабатывать и делать карьеру.

Помню, на встрече в интеллектуальном клубе Светланы Алексиевич с участием Виктора Мартиновича и Альгерда Бахаревича слово взял бизнесмен Александр Василевич. Смысл его выступления был в том, что можно игнорировать политику, что много чего хорошего для страны и для своей самореализации можно сделать и при этой власти, что существуют целые сферы, куда государство особенно не лезет. Сейчас Александр Василевич — политзаключённый, он был задержан 29 июля 2020 года, когда пришёл подавать ходатайство за задержанного Виктора Бабарико.

Такие дискуссии шли всё время. Я помню их очередной виток во время чемпионата мира по хоккею в Минске в 2014 году, когда многие доказывали, что это позитивное событие для Беларуси, потому что, образно говоря, каждая новая открытая гостиница и гламурное кафе приближают страну в конечном итоге к демократии.

Я тогда писал в своём блоге на Свабодзе:

Не атрымаецца так, што прававая дзяржава, правы чалавека і справядлівы суд неяк самі «вырастуць» з добрых гатэляў і элітных рэстаранаў. За гэта трэба… змагацца. Не абавязкова выключна палітычнай — праваабарончай, грамадзкай, культурніцкай дзейнасьцю. І, дарэчы, чым менш будзе змагароў, якія выклікаюць у многіх іронію і кпіны, тым менш будзе ў астатніх шанцаў «спакойна рабіць сваю справу, рэальна працаваць, штосьці мяняць да лепшага».

Во время определённой «либерализации» 2015-19 годов некоторым действительно стало казаться, что режим начинает меняться, что он может постепенно переродиться во что-то более спокойное и либеральное.

Но нет. Я уверен, даже в каком-то гипотетическом идеальном варианте этого бы не случилось. Любая кризисная ситуация, экономические проблемы, потеря электоральной популярности, внешнеполитические проблемы, отсутствие доверия к власти и идеологии, ошибки в социальной политике — всё это в любое время, даже без выборов, могло привести к единственному ответу, известному властям — насилию и репрессиям (подавление тунеядских протестов в 2017-м это отчётливо показало).

А когда большинство проблем наложилось на избирательную кампанию, в которой власти делали ошибки за ошибкой — то силовой вариант оказался неизбежным.

Не мог этот режим уйти без зверств и жестокости…

Но с точки зрения уроков истории сегодняшняя дичь, которую творят власти, парадоксальным образом увеличивает шансы, что белорусы навсегда получат прививку от диктатуры.

Если бы Лукашенко ушёл в каком-нибудь 2009 году, в тот самый период экономического роста и больших рейтингов, — у многих его правление ассоциировалось бы с определёнными «достижениями» и «стабильностью». Образно говоря, «не всё только плохое было связано с Александром Григорьевичем».

У 2020 году из матрицы стабильности в реальную жизнь при авторитаризме были выброшены не только те 30-40 процентов белорусов, которые всегда понимали, что такое диктатура, но и большинство остальных. И в памяти этих людей останется, что авторитаризм — гэта не только мемы и смехуёчки, а это зверства, убийства, тюремные сроки за реплику в социальных сетках, отсутствие законов и беспредел силовиков, разгром экономики и культуры.

Не осталось никаких серых оттенков в диктатуре, осталось только чёрное и белое.

Хочется верить, что белорусская коллективная память на десятилетия выработает коллективный иммунитет против авторитаризма, что все жертвы 2020-21 годов не будут напрасными.

Ну а теперь вернёмся к тому, с чего я начал этот текст — с лозунга «Сохраним старое, построим новое». Проблема в том, что после 2020-го не осталось почти ничего, что можно «сохранить». Начиная от Конституции, заканчивая почти всеми законами, начиная от силовых структур, заканчивая судами и прокуратурой, от внешней политики до культуры — не осталось ни одной точки, ни одной сферы, которую можно было бы оставить нетронутой в новой Беларуси.

Порой даже страшно становится, когда задумываешься, сколько предстоит сделать во всех сферах, чтобы возродить жизнь по нормальным, демократичным и гуманным правилам.

У меня создаётся впечатление, что даже во время развала СССР задача была не настолько сложная. Тогда советская власть в целом и Верховный Совет Беларуси, в частности, в последние годы существования Союза ежедневно принимал достаточно прогрессивные законы, которые готовили почву для новой жизни. Сейчас же все наоборот — почти все законы, принятые в Беларуси после августа 2020-го, тянут страну в 1937-ой год, юридически оформляют творившийся правовой беспредел.

Уже и от пресловутой чистоты на улицах мало что осталось, развал приходит во все сферы жизни. Как выразился политолог Андрей Поротников, «после Лукашенко от государства останутся одни руины».

Впрочем, история той же Германии или Японии показывает, какие успешные проекты можно строить именно на руинах.