«Марши не состоялись не из-за того, что власть слишком сильна, а из-за ее слабости»
Протест никуда не денется, считает автор телеграм-канал Письма к дочери.
– История про 25-е и 27-е марта это как раз из тех парадоксов, которые мне, в принципе не нравятся. Потому что марши ведь не состоялись не из-за того, что власть слишком сильна, а из-за ее слабости. Из-за осознания категорической неспособности пережить новую волну протестов.
То есть, власть понимает, что после первого условно удачного марша на несколько тысяч участников, на второй придет уже 30 000. А через неделю у стелы будут стоять старые добрые 300 000.
Понимает, и не может позволить себе даже минимального риска. Поэтому, выводит на улицы все резервы, какие у нее только есть, включая, кажется, даже юных помощников милиции. Люди же не собрались в выражающем протест количестве не потому, что не захотели, а потому что патрули через каждые десять метров.
{banner_news_show}
Вот если бы не было ни патрулей, ни протестов, тогда, конечно, можно было бы говорить про возвращение стабильности. А так получается сомнительная иллюзия.
Удачный марш, безусловно, существенно ухудшил бы положение власти и ускорил процесс транзита. Но парадокс состоит в том, что неудавшийся марш этого положения нисколько не улучшает. Потому что, власть остается в том самом месте, где она была и раньше.
В конце концов, никто же и не собирался брать штурмом почту, телефон и интернет. Я тебе уже говорил, но все равно опять повторю: протест, если он не превращался в вооруженное восстание, нигде и никогда не становился способом смены власти. Он только создавал необходимые условия.
А непосредственно процесс смены власти происходил в результате переговоров, переворотов или потому что у кого-нибудь сдавали нервы и него появлялись срочные дела в Ростове.
Вот белорусский протест условия для смены власти уже немножечко создал. Потому что картина тотально оккупированного города – не слишком убедительная декорация, чтобы изображать стабильность. США в нее не поверили, Евросоюз не поверит, Путин усомнится. А главное же белорусский народ не получается убедить.
Так что протест никуда не денется. Тем более что протестовать сейчас технически стало гораздо проще. Власть сама позаботилась о том, чтобы даже носки превратить в выражение гражданской позиции.
– История про 25-е и 27-е марта это как раз из тех парадоксов, которые мне, в принципе не нравятся. Потому что марши ведь не состоялись не из-за того, что власть слишком сильна, а из-за ее слабости. Из-за осознания категорической неспособности пережить новую волну протестов.
То есть, власть понимает, что после первого условно удачного марша на несколько тысяч участников, на второй придет уже 30 000. А через неделю у стелы будут стоять старые добрые 300 000.
Понимает, и не может позволить себе даже минимального риска. Поэтому, выводит на улицы все резервы, какие у нее только есть, включая, кажется, даже юных помощников милиции. Люди же не собрались в выражающем протест количестве не потому, что не захотели, а потому что патрули через каждые десять метров.
{banner_news_show}
Вот если бы не было ни патрулей, ни протестов, тогда, конечно, можно было бы говорить про возвращение стабильности. А так получается сомнительная иллюзия.
Удачный марш, безусловно, существенно ухудшил бы положение власти и ускорил процесс транзита. Но парадокс состоит в том, что неудавшийся марш этого положения нисколько не улучшает. Потому что, власть остается в том самом месте, где она была и раньше.
В конце концов, никто же и не собирался брать штурмом почту, телефон и интернет. Я тебе уже говорил, но все равно опять повторю: протест, если он не превращался в вооруженное восстание, нигде и никогда не становился способом смены власти. Он только создавал необходимые условия.
А непосредственно процесс смены власти происходил в результате переговоров, переворотов или потому что у кого-нибудь сдавали нервы и него появлялись срочные дела в Ростове.
Вот белорусский протест условия для смены власти уже немножечко создал. Потому что картина тотально оккупированного города – не слишком убедительная декорация, чтобы изображать стабильность. США в нее не поверили, Евросоюз не поверит, Путин усомнится. А главное же белорусский народ не получается убедить.
Так что протест никуда не денется. Тем более что протестовать сейчас технически стало гораздо проще. Власть сама позаботилась о том, чтобы даже носки превратить в выражение гражданской позиции.