Лукашенко недооценил силу женского протеста

Вот цитаты, которые мы слышали от президента Беларуси только за прошедший месяц: "У нас общество не созрело для того, чтобы голосовать за женщину. Потому что у нас по конституции президент обладает сильной властью", в Беларуси "конституция не под женщину", "У нас конституция такая, что даже мужику тяжело нести эту ношу. А если ее загрузить на женщину, она рухнет, бедолага".

Все эти заявления были сделаны на фоне небывалого объединения граждан страны именно вокруг женщины.

Светлана Тихановская - символ сопротивления

Александр Лукашенко крайне пренебрежительно отзывался о Светлане Тихановской во время всей предвыборной кампании. После голосования он продолжил оскорбительные высказывания, назвав Тихановскую, Цепкало и Колесникову "овцами". За подобным отношением прячется неспособность оценить реального противника только потому, что это женщины. И я думаю, что во многом именно сексизм Лукашенко довел президента до той ситуации, в которой он оказался. Он привычно расправился с конкурентами-мужчинами с помощью СИЗО или карманного ЦИКа, а на женщину силы решил не тратить.

В результате Светлана Тихановская стала символом протеста: не лидером, не вожаком, а душой и воплощением надежды на перемены. Бороться с символами для Александра Лукашенко оказалось не так просто. Тихановская смогла объединить белорусов не вокруг своего имени или политической программы, а вокруг всеобщего желания перемен. И так как желание это никуда не делось, физическое присутствие Тихановской в Минске или любом другом городе республики совершенно неважно. Люди, которые продолжают изо дня в день выходить на улицу, делают это не ради Светланы Тихановской. Они делают это ради себя, ради своего будущего. Символ - он и есть символ.

Сила сопротивления белорусских женщин

Но Светлана Тихановская - не единственная женщина, которую недооценил Александр Лукашенко. Уже несколько дней белорусские женщины выходят на акции протеста в своих городах. Они готовы вставать в сцепки, чтобы противостоять силовикам, выстраивать живые цепи вдоль дорог, просто быть на улице, держа в руках цветы или требуя услышать их.



Конечно, ОМОН в своей жестокости уравнял всех, и тут уже нет сексизма. Этих женщин так же, как и мужчин, задерживают, избивают, по ним стреляют резиновыми пулями, забрасывают светошумовыми гранатами. Эти женщины стоят у стен ИВС, пытаясь узнать, что стало с их близкими. Но, кажется, эти женщины не собираются сдаваться. И если Светлана Тихановская стала символом протеста, то живые цепи из женщин, держащих цветы, стали его силой. Не той, что применяют к гражданам Беларуси, но той, что может поддержать тонус протеста, его пульс, его жизнь.