«Мы стоим на пороге беды, которая произойдет неизбежно». Закрытые интернаты и COVID-19

«Мы вынуждены кричать SOS!! В интернатах страны складывается крайне тяжелая обстановка в связи с COVID-19» — об этом заявил Офис по правам людей с инвалидностью.

Офис является одной из семи организаций, подписавших заявление, в котором высказывается «крайняя заинтересованность в реализации всех возможных мер по спасению людей и минимизации последствий эпидемии в социальных учреждениях». Три дня назад заявление было направлено в Министерство труда и социальной защиты (поскольку именно в его подчинении эти социальные учреждения и находятся).

Директор Офиса Сергей Дроздовский объяснил «Весне», в чем причина такого беспокойства.


О ком идет речь?

В заявлении обращается внимание на все закрытые стационарные учреждения, где люди проживают на постоянной основе. Среди них — дома, где находятся пожилые люди, а также общие интернаты для престарелых и людей с инвалидностью. Большое внимание обращается на психоневрологические интернаты (ПНИ), поскольку, по словам Сергея Дроздовского, именно они являются «самыми жесткими».



В чем дело?

В закрытых социальных учреждениях сошлось сразу несколько факторов, благоприятных для распространения COVID-19.

Во-первых, большинство проживающих там — пожилые люди, а также люди с рядом хронических заболеваний и проблемным здоровьем.

— По разным причинам у многих ослаблен иммунитет — и это, в том числе из-за малоподвижного образа жизни, — отмечает Сергей Дроздовский.

Во-вторых, большую роль играет специфика организации пространства таких учреждений:

— Большинство учреждений построены по коридорному принципу, то есть длинный коридор и палаты, в которых обычно проживает 6-8 человек, но кое-где и до 20-ти. Сотрудники интерната приходят на свои рабочие места, в крупных учреждениях это несколько сотен человек ежедневно.

Всего же в Беларуси около 18 000 человек живет в 72-х интернатах для взрослых, а в 9 имеющихся детских интернатах живет 1 400 детей.

В третьих, в таких социальных учреждениях живут люди, которые в силу своих особенностей часто не способны самостоятельно защищаться — реагировать на вызовы, более полно анализировать ситуацию и принимать соответствующие решения. Однако самый неблагоприятный фактор заключается в самой главной особенности таких социальных учреждений — они являются закрытыми.

— Люди, находящиеся там, ограничены в своей свободе, — подчеркивает Сергей Дроздовский. — Даже если кто-то понимает, что нужно сделать, он этого сделать не может — ему запрещен выход за территорию учреждения.

Большую роль здесь играет проблема дееспособности – и ее лишены все проживающие психоневрологических интернатов. Это означает, что подопечные не могут принимать самостоятельных решений без согласия своего опекуна (которым в ПНИ выступает его директор).


Закрытость социальных учреждений — это плюс или минус?

Интернаты традиционно из года в год закрываются на сезонные карантины (из-за ОРВИ и т.п.). Как отмечает Сергей Дроздовский, обычно этот способ срабатывал — поскольку позволял оградиться от внешних воздействий и пережить обычные вирусные атаки. Однако COVID-19 к ним не относится:

— Сейчас интернаты тоже закрыты на карантин из-за COVID-19 (и сделали они это примерно два месяца назад). Но такое ощущение, что все, как обычно, просто ждали, что COVID-19 уйдет сам собой. Но он не ушел. И дальше карантин как обычный способ защиты исчерпал себя. И интернаты оказались вообще без помощи. Сама система интернатов является благодатной почвой для распространения короновируса.


Что сейчас происходит в интернатах?

21 апреля стало известно, что в Весновском доме-интернате, где проживает 170 детей, у одной из сотрудниц был выявлен короновирус.

— Мы начали писать письмо в Министерство труда четыре дня назад. И пока мы его писали, мы поняли, что с каждый днем ситуация выглядит все хуже и хуже. К нам начала стекаться информация о заражениях короновирусом в интернатах, — рассказывает Сергей Дроздовский.

Эта информация поступала от разных категорий людей: проживающих в интернатах, живущих рядом с ними, а также от людей, которые в силу своей деятельности так или иначе с ними связаны (например, поставщики продуктов). Поэтому, как говорит Сергей Дроздовский, на сегодняшний день есть информация об очагах инфекции в пяти взрослых и двух детских учреждениях. Однако, конечно же, эта информация не является официально подтвержденной:

— К большому сожалению сегодня система интернатов как была построена, так и остается таковой: ни один сотрудник интерната не скажет вслух, что там на самом деле происходит, — говорит Сергей Дроздовский, а затем подчеркивает: Хоть мы не можем быть достоверными свидетелями, но мы сравниваем информации от разных людей и мы видим, что она совпадает. К тому же мы очень хорошо знаем конфигурацию расположения отделений интернатов, организацию их работы — и эти сведения от людей очень четко ложатся на то, как это может на самом деле происходить. То есть мы имеем гипотезу [о высоких заражениях COVID-19 в интернатах — прим. ] с очень четкой степенью вероятности.