Сельпо закрывается? За нефегазовой войной с Россией может начаться продуктовая - российские СМИ
Журналист Андрей Бабицкий — о новой продовольственной доктрине России и о том, почему это касается нас.
Российские СМИ прогнозируют, что за нефегазовой войной с Россией может начаться продуктовая
В 2020 году Беларусь может столкнуться с новыми проблемами в области экономики, причём возникнуть они могут в самой развитой, а потому и наиболее чувствительной сфере — экспорте сельскохозяйственной продукции, объём которой страна успешно повышала все последние годы за счёт расширения географии поставок. Несмотря на то что с 2017 года белорусское руководство делает ставку на верификацию экспортных рынков, зависимость от российского потребителя как была, так и безальтернативно остаётся критически высокой.
Продукция белорусского агропрома за первые 11 месяцев 2019 года поставлялась в 99 стран против 90 в 2018-м. Казалось бы, цифры очень впечатляющие. Однако доля России в экспортных поставках за этот же период составила 78,2%, или $3,9 млрд. В 2017 году на российский рынок поставлялось 90% белорусских сельхозпродуктов. То есть за два года от России удалось отминусовать всего 12%, хотя ставилась задача добиться куда более высоких показателей.
Сказать, что это сделать непросто, значит не сказать ничего. Экспорт в другие страны растёт на доли процента в год, и подстегнуть этот процесс невозможно. Освоение новых рынков всегда растягивается на десятилетия: товарного голода уже давно нигде не наблюдается — и в условиях конкурентной борьбы выход на новые оперативные просторы происходит крайне медленно, мелкими, почти незаметными шажками.
{banner_news_show}
А теперь на горизонте замаячила новая беда. Шесть дней назад Владимир Путин утвердил новую Доктрину продовольственной безопасности страны. С 2014 года Россия вынуждена существовать в условиях жёстких санкционных ограничений по экспорту различных групп товаров, в том числе и продовольственных.
В новой доктрине в сравнении с версией 2010 года изменены расчёты продовольственной безопасности. Вместо удельного веса отечественной продукции в потреблении заложено измерение степени самообеспечения России продуктами за счёт отечественного производства. Так, для обеспечения продовольственной безопасности страны внутри России должно производиться не менее 95% потребляемого зерна, 90% сахара, 85% мяса и мясопродуктов, 95% картофеля.
Таким образом, доля импорта базовых продовольственных товаров будет неуклонно снижаться. Для белорусского экспорта, привыкшего чувствовать себя в России как дома, это скверная новость. В условиях продолжающейся интеграции, унификации Налогового кодекса, выработки общих правил управления экономикой и скидки на нефть, и допуск белорусских товаров на российские рынки были вполне логичными и объяснимыми мерами. Ведь речь шла о существовании в рамках единого Союзного государства, пусть даже и в отдалённой перспективе.
В похожей ситуации после 2008 года оказались грузинские виноградари и производители вина. После того как им был перекрыт доступ на российский рынок, виноделие в стране пришло в упадок, поскольку найти покупателей для всего производимого вина оказалось невозможно. Когда напиткам из Грузии вновь открыли путь в Россию после ухода Саакашвили, это слегка взбодрило отрасль, но не вывело её на прежние показатели. Вырубленные виноградники быстро не восстановишь. На это требуются годы.
Российские СМИ прогнозируют, что за нефегазовой войной с Россией может начаться продуктовая
В 2020 году Беларусь может столкнуться с новыми проблемами в области экономики, причём возникнуть они могут в самой развитой, а потому и наиболее чувствительной сфере — экспорте сельскохозяйственной продукции, объём которой страна успешно повышала все последние годы за счёт расширения географии поставок. Несмотря на то что с 2017 года белорусское руководство делает ставку на верификацию экспортных рынков, зависимость от российского потребителя как была, так и безальтернативно остаётся критически высокой.
Продукция белорусского агропрома за первые 11 месяцев 2019 года поставлялась в 99 стран против 90 в 2018-м. Казалось бы, цифры очень впечатляющие. Однако доля России в экспортных поставках за этот же период составила 78,2%, или $3,9 млрд. В 2017 году на российский рынок поставлялось 90% белорусских сельхозпродуктов. То есть за два года от России удалось отминусовать всего 12%, хотя ставилась задача добиться куда более высоких показателей.
Сказать, что это сделать непросто, значит не сказать ничего. Экспорт в другие страны растёт на доли процента в год, и подстегнуть этот процесс невозможно. Освоение новых рынков всегда растягивается на десятилетия: товарного голода уже давно нигде не наблюдается — и в условиях конкурентной борьбы выход на новые оперативные просторы происходит крайне медленно, мелкими, почти незаметными шажками.
{banner_news_show}
А теперь на горизонте замаячила новая беда. Шесть дней назад Владимир Путин утвердил новую Доктрину продовольственной безопасности страны. С 2014 года Россия вынуждена существовать в условиях жёстких санкционных ограничений по экспорту различных групп товаров, в том числе и продовольственных.
В новой доктрине в сравнении с версией 2010 года изменены расчёты продовольственной безопасности. Вместо удельного веса отечественной продукции в потреблении заложено измерение степени самообеспечения России продуктами за счёт отечественного производства. Так, для обеспечения продовольственной безопасности страны внутри России должно производиться не менее 95% потребляемого зерна, 90% сахара, 85% мяса и мясопродуктов, 95% картофеля.
Таким образом, доля импорта базовых продовольственных товаров будет неуклонно снижаться. Для белорусского экспорта, привыкшего чувствовать себя в России как дома, это скверная новость. В условиях продолжающейся интеграции, унификации Налогового кодекса, выработки общих правил управления экономикой и скидки на нефть, и допуск белорусских товаров на российские рынки были вполне логичными и объяснимыми мерами. Ведь речь шла о существовании в рамках единого Союзного государства, пусть даже и в отдалённой перспективе.
В похожей ситуации после 2008 года оказались грузинские виноградари и производители вина. После того как им был перекрыт доступ на российский рынок, виноделие в стране пришло в упадок, поскольку найти покупателей для всего производимого вина оказалось невозможно. Когда напиткам из Грузии вновь открыли путь в Россию после ухода Саакашвили, это слегка взбодрило отрасль, но не вывело её на прежние показатели. Вырубленные виноградники быстро не восстановишь. На это требуются годы.