“Авторитарное государство у нас всерьез и надолго. И это пока наименьшее зло“

Куда идет наша страна и кто виноват в сегодняшнем положении дел?

Эти и другие темы обсуждались во время дискуссии Клуба любителей интеллектуального общения (КЛИО).

Предлагаем наиболее интересные моменты.


«Беларусь — это нация рабов»

— Американский философ и политолог Фрэнсис Фукуяма утверждал, что каждая нация делится на две неравные группы: нацию рабов и нацию господ, — отмечает историк Анатолий Тарас. — Господа – это те, кто ради престижа и власти не боятся рисковать ничем – благополучием, здоровьем, даже жизнью. А рабы, несмотря на желание жить хорошо, не хотят рисковать даже минимальным. Если мы посмотрим на современную Беларусь, мы можем сказать, что это нация рабов. Абсолютное большинство нашего населения не хочет рисковать той синичкой в руках во имя непонятного журавля в небе.

По словам историка, это можно назвать победой социального над национальным, можно считать неразвитостью самосознания или непониманием того, что только демократическое общество может удовлетворять потребности людей.

— Назвать можно, как угодно. Но идея такова: нация рабов стремится сохранить то, что у нее есть. В зависимости от конъюнктуры – хорошая цена на нефть, есть сбыт товаров, — рабы живут получше, плохая конъюнктура, например, оккупация, — рабы живут похуже, — отмечает Анатолий Тарас.

В связи с этим возникает закономерный вопрос: почему мы, будучи когда-то безусловно западной цивилизацией, превратились в «нацию рабов»?

— Да, господ долго уничтожали, было другое государство и другое общество. Сначала погибло то государство, потом погибло то общество. 200 с лишним лет уничтожали наших господ, в том числе господ ума – интеллигенцию. И вот их не стало, — поясняет историк. — Мы слышим: надо возродить нашу культуру. Какую культуру? Шляхетскую? Так она исчезла безвозвратно. Мещанскую, то есть городскую? Ее уничтожили. Много людей десятилетиями этим целенаправленно занимались. Сельскую? Она умерла сама по себе. Вчерашние селяне живут в городе и не хотят воспринимать традиционную культуру своих предков – ни песни, ни танцы, ни анекдоты, ни литературу.


«Беларусь скорее страна-полицайка, чем страна-партизанка»

Увы, нынешнее положение дел, по мнению участников дискуссии, сильно тормозит развитие Беларуси. Те же страны, в которых господствует автономная личность, где люди не боятся рисковать и менять свою жизнь, развиваются значительно быстрее.

— Они ушли от нас в недосягаемый технологический отрыв. И Беларусь в ближайшее столетие их не догонит, — заключает историк.


«Лучший режим для таких стран, как Беларусь, авторитарный»

— Еще одна мысль Фукуямы, которая, как мне кажется, применима к Беларуси, это то, что один из наиболее эффективных способов управления странами, где преобладает рабское мышление, авторитаризм. Он представляет собой альтернативу либеральной демократии, — поясняет Анатолий Тарас. — А мы какое государство имеем? Авторитарное. Да, можно сказать, что либеральное общество более оправдано, там, где есть конкуренция, решения принимаются экономически более целесообразные, логичные, соответствующие особенностям жизни. Этого нет в авторитарном государстве, но зато там есть другие угрозы и вызовы, с которыми успешнее справляется авторитарное руководство. То есть из двух зол это является меньшим.

Участники дискуссии отметили, что нельзя из тоталитарного режима сразу окунуться в демократию. Не случайно те, кто жил при Советском Союзе, как только наступила для них либеральная демократия, сразу же предпочли вернуться к авторитаризму.

— Для таких стран это лучший способ правления, — заключил Анатолий Тарас. — Из этого напрашивается очень грустный вывод: авторитарное государство у нас всерьез и надолго. Лет так на 100 ближайших.


«Нам нужно определить набор мыслей, которые мы должны внедрить сантехникам и прочим пролетариям»

Но можно ли изменить сознание людей и как это сделать?

— Мы сейчас обсуждаем такие вещи, которые там, внизу, обсуждать не будут. Однако эти люди примут готовые решения, — отметил бизнесмен Олег Витень. — Есть независимость — они это принимают, нужна либеральная экономика — тоже примут. Ведь до сего дня внизу, в нашем социуме, люди живут установками 1994 года. Пришел Лукашенко и все, что они хотели, для них высказал. Получилось, что пришел авторитарный лидер, поддерживаемый внизу. А мы, интеллигенция, интеллектуалы, стоим как бы чуть повыше. Нам нужно снизиться до этого общего уровня.

По его мнению, для того, чтобы изменить сознание большинства, не нужно много людей.

— 300 тысяч это максимум. Они должны принять и передать эти мысли остальным. И тогда те, кого называют нацией рабов, будут говорить уже их мыслями. Сантехники эту мысль передадут, как свою. Вот мы долго пишем и говорим, откуда пошли белорусы. И сегодня я слышу уже от сантехников, что мы не русские, мы славянизированные балты, на черта нам тая Россия. Они говорят это так, как будто сами придумали.

— Получается, нам нужно определить набор мыслей и тезисов, которые мы должны внедрить сантехникам и прочим пролетариям? — задался вопросом Анатолий Тарас.


«Всякое правительство существует по умолчанию. Лукашенко устраивает большинство»

Между тем некоторые участники дискуссии видят иные пути, по которым следует идти Беларуси.

— Вы рассматриваете дальнейшее развитие Беларуси только через какие-то национальные точки, но почему вы не видите развития через глобализацию? — отметил Игорь Малевич, внучатый племянник знаменитого художника. — Есть масса стран, которые прошли и социализм, и феодализм и вышли на очень высокий уровень современного развития. Финляндия, Сингапур, Китай и множество других.

— А есть ли для Беларуси глобальные цивилизационные пути развития? — парировал Анатолий Тарас. — Мы видим, как наше общество последовательно и упрямо отторгает большую часть таких вещей. По крайней мере, всякое правительство существует по умолчанию. Лукашенко с его с его совковым мышлением устраивает большинство. Вся наша низовая и среднего звена элита не хочет никаких инноваций. Потому что они прекрасно понимают, что там, где начнется наука и выдвижение не по родственным, не по земляческим связям, а по уму и способностям, им делать нечего. Они скорее умрут, чем позволят этому развиваться. Поэтому большой вопрос, как это сломать, преодолеть, без революций и потрясений? И возможно ли это вообще?

Между тем Игорь Малевич заметил, что белорусы никогда так хорошо не жили, как теперь.

— Так, может, народ, который 100 лет мечтал о корке хлеба, просто достиг своего? — задался он вопросом.

С другой стороны, все согласились с тем, что прогрессивная молодежь сегодня старается получить европейское образование.

— Почему молодежь едет учиться в Чехию, Германию, Англию? Они хотят зацепиться за цивилизационный путь развития общества. Это абсолютно новый пласт – глобальная цивилизация. Она решает многие проблемы, — уверен Игорь Малевич.

— Это заблуждение, — парировал социолог Сергей Николюк. — Они едут туда, чтобы остаться. Много ли из них вернулись? У меня трое детей и четверо внуков, и все они прекрасно живут в Америке, и никто не думает возвращаться. Когда мы говорим о том, где наше место в цивилизации, мне видится самый плачевный сценарий. Речь, конечно, идет не про физическое выживание.

Между тем не все участники дискуссии разделяют подобный пессимизм.

— Вы говорите, мы едем в последнем вагоне, у нас нет шансов, мы обречены. Но что вы под этим понимаете? — задался вопросом Анатолий Тарас. — Если физически мы выживем, то речь идет лишь о том, что мы проигрываем соревнование в технологическом плане, которое в свою очередь является производной от типа культуры, типа личности, истории и т.д. Но, в конце концов, если в мире 200 с лишним государства, не могут все быть на одной линии и бежать локоть в локоть строем. Естественно, кто-то впереди, кто-то в середине, кто-то позади. Возможно, наша участь заключается в том, что мы будем где-то в середине. Меня как гражданина этого государства больше интересует другой аспект: есть ли перспектива у нашего общества жить достойно — и в плане материальном и в плане культурном?