Еще как виноваты!

Этот текст я откладывала от осени до осени, но теперь откладывать некуда. На картофельном поле под Молодечно погибла 13-летняя школьница, на которую наехал грузовик. Единственный ребенок в семье…

Школьница погибла во время уборки картофеля в Молодечненском районе

… Это было несколько лет назад. Брюссель. Все дела окончены. Время шопинга. И вдруг – как раз возле самых демократичных магазинов – стоят какие-то люди с плакатами. Кричат что-то, возмущаются, требуют, покупателей внутрь не пускают. Что за фигня?!

Оказалось, мир протестовал против принудительного детского труда в Узбекистане. Узбекское правительство на уборку хлопка мобилизовывало всех – и детей, и взрослых. Уроки отменяли, школы закрывали, госслужащих обязывали включиться в борьбу за урожай «белого золота». Но цивилизованный мир восстал против этой разновидности современного рабства. Активисты во многих странах просто пикетировали магазины, торгующие изделиями, сшитыми из тканей, для изготовления которого использовался узбекский хлопок. Пикетировали фабрики, пикетировали международные мероприятия с участием высоких деятелей из солнечного Ташкента. И под таким давлением производители от дешевого узбекского хлопка стали все-таки отказываться. Как следствие – и Исламу Каримову оказалось проще оставить детей в покое, чем нести экономические потери и постоянно оправдываться.

В магазины мы тогда так и не попали, и я, конечно же, провела параллель с нашим пресловутым «На картошку!» Почему за белорусских детей никто не заступается? Когда наших детей гонят в поля, это разве не принудительный труд?

Ярошук о смерти школьницы на колхозном поле: Пора положить конец этому рабовладению

-- Нет тут ни темы, ни проблемы, -- возражали мне многие коллеги. – Просто ты в городе выросла, поэтому раздуваешь из мухи слона. В твоем представлении уборка картошки – это тяжелая работа. Но на самом деле нет ничего плохого в том, что дети работают. И нас снимали с уроков, и мы копали. И все нормально…

И так от осени к осени. Хотя я все равно не могла понять, почему узбекских детей защищал и защитил весь мир, а белорусских школьников на картофельных полях в упор никто не видит.

Помню, еще одна осень. Уже хорошо октябрь. Звонит родственница из деревни. Слово за слово, и она рассказывает, что дети в школе к учебе еще не приступали – то картошку в колхозе убирали, то бураки. А ее сын -- в выпускном классе, как раз.

-- Не понимаю, почему вы не возмущаетесь? -- спросила я. – Скоро уже первая четверть закончится, а дети еще учиться не начинали. Как они будут экзамены сдавать, как будут поступать?

-- Ну… На каникулах, наверное, будут учиться… -- как-то растерялась моя собеседница. -- Да и кому возмущаться? Разве у нас спрашивают согласие. Разве кто-то не знает, что всех сельских детей осенью отправляют не за парты, а в поля.

После этого разговора я опять порывалась возмущенный текст написать. Но в редакции вновь одернули: «Брось ты! Подумаешь, «сенсация»: школьников вывозят на картошку!.. Лучше про что-нибудь другое напиши».

И я уже сама в себе начала сомневаться. Может, и вправду чего-то недопонимаю. Может, это я – белоручка тепличная, воспитанная неправильно. А характер у ребенка воспитывается в полях, на ветру, через тяжелый физический труд...

Потом подоспел Кодекс об образовании, в котором уже на законодательном уровне записали, что запрещается направлять школьников на работы, не связанные с учебным процессом. И я посчитала, что учителя у нас люди законопослушные, что проблема решилась. В общем, тему я просто выбросила из головы и вернуться к ней уже не порывалась. Зато сейчас, когда стало известно о трагедии под Молодечно, первым делом полезла злополучный кодекс искать: неужели я что-то не так запомнила, неужели напутала?..

Нет, не напутала. Есть такая статья в кодексе. Есть! Но нарушается повсеместно, по всей Беларуси. Только ни Министерство образования этого не видело, ни прокуратура.

Молодечненский райисполком дал указание всех гнать на картошку, и учителя по обыкновению сказали: «Есть!» Добрые, милые, наши правильные учителя 13-летнего плохо слышащего ребенка (а это значит, по сути, ребенка-инвалида) отправили в поля убирать урожай. Бедняжка уши ватой заложила, чтобы не надуло, чтобы не воспалились, чтобы совсем не оглохнуть… И сегодня эти учителя рапортуют, что «дети охотно ехали на картошку». Мол, трагическая случайность произошла, никто не виноват.

Виноваты! Еще как виноваты!