Белорусский боец “Правого сектора“: Сейчас Майдан Беларуси не нужен

В составе Добровольческого украинского корпуса (ДУК) "Правый сектор" боец "Тур" входит в Тактическое группу "Беларусь".

Обычно белорусы, которые воюют на востоке Украины, скрывают свое лицо. Но неделю назад в в Фейсбуке, в группе «Згуртаваньне патрыётаў» [«Объединение патриотов»] появилось фото белоруса с позывным «Тур» из окопов на Донбассе.

В разговоре с радио «Свабода» «Тур» согласился назвать свое настоящее имя — Алексей Скобля. Ему 25 лет, родом из Минска.

— Сначала я скрывал свое лицо, но мне это, по правде говоря, уже надоело. Кроме того, я не собираюсь в ближайшее время возвращаться. Не собираюсь возвращаться, пока Лукашенко у власти.

— Почему вы решили поехать воевать?

— Потому что и для Украины, и для Беларуси Россия — это враг. И надо помочь украинцам справиться с общим врагом.

— А вы до этого служили в белорусских Вооруженных силах?

— Нет, не служил. Никакой военной подготовки у меня не было.

— До войны вы каким-либо образом участвовали в общественно-политической жизни Беларуси?

— Почти нет. Пару раз был на митингах. Но ни в какие политические или общественные организации не входил.


«В тактической группы «Беларусь» более 30 человек»

— Сложно ли попасть на Донбасс, в волонтерские батальоны?

— На самом деле это не сложно. Ты приходишь в мобилизационный центр, проходишь обучение, и тебя распределяют в батальон.


— А какие требования к добровольцам?

— Добровольческий украинский корпус никаких особых требований не предъявляет. Должно быть 18 лет человеку, и он должен быть здоров. А у нас были и пожилые люди — был один 70-летний.

— Сколько белорусов воюет в ДУК «Правый сектор»?

— Я не могу говорить точно, потому что это на руку нашим спецслужбам. Скажу лишь, что в нашей тактической группе «Беларусь» более 30 человек на данный момент.

— Какие политические взгляды преобладают среди белорусов в тактической группе «Беларусь»?

— Большая часть — это националисты. Но у нас есть даже левые, несколько парней коммунистов было. То есть политические взгляды ни на что не влияют — главное, чтобы человек хотел воевать против России.

— Бойцы в ТГ «Беларусь» в основном белорусскоязычные?

— В основном, да.


«Один из самых тяжелых боев — тот, где погиб Алесь Черкашин»

— За то время, что вы на Донбассе, какой был самый серьезный бой с вашим участием?

— Это бой под Белокаменкой, когда погибли два наших бойца — Алесь Черкашин и Виталий Тележенко. Это был один из самых тяжелых боев.

— Сталкивались ли вы непосредственно с кадровыми российскими частями?

— Да. Это было, когда мы были на шахте «Бутовка». Мы знали от разведки, что там с одного фланга стоят российские части, мы слышали из радиоперехвата, что это они. Да и сами видели, что это они работают — они более профессиональные и т.д.

— Правда ли, что бойцов «Правого сектора» сепаратисты не берут в плен?

— Ну, знаете… Берут в плен, потому что им нужно своих людей из нашего плена доставать. Бывает, что некоторых расстреливают, но остальных обменивают.

— А как относится к бойцам «Правого сектора» местное население?

— По-разному. Некоторые боятся, некоторые с уважением относятся. Никаких инцидентов с местным населением у нас не было на моей памяти.


«Есть ощущение, что перемирию скоро конец»

— Приходилось ли вам убивать в бою?

— Понимаете, особенность современной войны, войны на Донбассе, в том, что это далеко не всегда ближний бой. Обычно это бои на больших расстояниях, поэтому там не всегда понятно, погиб человек или жив остался. Например, бой на расстоянии 500 метров: ты не видишь, что там с человеком. Ты видишь, что он там упал. А он упал потому, что по нему стреляли и он просто лег на землю, или потому, что его убили — непонятно. Поэтому ответить на этот вопрос сложно…

— На что вы живете?

— Никакой материальной поддержки ни от государства, ни от «Правого сектора» мы не получаем. Помогают волонтеры.

— Что сейчас происходит на фронте? Продолжается ли перемирие?

— Есть ощущение, что перемирию скоро конец. Сейчас стали применять чаще тяжелое вооружение, иногда даже «Грады» начинают применять.

— Сепаратисты могут перейти в наступление?

— Такая вероятность есть.






— Что должно произойти, чтобы война на Донбассе закончилась?

— Полная победа. Если не будет победы, то это всегда будет горячий котел, который когда-нибудь взорвется. А главное условие этой победы — чтобы Россия или распалась или в конце концов хотя бы угомонилась в своих имперских амбициях.

— А видите угрозу российской агрессии в Беларуси?

— Да, конечно, вижу. Поэтому мы готовимся к этому. Некоторые люди из Беларуси приезжают к нам на тренировки. То есть готовим людей, сами готовимся, учимся, перенимаем опыт.

— А как вы оцениваете политику Александра Лукашенко относительно войны на Донбассе?

— Лукашенко довольно хитрый политик, поэтому он старается занимать нейтральную позицию. На самом деле, белорусские заводы ремонтируют технику для Украины, поставляют оборудование украинской армии. Он сейчас попросту делает бизнес на этом.

— Как вы считаете, нужен ли сейчас Беларуси Майдан?

— Именно сейчас Майдан, возможно, и не нужен. Надо все же, чтобы сначала немного ослабла Россия. Ведь если сейчас падет Лукашенко, то Россия, воспользовавшись анархией, которая случится после этого, может захватить власть в Беларуси окончательно.

— А есть ли вообще сегодня среди белорусов национальные лидеры, способные увлечь за собой людей?

— Сложный вопрос. Пока что таких людей, о которых я бы сказал, что вот он лидер и за ним я готов пойти, я не вижу. Не вижу ни в Беларуси, ни за рубежом… Ну разве что Николай Статкевич. Возможно, он как кадровый военнослужащий на этом этапе вероятной военной агрессии со стороны России может быть полезен.